Но удача ничего не значит без умения. А проводить его до аэропорта, уточнить дату полета – все это требовало умения. И удовлетворило нанимателя настолько, что он распорядился о ее полете во Флоренцию на одном из своих частных самолетов.
Небольшие каникулы после убийства не помешают, решила она. И несколько друзей, чтобы разделить каникулы с ними. Они не подозревают, что остаются в поле ее зрения и будут как нельзя более беспечны.
Мужчина вроде Арчера – с его деньгами – остановится в дорогом отеле или на дорогой квартире. Они будут посещать типичные туристские достопримечательности. Искусство сыграет свою роль.
Теперь, когда она отправила пакет, можно начать охоту.
И охота закончится убийством. Ей не терпится покончить с ними.
Она сунула нож в изготовленный по заказу гибкий футляр, где хранила кинжалы, аккуратно его свернула. Ничего, она обязательно использует несколько на той суке, которая раскроила ей губу.
Они отпраздновали помолвку шампанском в уличном кафе, пока мимо тек поток пешеходов.
Джей Маддок в их числе не было. Лайла постоянно была начеку, рассматривая лица, даже когда болтала о цветах и подготовке к свадьбе.
– Поняла.
Лайла постучала пальцем по столу.
– Ты хочешь простую элегантность и искреннее веселье. Ритуал и все, что к нему полагается, сопровождаемый рок-н-ролльной вечеринкой.
– Примерно так.
Джули улыбнулась Люку.
– Ты тоже считаешь, что все так и должно быть?
– Ты уже все сказала за меня.
– Да, вы перечислили все главные пункты, – сказала Лайла, когда Джули нагнулась, чтобы ее поцеловать. – Я рада, что надела темные очки, потому что от вас идет такое сияние, что глазам больно! Может, на свадьбе всем следует раздавать такие, чтобы гости чувствовали себя комфортно. Вношу в список.
– Она шутит, – посмеялась Джули.
– Может быть. Но я определенно не шучу насчет объезда магазинов в поисках самого главного элемента – подвенечного платья. Если у нас будет время, можно посмотреть прямо здесь, во Флоренции.
– Ты читаешь мои мысли.
Лайла подтолкнула Аша.
– Ты что-то притих.
– По моему опыту, мужчины имеют крайне мало общего со свадебными планами и их выполнением. Они приходят на собственную свадьбу. И на этом их обязанности выполнены.
– Подумай снова. У меня будет список для тебя, мистер Шафер. Можешь начинать новую потрясающую таблицу. Думаю…
Она осеклась – снова зазвонил его телефон.
– Арчер… да… хорошо… никаких имен? Нет, все правильно, спасибо. Да, прекрасно. Еще раз спасибо.
Он выключил телефон, снова поднял стакан.
– В отель звонила женщина, просила соединить с моим номером. Как я попросил, портье сказал, что я там не живу. И ты тоже. Она спрашивала и о тебе.
– Она начала обзвон.
– А если бы ты ее не увидела, я не попросил бы у стойки портье никому ничего не говорить.
– И она знала бы, где мы остановились. Вот что главное.
– Увидеть ее и бежать за ней – вещи разные. Но я оттаиваю. Давайте еще выпьем, и можешь развлекаться, разыскивая ее лицо в толпе.
– Я делала это незаметно.
Он только улыбнулся и сделал знак официанту.
Она надела белое платье и новые туфли и должна была признать, что Джули, как всегда, попала прямо в яблочко. Классный и классический летний вид, решила она, и в довершение всего заплела волосы и уложила в нетугой узел на затылке.
Никто не заподозрит, что это ее первый, не связанный с работой визит на итальянскую виллу.
– Выглядишь почти безупречно, – заметил Аш, войдя в спальню.
– Почти?
– Почти.
Он открыл верхний ящик комода, вынул коробочку.
– Примерь это.
Она с восторженной улыбкой подняла крышку и уставилась на футляр. Обычные сувенирные подвески не кладут в кожаные футляры.
– Проблема?
– Нет.
Глупо нервничать из-за подарка.
– Просто растягиваю удовольствие.
Она вынула футляр, открыла.
Подвеска-слезинка сияла мягким сиренево-голубым светом в тонкой оправе из мелких бриллиантов. Она свисала с двух тонких, как паутина, цепочек, где тоже капельками росы сверкали бриллианты.
– Это… это прекрасно. Лунный камень!
– Он показался мне подходящим для женщины, которая в общих чертах закончила третью книгу об оборотнях.
Он сам расстегнул цепочку, вынул из футляра сокровище и надел ей на шею. Застегнул и встал за ее спиной, изучая отражение в зеркале.
– Теперь ты само совершенство.
– Она просто роскошная!
Но Лайла смотрела не на цепочку, а на него. Ему в глаза.
– Знаешь… я чувствую прежде всего твою заботу. Ты ведь подумал о чем-то, что станет особенным для меня! Я просто влюбилась в нее, не потому что она роскошна. Но потому, что ты об этом подумал. Спасибо. Не знаю, что еще сказать.
– Ты только что все сказала. Мы были правы, когда отпраздновали вчера с Джули и Люком. И это празднество – твоих рук дело.
Она повернулась. Прижалась к нему щекой.
– Мне впервые в жизни дарят такое прекрасное украшение. И это много для меня означает.
Он чуть отстранил ее. Погладил по плечам, вглядываясь в лицо.
– Нам нужно о многом поговорить, когда вернемся в Нью-Йорк.
– Почему мы не можем поговорить здесь, в Италии?
– Сегодня потому, что мы уезжаем и нужно закончить это дело. Вообще нам пора. Я позвоню Ланцо.
– Я готова, только возьму сумочку.
Когда он ушел, она повернулась к зеркалу, погладила камень. И глянула на бинокль, который положила возле окна.
Не странно ли, что ее хобби привело к этому? И как справиться с таким чувством, что она скользит вниз, вниз, вниз по длинному-длинному туннелю в любовь?
И не за что зацепиться… нет возможности заползти в пещерку, отдышаться, умерить скорость, потому что стенки очень гладкие и без всяких пещерок. И как захватывает дух… и непонятно, сумеет ли она приземлиться.
Жить одним днем? – спросила она себя, беря сумочку. Заняться тем, за чем они приехали, а потом тем, что всплывет после? Да. Это единственный способ.
Но глядя в последний раз в зеркало, на подвеску, она сознавала: он знает ее. Понимает, что имеет для нее значение. И это так же прекрасно, как и подаренный им камень.