– А! – Лицо Джилл порозовело от волнения. – Тогда она писала не «РН». Она написала – что там получится левой рукой?

– Я думаю, – медленно проговорил Дэвид, – в такой отчаянной крайности человек будет писать так, как писал в детстве, когда его, левшу, только этому учили. Буквы будут следовать в обратном порядке и вверх ногами. Она хотела оставить на коже что-то такое, что сразу бы было понятно, пока не выцвело. Но выводила буквы на своей груди. Я видел картинку, которую срисовала Рейчел, и они с адмиралом ее подписали. Думаю, она именно так и начала. С буквы Н. Она и так, и так выглядит одинаково. Букву F написала справа от нее, для себя вверх ногами, чтобы читающие прочли правильно. Но перевернула ее влево.

Он вытащил конверт и нарисовал на нем:

– Она глядела себе на грудь, скосив глаза, и видела вот такое. Буква F поплыла, потому что она уже плохо владела рукой. А Рейчел и председатель комиссии увидели вот что:

Естественно, они прочли это как «РН». А надо было прочесть как «HF». Хьюберт. Фринтон.

– Выходит, Урсула знала что-то конкретное?

– Что-то жизненно важное. И это заставило ее пойти к солиситору и составить завещание, отобрав Уэйкли у Фринтонов и оставив его Национальному фонду. Чтобы ни Хьюберту, ни Реджинальду не досталось.

– Но почему она не сказала об этом Дункану?

– Не была уверена. Или доказательства ее не удовлетворяли.

– Если бы меня хотели убить, я бы не стала ждать, пока доказательства меня удовлетворят, а вцепилась бы в тебя с воплем.

– Ты никогда не опустилась бы до такой вульгарности, как вопль. Хотя порой мне этого хочется, если тебе не удается совладать со своими чувствами.

– Она должна была ему сказать. Если любила, то не могла умолчать.

– Мало кто из женщин умеет любить, как ты. – Дэвид выдержал паузу и через несколько минут добавил: – Поеду повидаюсь с ее адвокатом. Вдруг он сможет помочь.

Глава 16

Офис старой и обладающей давней репутацией фирмы «Тимблтон, Смит и Тимблтон, солиситоры» располагался над несколькими магазинами на Хай-стрит в городе Шорнфорде. Фундаменты этих магазинов, выступавшие на тротуар, создавали помеху пешеходам и были очень древними. Когда заменяли старинные окна в дубовых переплетах и с мелкими стеклами, в местном совете требовали отодвинуть назад и сами лавки. Аргументы были такие, что фундаменты никто не видит и ими не интересуется, и если уж все равно новый фасад кричаще современный, то нет смысла делать вид, будто оказывается уважение прошлому. Строители, а также близкие друзья строителей и подрядчиков все же оказались в совете в меньшинстве, а председатель – любителем старины. С тех пор страсти улеглись, и господа Тимблтон, Смит и Тимблтон не были принуждены как-либо менять свои офисы, хотя сквозь новые большие окна проникало много света, обнаруживая на стопках папок гораздо больше пыли, чем подозревала уборщица.

Когда Дэвида провели в небольшой зал ожидания, где все кресла были завалены светло-синими папками, перевязанными официальной красной тесьмой, оказалось, что единственным действующим сотрудником фирмы на данный момент является секретарь-управляющий мистер Грегори. Последний, однако, не заставил Дэвида долго ждать и извинился, что его нанимателей сейчас нет.

– Мистер Тимблтон-старший в прошлом году ушел на покой, – пояснил он. – И хотя мистер Тимблтон-младший уже не в призывном возрасте, у него очень много работы, особенно в суде.

– А мистер Смит? – вежливо осведомился Дэвид.

– Мистера Смита в фирме нет с тысяча восемьсот тридцать шестого года, – улыбался мистер Грегори.

Дэвид объяснил свое дело. Мистер Грегори достал папку, где сверху лежало недавнее письмо Дэвида, и уверил доктора Уинтрингема, что тщательно изучил вопрос вместе с мистером Тимблтоном перед тем, как тот отбыл в суд.

– Так что, думаю, я вполне могу дать вам все сведения, которые вы запрашиваете. Я хорошо знал миссис Дункан. Юридические дела Уэйкли-Мэнор всегда находились в наших руках, и, когда она достигла совершеннолетия, ей требовалось время от времени консультироваться с нами по поводу дел усадьбы. Часто в этих случаях ее принимал я вместо мистера Тимблтона.

– Понимаю, – ответил Дэвид. – Первое, что я хотел бы знать, – точную дату, когда она составила завещание.

– За неделю до смерти.

– За неделю до смерти она вышла замуж, – медленно произнес Дэвид. – А завещание составила до или после этого события?

Мистер Грегори бросил на него острый взгляд.

– Понимаю, что вас интересует, – сказал он. – Пункт насчет прямых наследников. На самом деле она сперва не упоминала свой грядущий брак в тот день, когда составила завещание. Оно подписано девичьей фамилией. Однако она хотела вставить этот пункт о прямых наследниках, и мы ей указали, что таковыми являются мистер Фринтон, а потом его сын Реджинальд, но Урсула явно собиралась оставить свои владения не им. Потом она сообщила, что завтра выходит замуж. Мы предложили оставить завещание до следующего ее приезда в Шорнфорд, но она настояла на том, чтобы закончить в тот же день. Поэтому завещание было составлено и подписано ее девичьей фамилией, а затем она приехала еще раз, в день гибели, и подписала другое завещание уже новой фамилией.

– Но своего мужа Урсула в завещании обошла, оставив ему лишь пожизненное владение. Так было можно?

– Она оставила ему достаточно иного имущества, чтобы в этом отношении закон не имел к ней претензий. Если бы у нее были дети и она умерла раньше мужа, то к нему бы перешло пожизненное право владения Уэйкли, хотя ребенок в конце концов унаследовал бы имение. Однако я думаю, что шансы мужа пережить ее Урсула оценивала ниже, чем свои – пережить его. Это же, по правде говоря, рациональная точка зрения. Нынешние молодые люди не боятся смотреть правде в глаза. Но она определенно не хотела, чтобы Уэйкли отошло его родственникам, если с ней что-нибудь случится. И не хотела оставлять имение своим родственникам. Поэтому оставила его лишь прямым наследникам, а в случае их отсутствия – Национальному фонду.

– Насколько быстро вы сообщили условия завещания Алану Дункану после смерти Урсулы?

– Сразу же после дознания. Но вопрос о его утверждении должен был затянуться надолго из-за ведущегося полицейского расследования.

– Вы имеете в виду, что не готовы были ввести Дункана в права владения Уэйкли, пока не убедитесь, что это не он убил жену?

– Не нам принимать решение по этим вопросам, – ответил мистер Грегори официальным тоном, чопорно глядя из-под очков.