– Я тоже пойду прилягу, – сказала Констанция.
Прошло два дня после этого неожиданного события, и утром за завтраком Констанция вдруг стала проситься у дяди отпустить ее домой. Дядя, хранивший тайну о предстоящей свадьбе, попытался ее отговорить. И вроде это ему удалось. Но на другой день ее просьба повторилась. Причем уже сопровождалась слезами. А мужчинам слезы размягчают сердца. Дядя и на этот раз ушел от ответа. Но ее просьба лишила его спокойствия. Он не знал, как лучше поступить. Сохраняя ее инкогнито, он, несомненно, мог оттянуть свадьбу. А за это время попасть к королю, где, как он считал, все могло решиться. Но тут же задавал себе вопрос: а если король тянет с его приемом и сам хочет выиграть время? То как поступить в этом случае? Идти на конфликт с королем, что против ветра… только себя обрызгаешь. Шутки шутками, а с королем шутить опасно. И он решил: «А что если… как будет, так и будет. Дам ей охрану, и пусть едет. По крайней мере, вины нашей не будет. И если завтра… то…»
Наступило завтра. Она повторила свою просьбу. Для де Буа было ясно, что это не только ради матери. «Тут замешаны сердечные дела. Или ее так напугали тамплиеры, что она боится дальше оставаться в Париже», – решил он.
Хорошо зная стремления молодежи, ее порой не очень обдуманные поступки, и в то же время понимая, что только обжегшись, они поймут свою глупость, дядя произнес:
– На все воля твоя, Господи!
Да, Констанция не раздумала и в следующие дни. Была так же настойчива и более решительна.
– Хорошо, – вздохнул дядя, – я вижу, что все мои доводы бесполезны, поезжай. Я дам тебе охрану.
Она бросилась к дяде на шею и поцеловала его.
– Дядя, я провожу ее! – неожиданно заявил Раймунд.
Сестра посмотрела на него такими счастливыми глазами, что могло показаться, что ей удалось решить все вопросы.
– Братец, что я слышу! Ты у меня самый лучший.
Де Буа не знал, что делать.
– А к королю… – пролепетал он.
– Дядюшка, мы уже сколько ждем, а от него нет никаких вестей. Я там задерживаться не буду. Сдам ее матери и сразу назад.
– А если позовут?
– Придумаешь что-нибудь. А мне к королю не в чем идти. Не пойду же я в этом балахоне, – он оттянул полы суконной куртки. – Все равно ты с ним будешь говорить. Надо будет, он меня еще раз позовет.
– Ну ты, Раймунд, сказал! Короли по два раза не зовут.
– Эх, дядя! Сестру я тоже бросить не могу.
Дядя махнул рукой. Будь что будет.
Сборы были недолги. Де Буа для сопровождения отдал всех мужчин, способных держать оружие. Таких набралось с десяток человек. Чтобы не мозолить лишним людям глаза, по совету Раймунда, решили отъезжать в полночь.
Два типа, которые наблюдали из сторожки за домом, долго не могли решить: спать или не спать ночью. Помня грозное лицо Боже, все же решили ночью не спать. Проведя несколько бессонных ночей, передумали, не обнаружив за это время ничего подозрительного.
Но как иногда бывает: маленькое событие может менять большие дела. И в эту ночь, какой-то жалкий вяленый лещ мог изменить если не историю Франции, то по крайней мере жизни отдельных личностей. Напившись после соленой трапезы воды, одному из тех, кто должен следить за домом де Буа, ночью приспичило встать. Отойдя за угол, он осмотрелся. И вдруг увидел, как ворота открываются. От удивления он даже забыл, зачем вышел. Выехавшая карета его доконала. Он ворвался в сторожку и принялся трясти напарника, который крепко спал. Когда наконец он его растряс и сказал, в чем дело, сон смахнуло как рукой. Он в чем был, в том и выскочил на улицу. Ворота уже закрылись, а карета в сопровождении небольшого отряда проехала мимо.
– Дуй к Боже, – сказал тот, которого разбудили, – а я прослежу, куда они поедут.
– Ночью? – испуганно спросил напарник.
– А ты разве не слышал, как он сказал, что хоть днем, хоть ночью?
– Тогда я… бегом.
Это известие всполошило Боже, уже несколько дней бесплодно проживавшего в Париже. От радости он потирал руки.
– Чует мое сердечко, рыбка там! Только умело надо расставить сети!
А это означало, что он пошлет за ними солидный отряд и тот под видом разбойного люда нападет на карету. И рыбка попалась!
Уже после обеда этого же дня отряд, разбитый на небольшие группки, отправился на юг. Всем было сказано, чтобы под Клермон-Ферраном они объединились и по мере того, куда двинется карета – в сторону Лиона или Лиможа, ехать за ней. В удобном месте напасть. Взяв девушку, доставить ее в замок Беллели. А два бдительных стража получили на радостях по паре ливров. Было с чем завалиться в кабачок. Не зря старались.
Раймунд всех торопил. Пока шло все нормально. Ничего подозрительного он не замечал. Короткая ночь на постоялом дворе и снова в путь. Достигнув Клермон-Феррана, Раймунд, не раздумывая, повернул на запад. Он хотел обойти земли Лангедока, район сильного влияния тамплиеров. И пусть этот путь был длиннее, но гораздо безопаснее. И вот вдали замаячали колокольни Монтобана. А от него до Тулузы рукой подать. Последняя ночь и впереди дом. Многие радовались, что напрасно чего-то ожидали, дом рядом.
По сравнению с парижской погодой здесь была весна. Соскучившись по теплу, всадники «рассупонились», слышны были смешки, нашлись веселые рассказчики. Сам Раймунд, глядя на других, тоже расслабился, обдумывая, как лучше ему на обратном пути заглянуть в замок Водан. Там он хотел узнать, где в Париже можно найти Агнессу. Первое время после их такого странного расставания он даже не думал о ней. А потом возникло непреодолимое желание найти ее. Что это такое?
Дорога поднималась вверх. И когда забрались на плоскогорье, открылся прекрасный вид. Возвышенность, расступаясь, переходила в долину, рассекаемую небольшой речушкой с обросшими лозой берегами. Здесь сохранилось много рощ с зеленью. А дорога вилась между ними. В одном месте ее как тиски сжимал подступивший лес. Глянув на это место, Раймунд даже подумал: «Удобное место для нападения». Почему он так вдруг подумал, трудно сказать. Наверное, ожидал от Боже какого-нибудь подвоха. Его удачный побег и такая неожиданная встреча с сестрой, за которой тот так, охотится, – все это говорило о том, что он должен был предпринять какие-то меры. «Может быть, Боже и рассчитывал на то, что у порога дома мы расслабимся, а он неожиданно нападет. Нет, определенно надо принять меры», – думал он. И решил действовать. Подозвал одного из всадников. Это был мужчина средних лет с серьезным взглядом серых глаз и боевыми отметинами на лице.
– Прости, как звать? – спросил Раймунд.
– А что, сеньор? – полюбопытствовал тот.
– Будешь за старшего, если что произойдет.
– Я Рауль.
– Слушай меня, Рауль. Видишь, какое удобное место для нападения? – он показал на лес.
– Сеньор, страшное позади, рядом дом.