– Дядя Саша не пьет, – неуверенно произнес кто-то из близнецов. Второй промолчал.

– Вот-вот, – кивнул Стас. – Что там еще осталось? Школа? Шепчутся, говорите? А скажите мне, о чем в школе не шепчутся? Вот о чем?

– Да, но… – близнецы опять быстро переглянулись, – его видел Иван.

– Что еще за Иван? – нахмурился Стас. – Не помню никаких Иванов… У меня племянника Ванькой зовут, так он еще…

– Нет, – замахал руками Андроид, – не племянник! Ты его не знаешь, они только в начале сентября в Кошково переехали, он в четвертой учится, в десятом.

– В десятом? В четвертой школе? В начале сентября?.. Откуда же вы его тогда знаете? – Стас почувствовал легкий укол ревности.

Но ответить близнецы не успели. В палату вошли мама с папой, и Андроид, шепнув: «Потом. Пока! Поправляйся», поздоровался с родителями Стаса и растворился за дверью.

3

Папа и мама в этот раз вели себя несколько странно. Они, как обычно, расспрашивали Стаса о самочувствии, о том, что и как он ел, нужно ли ему что-нибудь принести, рассказали немного о домашних новостях, но при этом родители часто переглядывались, будто напоминая друг другу о некой договоренности. А еще Стас заметил, что глаза у мамы воспаленные и красные, словно она не выспалась, и обратил внимание, что папа, против обыкновения, даже не пытается шутить.

Наконец он не выдержал и прямо спросил у родителей:

– Чего вы сегодня какие-то не такие? Что-то случилось? Или вы тоже привидение увидели?

Мама с папой одновременно вздрогнули. И так же разом, словно Андроид, воскликнули:

– А ты откуда знаешь?

– Опа!.. – приподнялся на локте Стас. – Вы что, сговорились?

– С кем? – нахмурился папа.

– Насчет чего? – спросила мама.

– С Андроном и Дашей. Насчет привидения, – сухо ответил Стас. – Может, вы меня так пытаетесь развеселить? Так вот, мне не смешно. Мне, наоборот, становится за всех вас страшно.

Папа и мама опять переглянулись.

– Расскажи, – кивнула мама, и папа, крякнув, пробормотал:

– Ты понимаешь, в городе и впрямь разговоры начались про какой-то там призрак, которого то там, то сям кто-то видел. Мы… во всяком случае, я этим россказням не верил. Но сегодня… – папа снова крякнул и помотал головой, – сегодня ночью мы проснулись от Вилкиных воплей…

– Виолетта шипела и мявкала как сумасшедшая, – не выдержав, встряла в папин рассказ мама. – Мы выскочили в прихожую…

– Мы выскочили, – махнул на маму рукой папа, – а Вилка стоит там, выгнув дугой спину, и шипит в раскрытую дверь твоей комнаты.

– И мявкает, – придержала папину руку мама. – Жутко так, у меня мурашки по коже поползли! Да еще в полумраке все, свет только от фонарей из-за окошек да от луны.

– Я вбежал в твою комнату, чтобы включить свет, – снова продолжил папа, – думал, воры забрались. Но лишь руку к выключателю протянул – и остолбенел…

– А я из-за его спины туда глянула, а там…

– …привидение!.. – закончили они вместе зловещим шепотом.

Стас невольно вздрогнул. Только сейчас он заметил, что его соседи-шахматисты забыли про свою доску и тоже прислушиваются к рассказу родителей.

– Вы людей-то не пугайте, – тоже шепотом сказал он, легонько кивнув на соседей.

Мама с папой оглянулись, придвинули стулья ближе к кровати и, наклонившись к Стасу, зашептали:

– Настоящее приведение!.. Прозрачный такой, светящийся силуэт. Ростом примерно с тебя. Он стоял возле окна. Призрак…

А мама, всхлипнув, добавила:

– Мне показалось, он тянул к нам руки… Будто о чем-то просил.

– А потом я все же включил свет, – сказал папа, – и все пропало. Привидение исчезло. И Вилка сразу успокоилась. Я снова выключил люстру, мы ждали полночи, но призрак так и не вернулся.

– А вы что, хотели, чтобы он вернулся? – Стас поразился последним словам отца больше, чем всей этой невероятной истории.

– Понимаешь, – вздохнула мама, – он был совсем не страшный. Наоборот, мне показалось, что страшно ему, и что он просит у нас помощи.

– Мне тоже так показалось, – кивнул папа.

– Ну, вы даете!.. – только и смог вымолвить Стас.

– Зря мы тебе это, наверное, рассказали, – закусила губу маму. – Теперь спать плохо будешь. Я вот так и не смогла заснуть до утра.

– Ну вы даете… – опять повторил Стас. Никакие другие слова ему в голову почему-то не шли.

А родители вдруг засмущались, вскочили, стали собираться. Мама стала опять говорить, чтобы он хорошо ел и принимал все лекарства. А папа, отведя глаза в сторону, спросил:

– Может, тебе книжек принести? Или еще чего?..

– Книжки мне Андрон с Дашей принесут, – сказал Стас и вспомнил, о чем хотел попросить родителей: – Кстати, вы передайте им мои учебники и пару чистых тетрадей. Я заниматься буду, а то отстану совсем, выгонят еще.

– Ну и ладно, – замахала руками мама, – подумаешь, один год пропустишь. Тебе сейчас тяжело еще заниматься.

– Чего мне тяжело-то? – возмутился Стас. – Учебники – не гири. У меня скоро мозг засохнет от безделья! И не хочу я год пропускать, я хочу со своими ребятами дальше учиться.

– Ну и правильно, – поддержал Стаса папа, став наконец-то самим собой. – Чего ты его отговариваешь, Марина? Стас дело говорит. – Он снова посмотрел на сына: – Не переживай, мы все передадим Андрону с Дашей, пусть зайдут, возьмут что надо. Кстати… – отец снова засмущался, – ты упомянул, что ребята… его тоже видели…

– Не видели они, – буркнул Стас. – Только сплетни слушали.

Ему стало неловко. Он не верил ни в какое привидение, но, в то же время, не мог не верить маме с папой. Вряд ли они с ним так странно шутили. Тогда что? Сошли с ума? Оба разом? Тоже непохоже. Может, над Кошково распылили галлюциногенный газ? Но тогда почему он ничего такого не видел?.. И тут Стас вспомнил вдруг свою первую ночь, когда он пришел в себя. Вспомнил странный шелест, похожий на всхлипывания, тот холод, что накрыл его тогда с головой…

Пораженный, Стас даже не заметил, как ушли родители. И вздрогнул от неожиданности, когда к нему впервые обратился один из соседей:

– Ты, парень, напрасно папке с мамкой не веришь. Моя старуха тоже его видела. А она у меня училка, зря врать не станет.

– И что же тогда это такое? – спросил его Стас. – Настоящее привидение? Неприкаянная душа? В двадцать первом веке?

– Да хоть в сорок втором, – подал голос и второй сосед. – Души, они, брат, вечные. И на твою веру или неверие им наплевать.

– А почему же тогда эта душа только одна? И почему появилась только сейчас? Почему именно у нас?