– А как в Италии?
Он пожал плечами:
– По-разному.
– Там есть горы? – спросила она.
– Да.
– Зачем вы поехали в Италию, если вся ваша семья живет в Англии?
– Моя мать итальянка. – Он пожал плечами.
– Вы живете рядом с ней?
Какое-то время он молчал, собираясь с мыслями, потом спросил:
– Как далеко до Порт-Мак-Доннелл?
Городок Пенола давно остался позади, дорога стала более извилистой. Холли могла просто наслаждаться видами и размышлять о чем-нибудь приятном. Но она могла думать только о Франко.
Запах его тела и его близость будоражили ее воображение. Молчание не помогало успокоиться.
– Тогда зачем вы переехали в Италию? – поинтересовалась она.
Франко мельком взглянул на нее, потом посмотрел в зеркало заднего вида:
– В то время это казалось мне правильным.
– И вы правильно поступили? – осторожно спросила она.
– Да. – Он обогнал автомобиль. – Абсолютно правильно.
– Вы часто видитесь со своей семьей?
– Нечасто.
– Жаль.
– Разве? По-моему, именно вы считаете, что моя семья годится только для газетных сплетен.
Холли стыдливо промолчала. Франко был прав.
Дорога была свободной, поэтому у них было время, чтобы полюбоваться Голубым озером.
– Хотите остановиться? – спросила Холли.
– Я думал, мы опаздываем, – сказал Франко, зная, что она не желает посещать озеро вместе с ним.
– На дороге оказалось меньше машин, чем я думала.
Франко понимающе улыбнулся, и она разозлилась, что он способен прочесть подтекст в ее словах и понять ее мысли. Они вышли на смотровую площадку на краю кратера, отвесные стены которого поросли кустарником.
– Озеро не слишком голубое, – сказал Франко, глядя вниз на серо-стальные воды.
– Оно никогда не бывает таким в это время года. С апреля по ноябрь воды озера серо-стального цвета. А в декабре они становятся ярко-голубыми. Это происходит почти за одну ночь.
Франко пристальнее вгляделся в холодные серые воды озера, а потом посмотрел на Холли:
– Такими же голубыми, как ваши глаза?
Она моргнула, подавляя пробежавшую по спине дрожь и удивляясь, что Франко заметил цвет ее глаз.
– Гораздо темнее, – произнесла она, изумляясь тому, что ее голос слегка дрожит. Холли облизнула губы и постаралась успокоиться. – Их цвет скорее сапфирово-синий.
– А какой цвет у ваших глаз? – Он неторопливо вгляделся в ее глаза, потом уставился на ее губы. – Бирюзовый?
Она пожала плечами и отвернулась, чувствуя, что теряет самообладание.
– Возможно. – Холли указала на старое каменное здание, желая отвлечься и сменить тему. – Там старая насосная станция. Она уже не работает, – пробормотала она, – хотя вода в Маунт-Гамбир поступает из озера.
Франко кивнул, и на мгновение ей показалось, что атмосфера разрядилась.
– А это что? – Он показал на руины напротив смотровой площадки на краю кратера.
– Ах, – ответила она немного грустно. – Это бывшая больница.
Для Холли это разрушенное здание никогда не будет просто «бывшей больницей». Когда-то в ней принимал пациентов ее отец; Холли родилась в одной из палат с видом на озеро.
И после роковой аварии ее родителей привезли именно в эту больницу.
Холли вздрогнула.
Франко почувствовал ее печаль. Не только по тому, как она заговорила о больнице, но и по тому, как она замерла, пристально глядя куда-то вдаль.
Почувствовав, что он наблюдает за ней, Холли вздрогнула и очнулась от размышлений.
– Я там родилась, – быстро сказала она. Потом она покачала головой, позволяя ветру отвести пряди волос от ее лица, и повернулась к автомобилю. – Нам лучше ехать, если мы не хотим опоздать на встречу.
Они проехали еще тридцать километров через зеленые пастбища Порт-Мак-Доннелл – сейчас тихого рыбацкого и дачного поселка, который сто лет назад был оживленным портом.
Справа располагалось большое старое двухэтажное каменное здание с видом на пристань, в котором когда-то находилась таможня.
– Свадьба состоится в местной церкви, но прием будет здесь, – сказала Холли. – Мне просто нужно проработать детали заказа. Предлагаю вам прогуляться по берегу. Я скоро вернусь.
– Учитывая, что я должен работать, я предпочитаю пойти с вами. – Ему хотелось увидеть, как она торгует своими любимыми винами и общается с клиентами. – Мне интересно посмотреть, как вы справляетесь с клиентами, которым повезло не родиться в семье Четсфилд.
Ничуть не раскаиваясь, Холли распрямила плечи и одарила Франко ледяным взглядом:
– Как хотите.
В здании счастливая пара уже разговаривала с организатором свадеб, читая перечни и делая пометки. Следующий час они выбирали блюда для меню и подходящие к ним вина.
Через час Франко пришлось признать, что Холли более чем хорошо справляется с работой. Она страстно рассказывала о своем вине, образцы которого привезла с собой.
Разглядывая ее, Франко задался вопросом, носит ли она что-нибудь помимо рабочей одежды – рубашки поло, брюк и сапог. В двух словах ее гардероб можно было описать как старомодно-унылый. Чего-чего, а красиво одеваться Холли совсем не умеет.
Но, так или иначе, разговаривая с виноградными лозами на холодном утреннем воздухе или общаясь с клиентами лицом к лицу, Холли была великолепна. Сейчас она внимательно слушала пожелания клиентов, уделяя особое внимание тому, какой хотят видеть жених и невеста свою свадьбу. Холли вносила предложения, устраняла возможные проблемы.
И еще она улыбалась.
Ее улыбка и глаза оказывают убийственное воздействие.
Даже на Франко.
Час спустя заказ был сформирован, и Холли и Франко направились к машине. Вдруг он увидел ларек с едой навынос. У Франко заурчало в животе, и он вспомнил, что в спешке они не успели пообедать.
– Давайте поедим? – предложил он.
Холли посмотрела на ларек:
– Рыба с картошкой?
– Почему нет?
Они купили рыбу, жареную картошку и сели перекусить на скамейке с видом на каменистый пляж с пристанью для яхт и волнорезом вдали.
Из-за облачка вышло теплое солнце, дул слабый ветерок. Холли не помнила, когда в последний раз вот так сидела на скамейке и ела рыбу с картошкой. Она и предположить не могла, что будет обедать на скамейке сегодня в обществе Франко Четсфилда.
– Хорошо, – сказал он, вздохнув и смяв в руке обертку. Положив локти на сиденье скамейки, Франко вытянул длинные ноги перед собой.