Варвара Сергеевна перевела дух и, пока решимость ее не покинула, продолжила:
– Насколько я поняла, при всех доходах, которые приносит сейчас Вадиму его бизнес, среди клиентов его агентства есть только один талант такого масштаба – это Аля. Да, есть певицы эстрадные и даже с голосами, но эта девушка – явление. И ее ждет будущее. Мировое будущее. К тому же она вроде талисмана у него – с нее все началось, она поверила ему, он, не обращая внимания на осуждение со стороны знакомых и близких, шел по совершенно непроторенной дороге. И именно Аля была рядом, именно она ему верила, именно она поддерживала его. Юра, она – не только клиент, она – символ, она – оберег, она – надежда или воплощение надежд. Я бы десять раз задумалась, прежде чем попыталась вмешаться в этот союз.
– А предположить, что я люблю Алю, что хочу жениться на ней, нельзя?
– Ты не любишь ее.
– Ну почему ты так думаешь!
– Потому что ты пришел ко мне, а не к Вадиму. Потому что ты решил моими руками разрубить этот гордиев узел – вопрос любви и порядочности по отношению к близким людям. Потому что ты не подумал о ее чувствах, чувствах девушки, оказавшейся между долгом и страстью, между Вадимом и тобой. Она молода, и для нее это чувство сильное, самое настоящее. Она ошибается – таких отношений, которые предлагаешь ей ты, у нее будет немало, а вот то, что предлагает ей Вадим, не предложит скорее всего никто.
– Да ты знаешь, сколько продюсеров ходит сейчас за ней по пятам. И не таких дилетантов, как наш Вадим, а профессионалов с мировым именем.
– Дело не в профессионализме. Дело в качестве чувства и жертвенности. Вадим ради ее будущего готов отказаться от чувства. В отличие от тебя. Кстати, судя по всему, Аля не собирается менять продюсера. Дилетанта на профессионала.
– Вадим женат, если уж на то пошло! И с его стороны тоже не очень порядочно…
– Юра, страдание – само по себе наказание. Ему сейчас не позавидуешь! Ему не позавидуешь, как бы ни повернулась ситуация!
– Ты меня всегда понимала.
– И сейчас я тоже тебя поняла. Юра, Аля – это твой каприз, щекочущий нервы и самолюбие. Ты понимаешь, что еще немного, и Аля станет известной, блестящей певицей. В вашей семье она будет центром внимания – ты сможешь с этим смириться? Ты ведь очень амбициозен и не любишь соперников.
– А если это не каприз?
– Если это чувство, то ты должен им пожертвовать. Юра, поверь мне, ты хочешь получить сразу два удовольствия – жениться на красивой девушке и поставить брата в зависимое от тебя положение. Но, как я уже сказала, выигравших здесь не будет. Потому что Вадим сильнее, и он тебя все равно победит. Но цена этой победы – Аля, которую ты любишь. Она проиграет в любом случае. Прислушайся к моему совету. А там как знаешь…
В этот вечер Юра уехал от матери рано, даже не поужинав. «Не много ума надо – наказать мать плохим аппетитом!» – неожиданно сурово подумала Варвара Сергеевна. Она очень устала от этого разговора, но ни минуты не пожалела о своей резкости.
Сейчас, сидя в этом старом кресле в прихожей напротив зеркала, она устало думала о том, что сегодня на Алиной премьере в Большом театре наверняка должно случиться то, что по театральной терминологии называется кульминацией. Сегодня все они встретятся – Аля, Вадим, Юра, она, мать Али и тот самый художник, который оказался отцом девушки. Вадим рассказал эту историю матери, и Варвара Сергеевна впервые в жизни осознала, какие шутки играет современная жизнь.
– Это невероятно!
– Ну почему, не так уж далеко он уехал от Москвы, чтобы не встретиться с дочерью, – просто ответил Вадим.
Варвара Сергеевна поправила накидку, дотронулась рукой до волос и в этот момент услышала, как открывается дверь.
