– Ничего, Патти! Может быть, у тебя еще будет когда-нибудь козлик.
Она покачала головой, с намеком на всхлипывание.
– Нет, никогда! Нам не вазвешают тут девжать козликов. А я любила Билли-Боя. Мне ужашно одиноко без него.
– Ну-ну, Патти! Ты слишком большая девочка, чтобы плакать. – «Дядя Бобби» ласково погладил ее кудри. – Не хочешь ли сходить со мной в цирк на следующей неделе, чтобы посмотреть там на разных зверей?
Патти оживилась.
– Там будут шлоны? – спросила она.
– Несколько слонов, – пообещал он. – И львы, и тигры, и верблюды.
– Ах, как хорошо! – Она захлопала в ладоши и улыбнулась сквозь слезы. – Я очень хочу пойти. Шпашибо, большое шпашибо.
Полчаса спустя Патти снова присоединилась к подругам в Райском Коридорчике. Она исполнила несколько па матросского танца с куклой в качестве партнера, затем упала на кровать и со смехом взглянула на своих подруг через рассыпавшиеся кудри.
– Скажи нам, что он тебе говорил, – умоляла Малыш Маккой. – Мы чуть не растянули шеи, когда вытягивали их над перилами, но не расслышали ни одного слова.
– Он поцеловал тебя? – спросила Харриет.
– Н-нет. – В голосе Патти была нотка сожаления. – Но он погладил меня по головке. Он очень мило обращается с детьми. Можно подумать, что ему довелось пройти курс по подготовке воспитателей детских садов.
– О чем вы говорили? – настаивала Малыш Маккой.
Патти кратко изложила содержание разговора.
– И он собирается взять меня в цирк в следующую среду, – закончила она, – посмотреть на «шлонов»!
– Вдова ни за что тебя не отпустит, – возразила Харриет.
– Отпустит! – сказала Патти. – Это вполне прилично – пойти в цирк со своим дядей – особенно в каникулы. Мы все уже спланировали. Я поеду в город с Уодди. Я слышала, она говорила, что записалась на прием к дантисту – а дядя Бобби будет на станции с кэбом…
– Более вероятно, что с детской коляской, – вставила Малыш.
– Мисс Уодсворт ни за что не возьмет тебя в город в таком наряде, – добавила Харриет.
Патти обхватила колени и покачалась взад и вперед, а ямочки на ее щеках появились и исчезли.
– Пожалуй, – сказала она, – в следующий раз я обеспечу ему совершенно другие ощущения.
И она приложила для этого все усилия.
Предвкушая приближающееся событие, она отправила свой костюм к портному и велела удлинить юбку на два дюйма, а потом потратила целое утро на переделку шляпы, чтобы у той был совсем «взрослый» вид, и даже купила вуаль – с мушками! Она также потратила двадцать пять центов на шпильки и сделала себе высокую прическу. Малыш Маккой одолжила ей свое новое боа, а Харриет – часики, и обе заверили ее, что она выглядит старой, когда пришло время отправиться в путь вместе с мисс Уодсворт – несколько смущенной видом своей подопечной.
Они добрались до города, немного опоздав ко времени, на которое был назначен прием у дантиста. Патти заметила мистера Пендлтона в дальнем конце зала ожидания.
– А вот и дядя Роберт! – сказала она, и, к ее глубокому удовлетворению, мисс Уодсворт предоставила ей приветствовать его в одиночестве.
Она прошла через зал походкой уверенной в себе молодой женщины и подала ему руку. Мушки на вуали, похоже, ошеломили его, так что в первое мгновение он ее даже не узнал.
– Мистер Пендлтон! Как поживаете? – Патти сердечно улыбнулась. – Право, ужасно мило с вашей стороны пожертвовать столько времени на то, чтобы развлечь меня. И какая оригинальная идея – сходить в цирк! Я не была в цирке целую вечность. Это, право, очень освежит после того обилия пьес Шекспира и Ибсена, которые предлагали этой зимой театры.
Мистер Пендлтон неуклюже протянул ей руку и подозвал кэб, так ничего ей и не ответив. Расположившись в углу на сиденье, он откинулся на спинку и минуты три изумленно и растерянно смотрел на нее, а потом закинул голову и захохотал.
– Боже мой! Патти! Ты хочешь сказать мне, что стала взрослой?
Патти тоже рассмеялась.
– Ну и что вы об этом думаете, дядя Бобби?
В тот день, когда путешественницы вернулись в Св. Урсулу, все уже сидели за обеденным столом. Патти опустилась на стул и развернула свою салфетку с усталым видом светской женщины, получающей много приглашений в театры и на балы.
– Что же произошло? – потребовали от нее ответа обе соседки по столу. – Расскажи! Цирк оказался интересным?
Патти кивнула.
– Цирк был восхитителен… и слоны… и дядя Бобби. Потом мы пили чай, и он подарил мне букетик фиалок и коробку конфет – вместо книги со сказками. Он сказал, что не хочет, чтобы его называли «дядей Бобби» такие взрослые девушки, как я… так что мне пришлось опускать слово «дядя». И, знаете, это странно, но он действительно кажется моложе, чем семь лет назад.
Патти улыбнулась и бросила осторожный взгляд на учительниц, сидевших в противоположном углу столовой.
– Он говорит, что довольно часто бывает по делам в здешних местах.
Конни уехала домой – поправляться после тяжелого конъюнктивита. Присцилла отправилась в Пуэрто-Рико, чтобы провести две недели с отцом и Атлантическим флотом США. В результате оставшейся в одиночестве Патти пришлось искать другого общества в школе, а неприкаянная Патти легко могла попасть в переделку.
В субботу, последовавшую за отъездом подруг, она вместе с Розали Паттон и Мей Ван Арсдейл отправилась, под присмотром мисс Уодсворт, в город, чтобы сделать кое-какие покупки к весне. Патти и Розали нужны были новые шляпы – не считая таких мелочей, как перчатки, туфли и нижние юбочки, – а Мей предстояло зайти на примерку к портнихе, которая шила для нее новую форму. После выполнения этих необходимых дел им предстояло отдохнуть – в той мере, в какой может обеспечить отдых шекспировская трагедия.
Они явились в театр, но там их ждало объявление, что ведущий актер по пути на представление попал в автомобильную аварию и слишком сильно пострадал, чтобы выйти на сцену, а потому деньги за билеты будут возвращены в кассе. Однако девочки настойчиво требовали, чтобы их отвели хоть на какой-нибудь спектакль, и мисс Уодсворт принялась поспешно искать постановку, которая могла бы послужить заменой «Гамлету».
Мисс Уодсворт была особой средних лет, нерешительной и благовоспитанной; она легко поддавалась чужому влиянию, и ее столь же легко было шокировать. Она сама знала, что не обладает силой воли, и, добросовестно стараясь преодолеть этот существенный для учительницы недостаток, всегда и в любом деле упрямо отвергала любой самостоятельный выбор своих подопечных.
В тот день они проголосовали за французский фарс, в котором главную роль исполнял Джон Дрю [19] . Мисс Уодсворт сказала «нет» со всей твердостью, какую смогла наскрести, и сама выбрала пьесу под названием «Чародеи Нила» [20] , предполагая, что спектакль поможет углубить их знания об истории Древнего Египта.