Не помня себя от волнения, я радостно поцеловал ее.
– Жди меня, я мигом.
Едва я рассталась с Каллумом и шагнула в палатку, как сзади послышался шорох. На шею легла чья-то рука.
Затем раздался хруст.
И все онемело.
Мне чем-то закрыли глаза, я хотела закричать, и рот сразу же замотали тряпкой, обернув ее вокруг головы.
Я попыталась вырваться, но тело не слушалось.
Слабый свет, пробивавшийся сквозь повязку, внезапно померк; меня уткнули лицом в колени и затолкали во что-то матерчатое и тугое.
Это был мешок. Я не могла ни крикнуть, ни дышать. Воздуха не хватало, как бы я ни пыталась вдохнуть его носом. Мне стало по-настоящему страшно.
Все погрузилось во тьму.
– А рибут может задохнуться?
Я попробовала открыть глаза, но веки не двигались.
– Нет. – Это был голос Михея. – Проверено на себе, не сомневайся.
Я вдруг втянула воздух, и Михей усмехнулся.
– Видишь? – спросил он. – Она в полном порядке.
– Даже если бы сдохла, я бы горевать не стала, – ответила Джулс.
– Михей не убивает рибутов. Он предпочитает людей. – Это был голос Адди, и в нем сквозило презрение.
Мне стало понятно, где мы. Свист ветра, гул двигателя.
С большим трудом я все же открыла глаза. Так и есть. Мы были в челноке.
Михей и Джулс сидели на местах рибутов, держа на коленях стволы. Адди, связанная, лежала на полу напротив меня.
Я скосила глаза. Мои руки были плотно привязаны к туловищу, но кляп кто-то вынул.
Я снова посмотрела на Адди. Она старалась держаться спокойно, но я видела, как учащенно она дышит и как расширены ее глаза.
Каллум. Я изогнулась, пытаясь осмотреться. Его нигде не было. Только мы четверо и пилот в кабине.
– Я же говорил, что жизнь в резервации – это привилегия, – сказал Михей.
Мне удалось кое-как сесть и прислониться к стене.
– Мы уходим из твоей дурацкой резервации.
– Я так и понял. Тебе повезло, я помогу вам выбраться.
Я снова дернулась, но веревка держала крепко. Михей все продумал.
– Что с Каллумом? – спросила я, глядя ему в глаза.
Несмотря на все старания говорить твердо, голос чуть дрогнул.
Михей выгнул бровь:
– А разве ты его здесь видишь?
– Что ты с ним сделал?
– Ты хочешь спросить, не убил ли я его? – отозвался Михей, наклоняясь вперед и упираясь ладонями в бедра. – Как справедливо подметила твоя подружка, я не убиваю рибутов. Твой кавалер цел и невредим. С ним мы потолкуем, когда я вернусь.
Почему он не взял с собой Каллума? Ведь тот ясно дал понять, что находится на моей стороне, – с чего ему доверять?
Может быть, дело в том, что только я проявила открытое неповиновение? У Михея, похоже, имелся странный моральный кодекс, которого он строго придерживался. Возможно, Каллум еще не заслужил подобного наказания.
Я глубоко вздохнула и заставила себя поверить, что это именно так.
– Куда мы летим? – спросила я.
Михей откинулся на спинку кресла и улыбнулся.
Другого ответа я не дождалась.
Летели мы долго. Слишком долго. Несколько часов. Если курс лежал на юг, то мы должны были достичь городов, а то и миновать их. Если на север, то я понятия не имела, где мы находились.
Стало страшно. Найти дорогу назад будет трудно. Если вообще возможно.
Наконец челнок замедлил ход. Михей подошел к пилоту и начал что-то тихо ему говорить. Вернувшись, он кивнул на Адди, Джулс тут же спрыгнула с сиденья и схватила ее за волосы.
Дернув за веревки, которыми были перетянуты мои руки, Михей поднял меня и развернул к себе. Внезапный порыв ветра, донесшийся сзади, швырнул мне волосы в лицо.
Я оглянулась на дверь челнока, где Джулс удерживала Адди в опасной близости к краю. Снаружи не было ничего, кроме синего неба. Земля, усеянная крошечными деревьями, виднелась далеко внизу.
Неужели нас выбросят за борт? Я попыталась выровнять дыхание, но страх уже сковывал душу.
Держа за ворот рубашки, Михей подтащил меня к краю.
– Передай от меня привет своим обожаемым людям, – сказала Джулс Адди, и ее лицо исказилось в безумной улыбке.
Я почувствовала чье-то прикосновение и поняла, что Адди ищет мою руку. Стиснув ее пальцы, я постаралась как можно спокойнее выдержать ее перепуганный взгляд, хотя и сомневалась, что утешу.
Михей подтянул меня к себе, наши глаза встретились.
– Башку не отбей, – прошипел он.
С этими словами он выпустил меня и толкнул в грудь.
Я вылетела из челнока вместе с Адди, по-прежнему крепко сжимая ее пальцы.
Я заглянул в нашу палатку, там было пусто. Одежда и одеяла так и лежали в углу.
И ни следа Рен.
Выпрямившись, я прищурился на солнце и оглядел резервацию. Кайл и Джефф по-прежнему маячили перед палаткой Михея, но теперь к ним присоединилось еще около пятнадцати местных рибутов – в основном с номерами выше ста двадцати.
Многие же остинские рибуты торопливо шли к Бет, которая, подбоченясь, стояла возле чаши для костра. Похоже, они сбивались в своего рода отряд, их лица были напряжены от страха и тревожных предчувствий.
Рили был там же, в первых рядах. Увидев меня, он быстро подбежал. Он был на взводе и постоянно вертел головой, зорко оглядываясь вокруг.
– Где Рен? – спросил он.
– Не знаю. Пошла искать тебя.
– Я ее не видел. – Наши глаза встретились, и он чуть встревожился. – А как давно…
– Каллум!
Я резко обернулся и увидел Айзека во главе как минимум тридцати рибутов из резервации. С ними была новенькая, недавно погибшая от рук Михея, и почти все унтер-шестидесятые.
– Что происходит? – спросил Айзек.
– Мы уходим, – тихо ответил я. Рен сказала, что Айзек перешел на нашу сторону, но я все еще побаивался, что они восстанут против нас и присоединятся к рибутам возле палатки Михея. – Отправляемся в Остин.
– Прошу прощения – куда? – переспросил Рили, не веря ушам.
– В Остин, – повторил я, не сводя глаз с Айзека. – КРВЧ уже не в силах сдержать людей. Мы возьмем оружие и захватим город. – Я глянул на Рили. – У тебя еще осталось топливо для челноков?