– Со второй половиной класса, на другой поездке. Да ты не бойся, мы самостоятельные.
Виктор Семенович кашлянул, поднял руку.
– Так, господа ученики, подойдите ко мне, – сказал он. – Добро пожаловать на научную станцию исследования… ээ… свойства проницаемости земной коры. Меня зовут Виктор Семенович, я помощник главного смотрителя за силовыми машинами нашего предприятия.
Виктор Семенович выдохнул.
– А разве это не секретный радар? – удивился Денис. Ученики разразились нестройными смешками.
Ярцев-старший прожег сына взглядом и продолжил.
– Сначала пойдемте в здание управления…
* * *
«Где эти лаборанты! Где этот Гелий как его там? – Виктор Семенович проклинал все на свете. Не его это дело, совершенно не его. Нет, хорошие дети, воспитанные, за редким исключением. Ну, дольники – это дольники, с ними все ясно, а в целом дети неплохие. Мария вот эта, Шевелева, кажется. И почему Денис общается не с ней, а этой развязной рыжей девицей?»
«Зря я так, – подумал он, ведя детей по минус-первому офисному этажу. – И среди дольников попадаются неплохие ребята, у нас в стране у всех шансы есть. Вот эта девочка, тихая, скромная, Улита… она еще спрашивала о принципе работы георадара…»
Виктор Семенович промокнул лоб платком. Что еще им рассказать? Не в реакторную же их вести, а весь запас знаний об административной зоне он уже исчерпал.
Он взглянул на светоплат. Температура рабочего тела была в пределах нормы, скорость истечения потока, выходная мощность электрического импульса – все в порядке, но пока объект не потреблял и половины ГВт.
«Они же не будут запускать радар, пока здесь дети, – подумал Ярцев-старший. – Это же невозможно, а вдруг нештатная ситуация?»
Он довел группу до холла с лифтами и развернулся. Научная зона, дальше он не заходил и ничего в этой зоне не знал. Где этих лаборантов черт носит?
– Мы находимся в научной… научном отделении, – сказал он и задумчиво поглядел в светоплат. Кривая энергопотребления изгибалась, как ленивая гусеница. – Здесь… э… работают наши ученые, с нашим… э… подземным гляделом. Они…
– …изучают свойство проницаемости земной коры для дальнейшего его применения на благо нашей великой родины, – подхватил чей-то бодрый голос за его спиной.
Ярцев обернулся. Откуда появился этот попугай в шортах? Иначе и не аттестуешь – всклокоченный мужчина, голый по пояс, в одних только шортах и шлепанцах на босу ногу, стоял перед ними и почесывал ярко-рыжую, будто крашеную хной бороду. Голова его была гладко выбрита, за исключением рыжего гребня. На висках прилепились два серебряных листочка – Ярцев-старший опознал височные накладки, модные в столице. Руки были в татуировках, что явно не добавляло авторитета мужчине.
– Кто из вас смотрел чуждый нам по духу, но зрелищный фильм «Властелин колец»? – продолжал мужчина, пока Ярцев не успел опомниться. – Ну, молодежь, не стесняйтесь, это ведь просто сказка. По глазам вижу, что многие баловались запретной картиной. Так вот, в этой картине было огненное око Саурона, которое видело все.
«Господи, да у него еще и кольцо в ухе! – Ярцев опешил. – Откуда такой здесь? Не приведи господи, инспекция ПОРБ… Хотя откуда ей тут взяться?»
Давно таких людей Ярцев не видел, почитай, с самого начала Просветления, когда ПОРБ озаботился выправлением телесного облика русского народа. Татуировки, наколки богомерзкие, шрамы, проколы, гвозди, кольца и прочие серьги в носу – все под запрет разом попало, все надлежало убрать. Тех, кто противился, в принудительном порядке отправляли в лечебницы красоты, где лучшие врачи с помощью божьей и светового резака убирали все ненадлежащее украшательство естественного человеческого облика. Разумеется, и виру ПОРБ накладывал – труд лекарей оплаты требовал, все по справедливости. Нет денег – всегда можно отработать в работном доме. Быстро всю эту дрянь вычистили. А тут такое… да перед детьми! Совсем научники с ума сошли.
– Но наши славные ученые создали свое Всевидящее око – око НоРС! Ни орел в небесах, ни мысь на древе от него не ускользнет, как говорится.
– Простите, вы кто? – нахмурился Виктор Семенович.
– Я? – бородач заморгал зелеными глазами. – Я Геннадий Цветков фон Барбаросса. От Гелия Ервандовича.
– Вы сотрудник? – изумился Ярцев-старший.
– Скорее исследуемый объект, – туманно ответил бородач. – Профессор просил показать этим милым крошкам наши трущобы разума и лабиринты познания. Мы с Колибри вызвались добровольцами. Колибри, милая, иди сюда!
Громогласно позвал он в темноту коридора за своей спиной. Потом склонился к Ярцеву и доверительно сообщил:
– Только я согласился, остальные очень боятся детей.
– Какой Колибри?! – Виктор Семенович поднял светоплат. Он совершенно не понимал, что это за человек и как с ним разговаривать. И как ему доверить детей…
Он растерянно обернулся. Школьники смотрели на Цветкова-Барбароссу с нескрываемым интересом, а Денис едко улыбался. Это задело Ярцева-старшего больше всего.
«Дома поговорим, – решил он. – А с этим явлением…»
Послышался странный цокот, девушки ахнули, Виктор Семенович попятился.
Из полумрака выдвигалось чудовище – со сверкающими глазами и пылающими синим фосфорическим светом рогами.
Чудовище вышло на свет и коротко заблеяло. Цветков достал из кармана морковку и сунул козе.
– Это Колибри, – объяснил он. – Наш талисман, одна из самых светлых голов на всей станции.
– А почему у нее рога светятся? – тупо спросил Ярцев-старший.
– Я же говорю – голова светлая, – сказал Цветков. – Да и темновато у нас, по правде сказать, эксперименты требуют отсутствия света.
– Какие эксперименты? – Виктор Семенович решил, что немедленно поговорит с Игнатьевым. Что за фрики на станции? Это же режимный объект!
– А это, дорогой Виктор Семенович, боюсь, уже вне вашей компетенции, – бородач бросил прежний дурашливый тон, глаза его похолодели. – И если вы сомневаетесь, то наберите Сенокосова, он вам все про мой допуск объяснит. А теперь, если разрешите, я продолжу экскурсию.
Он повернулся к школьникам, с нескрываемым восторгом окружившим козу – словно им было лет по восемь, а не пятнадцать, и провозгласил:
– Ну что, веди же нас в таинственные сени, в страну теней, Колибри милая моя!
Он шлепнул козу по крупу. Та мекнула и пошла вперед.
– Да идемте, идемте, дорогие мои! – засмеялся Цветков, глядя на оробелые лица учеников. – Это приемный холл, то есть… приемная, здесь лифт… как нынче бают – поднимало? Так вот, сие поднимало работает как опускало. На нем мы спустимся в операционную зону, сиречь рабочее пространство, откуда наши научники управляют всей этой огромной машиной. Вам же уже рассказали о нашем Большом ухе? Как нет? Что же вы, Виктор Семенович, это же наши орлята, так сказать, им рулить в светлое будущее, когда окрепнут маховые перья…