– Мам, привет! Ты что здесь, в прихожей, сидишь?
– Тебя жду. – Варвара Сергеевна оглядела дочь и осталась довольна. Красивая, уверенная в себе, излучавшая спокойствие и нашедшая дело по душе, Аня до сих пор была не замужем и, судя по всему, не торопилась. «Мам, успеется. Не каждый мужчина мою профессию выдержит. Роды у лошадей принимать в любое время суток – это вам не в банке с десяти до семи сидеть!» – Аня отшучивалась, и мать видела, что дочь действительно довольна жизнью. Иногда она приезжала в гости с молодым человеком, коллегой. Варвара Сергеевна понимала, что их связывают не только проблемы вакцинации собак от чумки. «За нее я не беспокоюсь». – Мать любовалась дочерью.
В Большой театр собиралась и Елена Семеновна. Своему наряду она уделила совсем немного внимания – платье, купленное Алей на Пятой авеню и при всей строгости выглядевшее дорогим. «Откуда у нее такое чутье на вещи? Или эта тяга к красивому передалась по наследству, от отца? – Елена Семеновна надела на шею янтарь, маленькое ожерелье, привезенное когда-то из Юрмалы. – На фоне бриллиантов это, конечно, не украшение, но мне оно дорого». Дорого оно было потому, что когда-то его привез Тенин. Тогда он еще мог обойтись без батистовых носовых платков, трости с серебряным набалдашником и сшитых на заказ ботинок. Елена Семеновна встретилась с ним три дня назад в ресторане гостиницы «Метрополь».
– Мам, отец приедет на мой концерт. Вам надо обязательно увидеться. – Аля звонила из-за границы, слышимость была неважная. Дочка что-то еще говорила, Елена Семеновна поддакивала скорее машинально. Главное она поняла – дочери важно, чтобы мать с отцом были в нормальных отношениях. Почти сказочная встреча Али и Тенина расстроила четкую схему их семейных отношений.
– Аля, даже если отец когда-нибудь переступит порог этого дома, в нашей жизни ничего не изменится! Я хочу, чтобы ты это запомнила. Я – не дура, про папу-летчика сказки рассказывать не буду. Но его жизнь и наша вряд ли пересекутся! – Это было сказано Але не так уж и давно. И вот, пожалуйста, отец нашелся, отыскался, объявился. Отношения с дочерью и так претерпели изменения, но появление Тенина обнажило разногласия другого, более высокого порядка.
– Мама, ты же когда-то была влюблена в него. И, как я поняла из твоего же рассказа, выбор сделала сама. Ты решила родить ребенка. Он ничего не знал, хотя можно было все ему рассказать, написать, наконец. Но ты этого не сделала. Почему?
Ответа на этот вопрос у Елены Семеновны не было. Вернее, был, но скорее всего Аля его не поймет – слишком многое произошло в жизни дочери, что позволяет ей сравнивать и делать свои выводы. А та, прежняя Аля, которая исчезла в результате волшебных превращений, поняла бы. Она поняла бы, что существует такая любовь, которая может принадлежать только одному, только одной стороне. Эта любовь так сильна, что даже заговорить о ней невозможно – любые слова кажутся легковесными. Эта любовь такой силы, что лучше всего ее перетерпеть в одиночку. Вот Елена Семеновна и терпела. Никто не знает, что пережила она бессонными ночами, ожидая рождения дочери. Дочь стала воплощением силы этого любовного одиночества. Хотелось ли ей рассказать Тенину о дочери? Пожалуй, нет. Эта тайна давала ей фору перед ним, успешным, свободным, и вместе с тем эта тайна давала маленькую надежду на будущее. Елена Семеновна была далека от романтизма и понимала, что время не позволит пересмотреть прошлые ошибки и не проявит снисхождения к самонадеянным заблуждениям, но, видимо, человеку необходимы тайные надежды.