Позавтракали все вместе, Фаина незаметно наблюдала за мужем и золовкой, но признаков вчерашнего разговора не нашла ни в Лидии, ни в муже. Иван ушел, а женщины еще пили чай с карамельками, только беседа не заладилась, хотя Фаина и старалась подбросить темы, расспрашивала гостью о работе, о сыне и дочери. Но Лида, словно вдруг погрузилась в себя, отвечала кратко, ее взгляд бессмысленно блуждал. В конце концов Фаина перестала докучать ей, лишь продолжила свои наблюдения. Долго сидеть в молчании стало неловко, она тронула Лиду за руку:
– О чем ты думаешь, скажи мне?
– Ни о чем. Просто отдыхаю. Ты иди заниматься, а я посуду помою. Не спорь, не спорь! Пользуйся временем, пока я здесь.
Фаина устроилась у окна, открыла книги, тетрадь, однако конспектировала механически, не вчитываясь в то, что писала. Ее мысли сосредоточились на Лиде, которая слонялась по квартире до самого обеда, пока обе не проголодались. Гостья накрыла на стол, но в середине трапезы вдруг вскочила:
– Я уже сыта, пойду подышу воздухом.
– Я с тобой! – подскочила и Фаина.
– Нет-нет… Ты учись.
– Зонт возьми, там пасмурно!
Но, поспешно одевшись и пропустив последнюю фразу, Лида умчалась без зонта, оставив Фаину гадать, что происходит с гостьей, на вид благополучной и успешной женщиной.
Лида снова ходила по городу, надеясь встретить странного человека, удостовериться, что это тот самый. Если мужчина действительно приехал сюда вслед за ней, то она подойдет к нему. Обязательно подойдет! Дальше переживать эти «случайные» встречи уже нет сил. Среди бела дня он ничего ей не сделает, а сказать ему, что она давно заметила его, что непременно обратится в милицию (короче – припугнуть), – пора. Но ее метания оказались напрасными, хотя она все время чувствовала его рядом. Почему не проходило это ощущение? Почему внутри нестерпимо жгло от нехороших предчувствий? Ответ прост: опасность. Опасность и породила предчувствия, она же выгнала Лиду на улицу искать мужчину, так долго преследовавшего ее.
Утомившись под вечер, Лида зашла в тот самый кафетерий, где они с Фаиной ели пирожные. Она взяла только чай, встала за круглым столом у окна, помешивала ложкой сахар, заодно остужая кипяток. По окну рассыпались мелкие капли дождя, ненастье приблизило сумерки, рано загорелись фонари. Лида отхлебывала горячий чай и понемногу успокаивалась. Дождливые дни ее всегда умиротворяли, и сейчас дождь принес душе относительный покой. Выпив чай, она достала из кармана плаща-болоньи косынку из такой же ткани, расправила ее и повязала на голову.
Внезапно сердце ее остановилось. Сквозь капли на стекле Лида увидела фигуру. Это был он! Стоял почти вплотную к окну, не защищенный зонтом, с намокшими волосами, с мокрым лицом, по которому стекали струйки. Он стоял предельно близко к стеклу, чтобы Лида обязательно увидела его.
После первого шока рука ее инстинктивно сжала стакан, Лида едва справилась с искушением запустить в него этим стаканом. Однако вовремя одумалась – ведь только разобьет стекло и попадет за хулиганство в милицию, а после будут неприятности на работе. Да, да, и эти мысли пронеслись молниеносно в голове, хотя главной была другая: он следит за ней, специально приехал сюда. Зачем? Что ему нужно?
Лида взяла себя в руки и пошла к выходу. Ей хотелось раз и навсегда покончить со страхами, а заодно и с преследователем. Но как? Кафетерий находился в гастрономе, и, проходя мимо витрин, Лида лихорадочно соображала, как ей защититься, не имея ничего в руках. Тем не менее нашла предмет обороны – купила бутылку ситро, сунула ее в карман плаща и вышла на улицу под навес над входом. Дождь припустил, разогнав последних прохожих, а мужчина все стоял у витрины, глядя на вход в гастроном, точнее – на Лиду.
В последний момент она остановилась, не решаясь сдвинуться с места, а он вдруг повернулся к ней спиной и пошел прочь, тая в струях дождя. Какое-то издевательство, психологический садизм! Оставить все как есть? А сколько это будет продолжаться?
Лида безотчетно двинулась за ним, не обращая внимания на лужи, на капли дождя, стекавшие по лицу, и на мысль о том, что мужчина может быть опасен. Сейчас, только сейчас надо очутиться лицом к лицу с ним, а как дальше поступить – подскажет ситуация…
Каблуки Лиды стучали по мокрому асфальту, а незнакомец, явно слыша, как она идет за ним, ни разу не оглянулся. Лида почти настигла его и крикнула:
– Стойте!
Он остановился, повернулся медленно, словно нехотя, и прищурился, недобро глядя на нее.
– Кто вы такой? Зачем вы приехали за мной? Что вам нужно? – забросала его вопросами Лида, почти срываясь на истерику.
Он молчал, поджав губы, казался спокойным. Но Лида различила, что на его скулах заходили желваки, значит, он далеко не спокоен. И вдруг она услышала его голос, тихий и бесстрастный:
– Что, страшно?
Идиот! Кому же не станет страшно? Без сомнения, он издевался над ней! Но зачем? Лида повторила:
– Что вы хотите от меня?
– Хочу, чтобы ты помнила: на свете есть я.
– Ну и что? – нервно вскрикнула Лида. – Мне надоело вас повсюду встречать. Я заявлю в милицию…
Мужчина покривил рот в усмешке и сказал:
– То ли еще будет.
И совсем неожиданно для Лиды резко развернулся, зашагал прочь, вскоре растаял в темной завесе ливня. Она стояла потрясенная, ничего не понимающая, дрожа от холода.
В квартиру брата Лида вернулась совершенно разбитая. В тот вечер традиционный коньяк стал бальзамом, согревавшим ей душу. Лида не рассказала Ивану о встрече и странном разговоре с незнакомцем – боялась, тот примет ее за сумасшедшую. А ведь на самом деле все выглядело бредом: ее преследует почти призрак с непонятной целью, обещает нечто неопределенное, не суля при этом ничего хорошего.
А на следующий день произошел, мягко говоря, инцидент. Фаина занималась, Лида готовила суп, вдруг приехал Иван и сказал:
– Фая, сходи к подружке.
– Мои подружки на работе, – растерялась та.
– Тогда погуляй, – настоятельно потребовал муж.
Фаина с недоумением взглянула на Лиду, которая с неменьшим недоумением пожала плечами и мигнула веками, мол, иди. Иван выглядел как обычно, только хмурился, что случалось с ним редко. Фаина оделась, вышла на лестничную площадку и задержалась, прислушиваясь. Голос мужа она услышала, только он говорил невнятно, слов не разобрать. Но Лида вдруг сорвалась на крик:
– Что?! Что ты сказал?!
Фаина сбежала с лестницы, решив: не стоит знать больше, чем хочет Иван, который после того разговора с сестрой, когда они друг друга подозревали в убийстве отца, стал угрюмым и неласковым. Она сходила в магазин, купила кое-каких продуктов, потом побродила немного. Однако не до вечера же слоняться, будто бездомная? Пришла новая мысль, обидная: она не чужая Ивану! Зачем было выставлять ее? Что его жена не должна знать? Фаина повернула назад. Во дворе машины мужа не было, молодая женщина взлетела по лестнице и позвонила в свою дверь. Открыла Лида, начала с извинений: