«Нет! – хотел крикнуть он. – Вернитесь!» Но не мог. Ее долг – и его тоже – заботиться о зверях. Он опустился на пол и стал ждать. Глаза приклеились к стрелке на часах. Минута. Две. От волнения Ната тошнило, усидеть на месте было невозможно. Он вскочил на ноги и начал ходить туда-сюда.
– Хватит вышагивать. У меня голова закружилась, – пожаловалась Мазя.
Нат не обратил на нее внимания, и гремлинша слезла с его плеча. Снизу доносились неясные звуки: клокотание, фырканье, приглушенные голоса, неразличимые слова. Мальчик снова посмотрел на часы. Потряс их. Всего-то десять минут прошло. Нат что было сил пытался вслушаться в разговор внизу, даже трубку к уху приложил, но на большом расстоянии слова виверна сильно искажались.
Наконец, маленькая стрелка прошла заветную отметку и самые длинные полчаса в его жизни кончились.
«Вернись-вернись-вернись-вернись!» – молился он, ничего больше на свете не желая.
Но никто к нему так и не вышел.
Нат всматривался в длинный и пустой туннель, против всякого здравого смысла надеясь, что сейчас там появится тетя Фила.
– Идем отсюда, – потянула его Мазя за рукав. – Пора уходить. Она сама тебе сказала.
– Я не могу ее оставить! – взвыл Нат.
– Можешь, – ответила Мазя. – Она тебе велела.
– Ты не понимаешь. Кроме нее у меня на свете никого!
Она единственная о нем заботилась. Она единственная помогла бы узнать, что с его родителями. Да и вообще, он сильно к ней привязался. Мысли, страхи кружили в его голове яростным танцем. И Нат принял решение:
– Я спускаюсь вниз.
– Нет! – пискнула Мазя.
– Да! Хочешь ждать – жди здесь.
– Одна? Наедине с драконами? Нетушки. – Гремлинша запрыгнула к нему на его плечо и забралась в рюкзак. – Разбуди меня, когда все будет кончено.
– Обязательно.
Нат расправил плечи, поднял дрожащий подбородок и двинулся к сокровищнице.
У самого входа узкий туннель уходил серпантином вниз и открывался в огромную пещеру, по размерам такую же, как и главная пещера вивернов. В теплом сияющем свете сокровищ Нат увидел Овадия и тетю Филу. Они стояли у стены, привязанные длинной веревкой.
– Нат! Сюда нельзя! – крикнула тетя Фила.
Виверн обернулся к Нату, и мальчик застыл на месте, встретившись с его красным горящим взглядом. Виверн был огромен. Одна его голова больше целого Ната. Чешуя на израненной морде с возрастом огрубела. Виверн зарычал, и грохот его рева ударил Ната по ушам. Он поднес к уху трубку.
– …или это подношение? – говорил виверн. – Любой, кто придет в сссокровищницу, станет моим обедом!
Виверн засмеялся самым жутким смехом, какой довелось слышать Нату.
– Никакое он не подношение! – закричала тетя Фила не своим голосом. – Перед тобой ребенок! Ты не сможешь обидеть ребенка!
– Не могу? – переспросил Недд. – Где об этом сссказано в вашей драгоценной Конвенции? Разве в ней утверждаетссся, что ее правила не распространяются на детей?
– Нигде не сказано, но так должно быть. – И тетя Фила беспомощно глянула на Ната. – Он будущий криптозоолог, а для них всегда есть исключения.
Нат сглотнул. Его сомнительный план на глазах превращался в безнадежный.
– Я п-принес вам подарки, – сказал Нат, – чтобы вы отпустили мою т-т-тетю.
И Нат протянул старому виверну бесценный фладдовский компас, подаренный тетей Филой, и перочинный ножик. Ему страшно не хотелось расставаться с ними, но других сверкающих вещей у него не было. Виверн зарычал, выпустив столб дыма и пепла.
– Не нужны мне твои подарки…
Любой на его месте воротил бы нос от подарков, когда рядом такая гора сокровищ. Зачем еще, когда и так много? И все же… пещера показалась Нату пустой. И вдруг в голову ему пришла идея, простая, ясная, прекрасная.
– У меня, – откашлялся Нат, – есть сокровище гораздо более ценное. Оно вам точно понравится, но мне надо за ним сбегать. Отпустите меня, пожалуйста.
– Почему я должен отпуссскать тебя? Если ты не вернешься, я останусь без десерта.
– Отпустите. Сокровище, которое я принесу, будет радовать вас до конца ваших дней.
Виверн снова фыркнул и выпустил на Ната клуб дыма. Но в глазах его уже мелькнуло любопытство.
– Это что, загадка? – спросил Недд.
– Да. Загадка. Какое сокровище сияет ярче золота и дарит счастье на целую вечность?
Старый Недд прищурился. В глазах загорелся живой интерес. Нат ждал, еле дыша.
– Хмм, – прорычал Недд, но в рыке было уже намного меньше злости. – Хорошо. Я хочу узнать ответ на эту загадку и отпуссскаю тебя. Принессси мне это сокровище. Но поторописссь. Очень скоро я проголодаюсссь.
Нат рванул из пещеры, подстегиваемый страхом. Получится ли? Гарантий никаких, только надежда. С громким топотом он побежал по камням вверх.
Фонарь на шлеме раскачивался, свет прыгал по уходящей вверх тропке. Наконец тропа выровнялась. Нат остановился, закрыл глаза, пытаясь вспомнить, куда им идти.
Из главной пещеры они поворачивали налево, еще раз налево, потом направо и опять налево. Значит, сейчас ему направо, налево, направо и опять направо. Только бы все было правильно.
Нат бросился бежать. Перед входом в главную пещеру он остановился перевести дух и посмотреть, есть ли тут молодые драконы. Никого. Он быстро направился в детскую и осторожно приблизился к единственному яйцу.
Яйцо все было в трещинах. Надо срочно отнести его в сокровищницу, к Недду, прежде чем вылупится птенец.
Яйцо оказалось слишком большим. В рюкзак не влезет. Нести в руках – слишком тяжелое. Покатить – скорлупа расколется. Нат скинул рюкзак на землю. Раскатывая спальный мешок, он разбудил Мазю.
– Ну что, слопал старый виверн нашу старушку или нет?
– Нет.
Увидев, что вокруг никого, Мазя взобралась на рюкзак.
– А что ты делаешь?
– Хочу донести яйцо до сокровищницы. Положу в спальный мешок и привяжу на спину.
«Единственный шанс, единственный шанс», – стучало в голове. Идти придется медленно, не дай бог споткнуться и упасть. С великой осторожностью Нат поставил треснувшее яйцо в середину спального мешка.
– А зачем ты его решил потащить в сокровищницу?
– Хочу подарить Старине Недду. Тогда он отпустит тетю Филу и Овадия.
Нат завернул углы спального мешка и аккуратно завязал концы. Получилось.
– Он такой огромный и злой! – покачала головой Мазя. – С чего ты решил, что яйцо ему понравится?