Быстро пролетели десять дней блаженства, наступила пора расставания. В среду на Пасхальной неделе невеста уехала в Дармштадт, оттуда в Виндзор, к бабушке. Николай Александрович отправился домой. В поезде он с любовью и грустью разглядывал свое обручальное кольцо. Между влюбленными началась ежедневная переписка, полная самых светлых чувств.
В Петербурге Николай не находил себе места из-за разлуки с Аликс. С начала лета она стала для цесаревича совершенно невыносимой. Он попросил у отца позволения поехать в Англию, где его любимая гостила у своей бабушки. Александр Третий не стал противиться. Государь прекрасно понимал чувства сына и разрешил Николаю отправиться в Лондон на императорской яхте «Полярная звезда».
3 июня она покинула Кронштадт, на пятые сутки вошла в устье Темзы и причалила в Гревзенде. Николай Александрович экстренным поездом прибыл в Лондон.
В три часа пополудни в особняке в Уолтон на Темзе, принадлежавшем старшей сестре Алисы, принцессе Виктории Баттенбергской, Николай наконец-то увиделся со своей невестой. По истечении совершенно счастливых трех суток молодая пара отправилась в Виндзорский замок, где их ждала королева Виктория. Там же Николай Александрович преподнес своей невесте подарки: перстень с жемчужиной, ожерелье, цепочку-браслет с крупным изумрудом и брошь, украшенную сапфирами и алмазами.
Но самым роскошным, конечно же, был презент, переданный своей будущей невестке Александром Третьим. Это жемчужное колье изготовил знаменитый придворный ювелир Фаберже. Оно оценивалось в огромную для того времени сумму – более двухсот пятидесяти тысяч рублей золотом.
Эта драгоценность потрясла даже английскую королеву, видавшую многое в своей долгой жизни.
Разглядывая сокровище, она покачала головой и сказала любимой внучке:
– Ох, Аликс, такие подарки могут свести с ума. Смотри не возгордись.
– Даже если бы я получила бы всего одно простое колечко, то и оно стало бы для меня не менее ценным, чем все эти подарки.
Николай Александрович улыбнулся и ничего не сказал.
Затем Аликс уединилась с протопресвитером Иоанном Янышевым, присланным государем. Священник начал с принцессой занятия по приобщению ее к православной религии.
Жизнь в Виндзорском замке вошла в обыденное русло. В то лето в Англии стояла невыносимая жара. Утром, когда было еще прохладно, Николай и Аликс совершали конные прогулки. В десять часов они пили кофе вместе с королевой, часа в два обедали, после чего расходились на отдых. Потом с Алисой занимался Янышев. По вечерам, когда вновь становилось прохладно, молодые люди слушали музыку. Иногда Алиса и сама играла на рояле.
Королева Виктория знала о любви Николая Александровича к армии и часто приглашала его на военные парады и учения. Он провел смотр шести рот гвардейского Колдстримского полка, офицеры которого устроили для русского гостя торжественный обед. Цесаревичу особенно понравились юбочки и волынки шотландских частей.
Во время пребывания Николая в Англии в королевской семье родился мальчик, будущий король Эдуард Восьмой. Наследник русского престола и Аликс стали крестными родителями маленького принца.
8 июля исполнился месяц с того дня, как Николай Александрович приехал в Англию. Разлука неуклонно приближалась. В это время цесаревич узнал, что его семья обеспокоена ухудшением состояния здоровья императора.
Через три дня, 11 июля, «Полярная звезда» отправилась в обратный путь. Возле шотландского побережья двадцать судов германского императорского флота приспустили флаги, салютуя русскому цесаревичу. Пройдя проливом Скагеррак в Балтийское море, «Полярная звезда» прибыла в Копенгаген. Там Николая встретили дед и бабушка, родители его матери. После трех дней, проведенных в Дании, тихим воскресным вечером императорская яхта взяла курс на Петергоф.
19 июля цесаревич покинул судно и остановился в уютном коттедже на берегу моря. Прежде всего сын хотел узнать о здоровье отца. Цесаревича обеспокоило то, что его не было среди встречавших, но оказалось, что все не так страшно. Император уехал на утиную охоту и сумел вернуться только к ужину.
Вечером, выбрав момент, Николай Александрович отвел в сторону доктора Боткина, сопровождавшего государя на охоте.
– Евгений Сергеевич, мама писала мне, что у отца ухудшилось здоровье. Но я вижу, что он выглядит как обычно. Что было с ним в мое отсутствие?
– Как только вы, ваше высочество, уехали в Англию, у императора участились приступы головной боли. Его все чаще мучает бессонница, стали отекать ноги.
– И что предприняли вы?
– Решил вместе с профессором Захарьиным провести самое тщательное обследование вашего отца.
– И что оно показало, Евгений Сергеевич? Прошу вас, не заставляйте меня тянуть из вас слова. Я готов услышать все, должен знать правду.
Боткин вздохнул:
– Названные симптомы, ваше высочество, указывают на серьезную болезнь почек. Профессор Захарьин подтвердил такой диагноз.
– А папа в курсе, чем грозит ему эта болезнь?
– Да. Григорий Антонович не скрыл от государя своих опасений. Но вы же знаете своего отца. Император не пожелал покинуть Петергоф, продолжил обычные занятия. Например, в Красносельском лагере он седьмого августа сделал галопом двенадцать верст. Это совершенно недопустимое пренебрежение собственным здоровьем. Вашему отцу необходимо лечение и в первую очередь переезд в Крым. Но император, насколько мне известно, намерен отправиться не в Ливадию, а в Беловеж, на охоту. Извините, ваше высочество, но это может закончиться печально. И очень быстро.
Николай Александрович покачал головой.
– Эх, папа! Я понял вас, Евгений Сергеевич. Благодарю за обстоятельный доклад.
– Постарайтесь, ваше высочество, отговорить императора от поездки в Беловеж.
– Да, конечно, я побеседую с ним.
Цесаревич встретился с отцом на следующий день во время прогулки.
– Папа, у меня к вам серьезный разговор.
– Я всегда готов выслушать тебя, мой дорогой Ники. Хочешь рассказать, как восприняли подарки твоя Алиса и особенно ее бабушка, королева Виктория?
– Я хотел поговорить о вашем здоровье.
– Доктор Боткин рассказал тебе о болезни почек?
– Странно, что вы скрываете это от меня.
– Ники, зачем же мне портить тебе настроение? Думай лучше о своей ненаглядной Аликс.
– Я думаю о ней, папа, но не могу оставаться безучастным к опасности, которая грозит вам.
– Пустое, сын. Мы должны говорить как мужчины. Если болезнь смертельна, то ее не вылечить. Если нет, то нечего обращать на нее внимание, пройдет. Не следует забывать, что все мы в руках Божьих, от судьбы не уйдешь, не спрячешься. Чему быть, того не миновать.
– Все это так, папа, но если доктор Боткин и профессор Захарьин настоятельно советуют вам отдых в Крыму, то надо ехать в Ливадию, а не в Беловежье. Охота может подождать. Придете в себя на берегу моря, подлечитесь.