Мавка сегодня была очаровательна и притягательна как никогда… Как никто.
Блондин мотнул головой, отгоняя вредные мысли, и досадливо поморщился.
Опять он в своих думах ушел не в ту сторону.
Невилика
Я сидела за столом в своей комнате, крутила в пальцах печенье и гипнотизировала взглядом чашку с чаем. Чай остывал, ничего не происходило.
За окном пели птички, светило солнышко и вообще была благодать.
Но этот не по-осеннему теплый день ни капельки меня сейчас не радовал!
Я вспоминала свои вчерашние подвиги. Мне было стыдно, и я была в ужасе!
Стыдно, потому что вела себя, как последняя кокетка, а в ужасе от того, что сейчас прекрасно понимала, чем это все могло бы закончиться, если бы не присутствие Нар-Харза, который и отпугивал большую часть поклонников.
Нервно покосилась в сторону диванчика, где лежали вчерашние покупки.
И еще один вопрос: зачем я столько всего нахватала?!
Да, красиво, да, интересная ткань, крой и прочее. Но в таком количестве-то зачем?! Особенно белье. Три комплекта! Белый и черный еще куда ни шло, но зачем я темно-красный взяла?!
Да, кажется, продавщицы вчера поражались тому, насколько он на мне восхитительно смотрится. Но все равно, зачем?! Вампиру демонстрировать, ага.
Я тяжело вздохнула и покраснела, вспоминая свои вчерашние мотивы.
Нет, нам с мавочкой была интересна реакция совсем другого мужчины.
Кстати, об этом мужчине… Видимо, ему очень тяжело вчера пришлось! Ведь, как только привел домой, свинтил со скоростью света!
Я откусила от печеньки, закашлялась и потянулась к чаю, чтобы запить. Когда пришла в себя, попыталась подавить панику, которая вопила во все горло: «А как мы теперь посмотрим ему в глаза-а-а-а-а?!»
Нет, меня это тоже беспокоило, но не до такой степени.
Впрочем, я как представила, что через полчаса мне с ним общаться… так дурно стало!
Водяной-Под-Корягой, ну почему же у меня все ровно и гладко не бывает?!
Я сжимала пальцы на чашке и думала. О том, как теперь быть!
Нар-Харз прав, и сдерживать мавку до бесконечности оказалось не просто вредно, но и опасно. Это же полная потеря контроля!
Провела пальцами по браслету, и подвески тихо зазвенели, сталкиваясь. Погладила подушечками те, в которых еще было подавляющее инстинкты вещество.
Водяной, что же делать?!
С одной стороны, это вредно, а значит, принимать сейчас — откровенная глупость. А с другой стороны… мне страшно представить, как я себя буду вести без этого препарата! Ведь как ни крути, как ни прячь и ни изворачивайся, а Алинро Нар-Харз мне симпатичен. Конечно, в некоторых моментах он был глубоко отвратителен, но в основном…
Ох, к сожалению, сильный, умный, уверенный в себе, красивый мужчина не может не нравиться молоденьким девушкам.
Это притяжение перебарывает лишь здравый смысл. А мавочке такое понятие и близко не знакомо! Все, что ей хочется, это удовольствий и чтобы все желания исполнялись в тот же миг.
К сожалению, интуиция мне подсказывает: если я снова впаду в такое состояние, то не смогу скрыть от лиса свои чувства.
Разумеется, это лишь физиология и ничего серьезного, но… эх! Сложно!
Может, парня найти?
Кстати, неплохая идея!
Только надо, чтобы он не только мне понравился, но и внутренней мавке. А она, зараза, привередливая! Хвостом крутить, так это мы почти перед всеми, а вот кого-то до себя допустить — выпендриваемся. Чем ей вчерашний варвар не понравился, а?
Такой мужчина был! Я томно вздохнула, вспоминая, какой именно.
Вот совершенно не чета этому худому хвостатому недоразумению. Алин, если судить предвзято, — бледная, волосатая поганка! А варвар был весь такой золотистый, загорелый… правда, пах металлом и кровью. Так воин же!
Но мавку, видимо, на натуральное тянет… березки там, кустики, травка.
Я кинула взгляд на часы и загрустила еще больше. Стрелки неумолимо приближались к полудню, что означало: скоро надо вставать, надевать маску спокойной уверенности и спускаться вниз. Так как у меня обед с хвостатым наставником, а после занятие с ним, а потом с гномом и человеческим магом.
Отодвинула чашку, стряхнула с рукава невидимую пылинку и откинулась на спинку кресла. Надо привести в порядок мысли.
Итак… поехали!
Я хорошо себя чувствую, я собой довольна, я ничего не боюсь и ничего не стесняюсь.
Вопреки попыткам расслабиться, меня снова затопили эмоции.
Блин, да как это «никого не стесняюсь»?! Да после произошедшего я даже не знаю, как не краснеть в лисьем присутствии!
Стоп! Спокойствие, и только спокойствие!
Какое мне дело до того, что подумает этот интриган? И вообще, тут не мне стоит стыдиться, а ему! Не я же приставала к нему в Академии, зажимая через раз и угрожая затащить в постель? Не я. Кстати, Нар-Харз почему-то ни капли не страдает из-за своего безобразного поведения. Почему бы не взять с него пример?
Попробовала.
Всплыли воспоминания, как я вчера ненавязчиво задевала грудью его локоть, висла на руке под предлогом того, что споткнулась, и со стоном уронила лицо в ладони. Просто мавка быстро поняла, что, если так делать, запах желания становится сильнее!
Поэтому я вчера была сытая и веселая, а сегодня хоть и не голодная, но полная моральных терзаний.
Как еще кицунэ держался-то?..
Водяной-Под-Корягой, дай мне сил и невозмутимости! Они пригодятся мне весьма скоро. Часы пробили одиннадцать раз, и я поняла, что пригодятся вот уже прямо сейчас! Надо идти вниз.
Если честно, то в этот момент меня посетило совершенно детское желание спрятаться в шкаф и, если станут стучать, ответить: «Тут никого нет!»
А после я кинула взгляд в зеркало, и меня посетило уже другое, хоть и связанное со шкафом желание! Мавочке захотелось переодеться во что-то более эффектное, чем старое простое коричневое платье. В конце концов, мы идем общаться со вкусным лисом. И его эмоции приятны не только в виде вожделения. Восхищение тоже весьма питательная штука!
Я зло рыкнула, попыталась задвинуть эти, в общем-то, весьма естественные желания подальше и решительно потопала к двери.
Осознала свои мысли и поморщилась. Вот, мавочные порывы уже становятся естественными.
Спустилась вниз и, миг помедлив, все же распахнула двери столовой.
Там обнаружился накрытый обед и Нар-Харз, стоящий у окна и с интересом изучающий какую-то небольшую книгу.
— Добрый день, — смущенно поздоровалась я, опуская глаза к полу.