– Что еще вы хотите знать?
– Что произошло с вашим носом?
– Кое-кто ударил меня прикладом ружья.
– В Небраске?
– Да.
– Почему?
– Кто знает? Некоторым людям присуща агрессивность.
– Если вы не тот, за кого себя выдаете, я могу потерять работу. И даже отправиться в тюрьму.
– Я знаю. Но я сказал правду. И вы та, кем являетесь. Вы считаете, что Карен Дельфуэнсо важнее всего остального. Однако ваш босс думает иначе.
Соренсон немного помолчала. Потом кивнула.
– Ну, и с чего начнем? – спросила она.
Есть. Три минуты и двадцать две секунды. Но тут зазвонил сотовый телефон Соренсон, и все закончилось до того, как могло начаться.
Звонок телефона вызвал у Джулии раздражение. Он все испортил. Большой парень собирался рассказать, кто он такой, что делал и почему оказался здесь. Каждый следующий допрос отличался от предыдущего. Иногда выгодно подыграть. Сделать вид, что ты веришь и готов сотрудничать, что тебя убедили доводы собеседника. А когда он расслабится, наружу может выйти правда. Еще несколько минут, и дело было бы сделано.
Соренсон достала телефон, который загудел на ее ладони. Она знала, что это не Камень – ее босс сейчас работал с отчетом, печатал, проверял ошибки. Вероятно, звонил дежурный агент из Омахи, чтобы сообщить что-то важное. Может быть, пришел ответ по ее запросу. Возможно, крупного парня ищут в дюжине штатов. Сковрон, или Ричер, или как там еще его зовут на самом деле. В таком случае звонок окажется очень полезным. Она лишь выиграет время.
Соренсон ответила. Это был дежурный агент.
– Полицейские из Айовы сообщают о новом звонке по девять-один-один. Какой-то фермер сообщил о горящем на границе его владений автомобиле.
– Где именно?
– Примерно в пяти милях к югу от вас.
– Какой автомобиль?
– Он не знает. До него довольно далеко, а у него большая ферма. Он думает, что это обычный автомобиль.
– Кто туда выехал?
– Никто. Ближайшее пожарное депо находится в пятидесяти милях. Они позволят машине догореть. В Айове сейчас зима, так что большой пожар им не грозит.
Соренсон закончила разговор и посмотрела на крупного парня.
– Горит машина в пяти милях от нас.
Крупный парень встал – у него это получилось легко и стремительно, – пересек стоянку мотеля и вышел на середину дороги.
– Я вижу огонь отсюда. Более того, я его видел раньше.
Продолжая держать в руке пистолет, Соренсон также вышла на дорогу. И увидела свет на горизонте. В нескольких милях от них. Слабое оранжевое сияние, похожее на далекий костер.
– Паршивое дело, – сказал Ричер.
– Вы думаете, горит «Импала»? – спросила она.
– Возможно, это совпадение, но я не верю в совпадения.
– Если они снова поменяли машину, то наши дела плохи.
Джек кивнул.
– Да, нам будет намного труднее, – ответил он.
– Вы сказали мне правду? – спросила Соренсон.
– О чем?
– Относительно вашего имени, к примеру?
– Джек, прочерк, Ричер. Очень приятно познакомиться.
– У вас есть документы?
– Старый паспорт.
– На какое имя?
– Джек, прочерк, Ричер.
– А фотография похожа на вас?
– На ней я моложе и глупее.
– Садитесь в машину.
– Вперед или назад?
– Вперед, – ответила она. – Пока.
«Краун Виктория» являлся средством передвижения, и не более того. Не мобильный офис и не командный центр. Ричер сел на переднее сиденье, но не увидел ноутбуков, мощной рации или оружия в чехлах. Лишь телефонная трубка на приборном щитке и дополнительная кнопка, которая, вероятно, управляла мигалкой на крыше.
Соренсон села за руль, переключила передачу, выехала из-под навеса, развернулась против часовой стрелки и оказалась на дороге – именно так действовал Алан Кинг, только медленнее. Машина несколько раз подпрыгнула на ухабах, а потом Джулия выжала педаль газа. Дальше дорога шла по прямой. Впереди горел огонь, и они быстро к нему приближались. Огонь казался ярким и жарким. Ричер вспомнил строчку из старой песни: «Установите курс на центр солнца» [24] .
Уже на полпути стало очевидно, что без бензина здесь не обошлось. В оранжевом пламени просматривался синий цвет, а в центре огонь пылал особенно яростно. Над ним должен был подниматься черный дым, но небо на юге оставалось темным, так что увидеть его не удавалось. На востоке, над горизонтом, уже появились первые признаки рассвета. Ричер подумал о Чикаго, и автобусном вокзале на Вест-Гаррисон, и ранних утренних рейсах, но тут же выбросил эти мысли из головы. «В другом времени, другом пространстве» [25] . Он смотрел, как Соренсон ведет машину. Она все время давила на педаль газа, и Ричер видел, как напряглись мышцы ее правого бедра.
– Сколько лет вы прослужили в армии? – спросила она.
– Тринадцать.
– В каком чине?
– Я ушел в отставку в чине майора.
– Нос болит?
– Да.
– Сожалею.
– Вы были хорошим полицейским в армии?
– Достаточно хорошим.
– И что это значит?
– Пожалуй, я был похож на старину Муза Сковрона. В основном выбивал более трехсот пунктов. Но когда было важно, мог подняться до трехсот семидесяти пяти.
– У вас есть медали?
– У всех они есть.
– Почему вы нигде не живете?
– У вас есть дом?
– Конечно.
– И он неизменно доставляет вам удовольствие?
– Не всегда.
– Вот и ответ на ваш вопрос.
– Как мы найдем этих парней, если они снова сменили машину?
– Существует много способов, – ответил Ричер.
Когда до огня осталась всего миля, он обрел форму: широкий в основании и узкий в верхней части. На расстоянии в полмили Джек заметил странные выбросы пламени, ревущие, светло-синие и почти невидимые. Он сообразил, что отказал бензопровод – возможно, начали расползаться швы или те места, где металл был изогнут и находился под давлением. Бензобак еще держался, но испарения проникали сквозь крошечные трещины вверх, в стороны и вниз, и возникали языки пламени, танцующие в кипящем воздухе. Некоторые из них были прямыми, словно металлические бруски, и достигали тридцати футов. Ричер опустил свое окно и услышал далекий шум. Он высунул руку и ощутил на ладони в ледяном потоке воздуха тепло.