– В некотором роде нашему с тобой взаимопониманию, Мейси, в последнее время способствует характер работы. Я и мои коллеги за морем и в Лондоне крайне обеспокоены растущей фрустрацией по ту сторону Ла-Манша. Депрессия, обуявшая англичан, вызвавшая хаос в Америке, заставляет людей слишком зацикливаться на взаимных различиях, вместо того чтобы учитывать общий опыт и общие черты. В Германии появились субъекты, которые используют дискриминацию для политического продвижения. Это очень нас тревожит. А в Испании противоречия грозят перерасти в вооруженный конфликт. Очень многие, Мейси, – и, признаюсь, я в их числе – считают, что наш мир слишком непрочен и поэтому неизбежна новая война.
– Я молюсь, чтобы до этого не дошло.
– Молись, Мейси. Молись.
Ее обожаемый наставник вперил взор в пейзаж, стиснул пальцами подлокотники кресла. Мейси поднялась, подошла к Морису, накрыла ладонью его руку.
* * *
Позднее, в библиотеке челстоунского особняка, Мейси предоставила Джеймсу Комптону исчерпывающий отчет по геронсдинскому делу. Выдала свежие факты, резюмировала уже известные, заверила, что новых случаев воровства не будет и что поджоги отныне прекратятся. Вебб, он же Пим ван Маартен, едва ли когда вернется в эти края. Он покинет Геронсдин сразу после того, как похоронит приемную мать.
– Что Альфред Сандермир не будет больше устраивать кражи со взломом ни у себя в доме, ни где-либо еще, нам известно, – сказал Джеймс.
– Что вы имеете в виду?
– Как что? А, вы об этом пока не слышали!
Джеймс наклонился вперед.
– Сандермир скончался нынче утром в больнице. В Пембери.
– Бедняга!
– Вам его жаль?!
– Да. С самого детства он не знал покоя. Что за страшная жизнь! Что за страшная смерть!
Джеймс откинулся на спинку стула.
– А я вот не так мягкосердечен. От Сандермира житья никому не было. Он представлял угрозу. Теперь деревня вздохнет свободнее. Да и мы тоже, хоть и грешно так говорить.
Мейси помрачнела:
– Мне казалось, смерть Сандермира усложнит приобретение вами его земель и кирпичного завода.
Джеймс Комптон покачал головой:
– После гибели Генри Сандермир-старший внес дополнения в завещание. Согласно этому документу, поверенные уполномочены сами заняться продажей поместья в том случае, если на момент смерти отца Альфред будет единственным наследником, не имеющим детей, и с самим Альфредом что-то случится. Короче говоря, теперь продается все поместье, полностью, и мы его покупаем.
– Как вы намерены поступить с домом?
– Снесем его и будем добиваться разрешения на строительство нескольких новых домов.
– Понятно.
– Только не говорите, что лично вас не радует строительный бум.
– Новостройки едва ли впишутся в пейзаж.
– Мейси, мы занимаемся строительным бизнесом. И у нас под боком кирпичный завод, в который надо только вложить средства и развить производство.
– А что будет с лошадьми?
– Мы их продадим. Всех, кроме одной.
– Вам приглянулся гнедой Сандермиров гунтер?
– Как вы догадались?
– Я – дочь своего отца. В лошадях разбираюсь.
– Гнедой от этого только выиграет. А конюха я заберу в Челстоун, отдам в подчинение вашему отцу. Пусть научит парня всему, что умеет сам.
– Я рада. Сандермиров конюх любит лошадей, это сразу видно. – Мейси помолчала. – Джеймс, когда вы возвращаетесь в Канаду?
– Примерно через месяц. В Англии дел полно. Думаю отчалить в первых числах ноября. Не хочу тянуть до холодов – эти айсберги малость меня напрягают.
– Да, они опасны.
Мейси откашлялась. Джеймс Комптон изучающе глядел на нее через стол.
– Мейси, я вас сто лет знаю. С тех пор, как была жива Инид. Я отлично вижу: вы хотите еще что-то сказать.
– Вы об этом упоминали пару недель назад. Говорили о расширении «Комптон корпорейшн» в Канаде, о том, что хотите укрепить компанию.
– Ну да, говорил. Мы действительно готовимся к расширению. Ждем подходящего момента. Вот наберет экономика обороты, увидим мы, что выход из кризиса не за горами, и тоже займемся делом. Строительный бум нам только на руку, хоть мы его и не ожидали. А почему вы подняли эту тему?
– Есть у меня помощник, мистер Бил. Нынешней зимой у него умерла маленькая дочка. Это прискорбное событие укрепило в моем ассистенте и его жене уверенность в том, что им необходимо эмигрировать. У них двое сыновей; они считают, в Канаде мальчикам обеспечено лучшее будущее.
– А вы хотите помочь мистер Билу, хотя эмиграция будет означать для вас потерю ценного сотрудника?
Мейси кивнула:
– Они так и не оправились от утраты. С каждым разом миссис Бил выглядит все хуже. Просто жалко смотреть. Я знаю, что они давно копят на переезд.
Джеймс взял ручку, принялся постукивать по столешнице.
– Расширение «Комптон корпорейшн» пока только в планах. На рынке спад, и мы не можем поторопить события.
– Понимаю.
Мейси прикусила губу.
– Но я сделал пометки. Раз вы предлагаете человека, значит, можете за него поручиться. Кажется, ваш мистер Бил разбирается в телефонной связи?
– На войне он был сапером. Со мной работает уже два года, поднаторел в вопросах расследования и безопасности. И вообще он возьмется за любое дело – о чем сам вам скажет.
Джеймс кивнул:
– Прекрасная рекомендация. Думаю, местечко для мистера Била образуется через годик-другой. Поговорю с одним моим сотрудником.
Мейси улыбнулась:
– Спасибо, Джеймс. Пока ничего не скажу мистеру Билу, чтобы он особенно не обольщался. А вам напомню про него в будущем году.
– Договорились. – Джеймс протянул ей руку. – Ну а теперь давайте ваш счет. Он ведь у вас готов?
– Да. Как и отчет в письменном виде.
И Мейси протянула Джеймсу коричневый конверт.
Джеймс извлек из конверта бумаги, взглянул на сумму в нижней строке счета, полез в карман за чековой книжкой. Отвинтил колпачок перьевой ручки в черно-сером корпусе и начал писать, используя для промокания чернил пресс-папье с деревянным верхом.
– Вот, держите. Вы проделали отличную работу. Мы обязательно и в дальнейшем будем к вам обращаться.
Мейси взяла чек.
– Джеймс, удовлетворите мое любопытство. Что будет с деньгами Сандермира? Там же, наверное, целое состояние.
– Знаете, Сандермир-старший очень хитро составил завещание. Все ходы к денежкам перекрыл, каждую мелочь учел. Даже сам наследник – Альфред – не мог ни буковки изменить. Так вот. Мы построим в деревне новую школу и ежегодно будем выделять ей деньги на учебники и пособия. Также будет учрежден фонд для детей со способностями в науках и музыке. Еще мы планируем благоустроить саму деревню, правда, с условием, что на главной улице не появятся новоделы. Не удивлюсь, если года через два в домах и на улицах Геронсдина загорятся электрические лампы. Церковь тоже не будет обойдена вниманием – ей причитается на ремонт и на содержание военного мемориала. Впрочем, после того, что вы мне сегодня рассказали, я уже и не знаю, заслуживают ли геронсдинцы такой щедрости. С другой стороны, Сандермир над ними столько лет измывался – может, пришла пора им получить что-то вроде компенсации.