– Здравствуйте, Антон, – сказал Тигр. – Здравствуйте, Светлана. Да, наверное, это я их смутил. Извините, если помешал, сегодня действительно прекрасный день, чтобы умереть.
Кофейня была маленькой, жаркой, заставленной какими-то крошечными столиками с лампами в душно-красных плюшевых абажурах. Кроме кофе, там подавали коньяк и виски, канапе и крошечные пирожные. В общем, место сурово специализированное, недолго посидеть с хорошим кофе и съесть что-нибудь символическое.
Но кофе тут был хороший, не меньше дюжины сортов по происхождению – никарагуанский, бразильский, кенийский, кубинский, коста-риканский…
– Любишь это место? – спросил я Тигра.
Он кивнул, затянулся сигаретой.
– Да…
– Чувствую себя виноватым, – сказал я. – Уж не от меня ли эта вредная привычка?
– От тебя, – согласился Тигр. – И кофе тоже.
Я нахмурился, вспоминая.
– Кофе я тогда не пил…
– Тогда – нет. Но ты думал о том, что сейчас бы еще чашку кофе…
– Трудно с вами, богами, – принужденно рассмеялся я. Посмотрел на дочь – она выглядела самой спокойной из нас. Она вообще органично смотрелась в этой кофейне, полной в основном молодежи от пятнадцати и до тридцати. Я обратил внимание, что здесь практически никто не пил алкоголь, только кофе. Странно, меняются поколения, уходят старые модели поведения, уходят мифы… Мало кто за пределами России понимает, что нынешняя Россия уже не хлещет водку по поводу и без. Да и не курит – Тигр был единственным исключением.
– Хочешь? – спросил Тигр.
– У нас нельзя курить в помещении, – мрачно ответил я. – Мы же культурные люди, на дворе двадцать первый век.
– Держи. – Тигр протянул мне пачку. – Никто не заметит, что ты куришь. И дым никому не навредит. Даже тебе. И это будут самые вкусные сигареты в твоей жизни.
– Тебе бы в табачном бизнесе работать, – пробормотал я, беря пачку. Такой я никогда не видел – сигареты назывались «Сумеречные», содержание никотина было указано нулевым, содержание смол «–0,6».
– При курении очищают легкие, – сказал Тигр. – Хорошая бизнес-идея?
– Мне кажется, ты опасно очеловечился, – заметил я, снимая с пачки целлофановую оболочку. – Это я не о кофе и сигаретах, а о твоем чувстве юмора.
– И это твоя вина, – сообщил Тигр.
– С какой еще стати? Я совсем не смешной, разве что когда падаю лицом в салат.
– Да, ты серьезный, как надгробие, – признал Тигр. – Дело в другом. Ты довел ситуацию до пата. Я не смог убить мальчика-пророка. Но оставался риск, что пророчество будет озвучено. Поэтому я был вынужден остаться среди людей. На неопределенное время, до смерти Иннокентия Толкова, а желательно – также твоей, твоей жены и твоей дочери.
– Ну спасибо за откровенность, – вздохнула Светлана.
– Я же отказался от идеи ускорить процесс, – обиделся Тигр. – Я должен был ожидать естественного хода событий. Но это привело к тому, что я остался среди людей. На неопределенное время.
– И стал жить человеческой жизнью, – сказал я. Достал сигарету, понюхал. Пахло табаком. Приятно пахло, с точки зрения курильщика. Нет, не стану я нарушать закон и курить в кофейне! С искренним сожалением я втиснул сигарету обратно в пачку. – Дай догадаюсь… у тебя есть квартира?
– Не одна и не в одном городе, – ответил Тигр. – Ты бы знал, какое у меня бунгало в Доминикане!
– Наверное, девушка тоже есть? – предположил я. – Может, тоже не одна?
Тигр скромно улыбнулся.
– С ума сойти, – сказал я. – А потом будут рождаться дети со сверхспособностями.
– Нет-нет, – торопливо ответил Тигр. – Это слишком серьезный шаг, я к нему пока не готов.
– Так ты что – воплотился в человека? – спросил я, почему-то понижая голос.
– Не понял, – нахмурился Тигр.
– Это он к сумраку обращается, – сказала Надя. – Точно, пап?
Я кивнул.
– Я не сумрак, – досадливо вздохнул Тигр. – Сумрак не имеет… – Он задумался. – Личности? Разума в человеческом понимании? Воплощения? В общем – я некая часть. Рабочий организм. Или механизм. Я сам по себе.
– Ты таким стал, – заметил я. – Тебя совратила человеческая жизнь. Со всеми ее маленькими радостями.
Тигр кивнул.
– Хорошо, – сказал я. – Вообще-то я совсем не против. Ты не убиваешь бедных пророков почем зря – это же прекрасно! Тогда скажи, кто такой Двуединый?
– У меня не больше информации, чем у тебя. – Тигр даже несколько обиделся. – Часть сумрака.
– То есть часть тебя? – уточнила Света.
– Сумрака! – с напором повторил Тигр. – Знает ли твоя левая рука, что творит правая?
– Голова знает, – сообщила Светлана.
– К сожалению, я не голова. – Тигр отпил кофе. – У меня была миссия. Ради нее я приходил в этот мир…
– А между приходами? – заинтересовалась Надя.
– У меня не было «между», – усмехнулся Тигр. – А тут я остался. Задумался. И понял, что мне не нравится Двуединый.
– Почему?
– Во-первых, если он вас убьет, то мне придется возвращаться, – сказал Тигр раздраженно. – А я, между прочим, жду выхода следующих «Звездных войн».
– Вот бы Лукас это услышал… – с восторгом сказала Надя.
– Во-вторых, то немногое, что я знаю о Двуедином, мне не нравится, – продолжал Тигр. – Если он считает, что завет сумрака нарушен, то у него нет другого выхода, кроме уничтожения всех Иных. А исчезновение всех Иных приведет к гибели всего живого на Земле.
– Почему? – спросил я.
Тигр пожал плечами.
– Я знаю только результат. И он мне не нравится. Может быть, Двуединому и все равно, останется ли он на безжизненной планете. Может быть, сумраку это все равно… или он не осознает происходящего. Но я – против.
– Как же нам повезло, что ты очеловечился, – усмехнулся я. – Скажи, ты можешь его остановить?
– Древнего бога Света и Тьмы? Вампирского бога? Явившегося в мир, чтобы провести апокалипсис? – Тигр покачал головой. – Даже не надейся.
– Но сегодня он ушел!
– Может быть, от неожиданности, – предположил Тигр. – А может быть, потому, что пророчество гласит «три жертвы на четвертый раз». Сколько раз до того он порывался вас убить?
– Один, – мрачно ответил я.
– Теперь два. Я почти уверен, что он нападет в третий раз – и отступит. Может, он будет для себя объяснять отступление вескими логичными доводами, но дело не в них. Осознанно или нет, но Двуединый следует пророчеству. Первый и второй раз отступил, когда появился другой соперник. Найдет повод отступить еще раз…