Ясно было, что одичание состоялось, человек им нужен исключительно в качестве добычи. Эти зубастые твари не будут попрошайничать и умильно заглядывать в глаза, зато точно схряпают тебя при первой же возможности. Много их, штук двадцать. Старики, говоришь? Попробуй тут, выйди на улицу! Только внутри автомобиля, только с защитой! Я ещё раз оглянулся – машина рядом, двери открыты, так что успеем драпануть с запасом.
Вдруг что-то там лязгнуло, громыхнуло, с силой ударившись о тротуарную плитку, пыль поднялась облаком ввысь, и в ней, быстро затихая, возник предсмертный вой раненого зверя. Да это же телевизор взорвался, старый, ламповый!
Бух! Ещё один предмет полетел вниз! Промазал метатель! Псы, подлетевшие было к луже крови, растекавшейся возле поверженного товарища, вовремя расступились.
Через пару секунд в проёме окна очередного исторического здания наискосок от нас появился силуэт человека. Синяк спокойно уселся на подоконник, нагло свесил ноги в растоптанных кроссовках и дразняще помахал одной. Свора нервно заметалась, подвывая от злобы и алчности.
– Херцы-берцы, да он охотится, Катя.
Сюрреализма сцене добавляли синтетические пальмы в кадушках, расставленные тут и там на тротуаре. Хотел бы я посмотреть на чиновника, придумавшего этот пластиковый колхоз.
Отважный синячина был полностью одет, и опознать его можно было только по дикому облику. Заросший, грязный, с особым выражением лица – удивительно спокойным, даже отстранённым, когда он не видит нормального человека, конкурента в борьбе за доминирование в этом новом мире. Собачки для него – корм, источник свежего мяса, не испорченного гниением животного белка.
Я чувствовал, что в голове закипает. Немыслимо это – наблюдать за столь странной и страшной охотой. Синяк повернулся спиной и сделал вид, что собирается прыгнуть вниз, стая тут же собралась для ловли. И тут он ловко развернулся, в руках сумасшедшего оказался кирпич, с огромной силой пущенный им точно в цель! Страйк! Ещё одна псина! Я быстро глянул на бледную Глебову – та, сидя на корточках, глядела на бойню как загипнотизированная.
– Да сумасшедшие ли они? – прохрипел я.
Катя энергично кивнула. Чему?
Ну их к лешему, пожалуй, стоит этот замес объехать по Ленина, не наша проблема.
Но синяк распорядился судьбой по своему усмотрению. Встав во весь рост, он громко завыл – точно так же, как ревели его соплеменники в Енисейске. Эхо, отражаясь от стен, понеслось по проспекту.
– Твою мать!
Если он рявкнет ещё раза три, то в короткий срок в округе соберётся целая орава таких же чертей, которые, ничуть не опасаясь псарни, зажмут бегающую еду в кольцо. Классическая замануха в сочетании с загонной охотой. Учитывая, с какой точностью синяки научились бросать в цель убийственные предметы, завидовать собачкам не приходится. Шести-семи помощников синяку хватит. А нам тут работать, между прочим.
Нет, это просто чудный город!
– Лёша, ты же не собираешься…
– Подвинься, Катя, – бросил я резко, уже пристраивая ствол. – Вот же сучара, дружков приглашает на пир!
– Ты действительно хочешь…
Бенг! «Колчак» отработал с уже привычным укусом в плечо, прицел вернулся на место и я ещё пару секунд глядел через него на результат.
Результат летел вниз, врезаясь в зелёные пластмассовые листья якобы пальмы. Пипец! Ну что, собачки, вы об этом мечтали? Налетай! Рассыпавшись в разные стороны от звука выстрела, прозвучавшего в пустоте улицы удивительно громко, псы попытались отыскать источник опасности, но вожаки гавкнули, и стая ринулась вперёд.
– Жрите, сволочи хвостатые, жрите, не отвлекайтесь… Так! Надо быстрей сделать дело и смываться, хорошо бы до темноты и в другие места наведаться. Садимся, подруга. Отдышимся и минут через несколько поедем дальше, – сказал я, с удовлетворением вспоминая дело рук своих.
И опять не решить, кто тут прав, а кто нет.
Просто выживание, просто борьба за будущее.
Я попробовал пересесть на задние сиденья, рассчитывая работать из верхнего люка. Неудобно. Вперёд ещё ничего, а вот для стрельбы назад толком не пристроиться, пришлось мне опять вернуться на переднее пассажирское. Господи, ну почему я должен всем этим заниматься, а? Былые юношеские мечты о попадании в постапокалипсис злили до прикушенных губ.
– Скажи, Катя, а ты фантастику читала?
Она удивлённо вскинула брови: нашёл, дескать, время для литопроса!
– Редко очень. Чаще любовные романы и детективы, а что?
– Да нет, спросил и спросил… Фантасты много чего написали про эту тему. – Я провел рукой от зеркала до зеркала.
– Есть ценное? – вроде бы просто спросила, но с язвой.
– Хороший вопрос. Если совсем честно, то такового очень мало. Всё больше воплощение мечтаний «от закомплексованности автора». Но толку от них по-всякому больше, чем от жёлтого соплежуйства в мягоньких обложечках.
– Ой-ой! А ты сам-то читал? Фантасты горазды придумывать миры, а вот человеческие взаимоотношения чаще всего описываются на уровне детского садика, особенно если дело идёт о магах или вампирах. Сказочки, и персонажи такие же. Даже не так. В настоящих сказках всегда есть мудрость, а в подобной фантастике её минимум, вот! Одни шаблоны. Знаешь, в Разбойном библиотека была жиденькая, на полках стояли книги советских фантастов – люди сдавали, новинок почти не было. Я их и перечитала. Так вот: в той фантастике все люди были хорошие, и лишь один-два – похуже, заблудшие, типа, реже совсем плохие. А в современной фантастике наоборот: все вокруг подлецы и негодяи, и только главный герой с подругой чуть-чуть получше, хотя тоже подлец… Разница только в знаке.
– В романчиках, конечно же, не так? – вспыхнул я.
– Именно что не так! В мелодрамах встречается весь спектр взаимоотношений! Между прочим, основанных на обычных житейских ситуациях, а не на покорении галактик или на войне с вашими дурацкими зомби. Там жизни больше, а значит, больше и правды.
Пыхти не пыхти, Исаев, а с ходу сказать нечего. Требуется диспут, ох, требуется! Я нервно поёжился, встряхнулся. После обеда стало холодать, чёрт, даже в полностью застёгнутой куртке прохладно.
– Всё понял, спорить будем в более подходящих условиях. – Я посмотрел на часы. – Нам пора, вечер и ночь обещают быть трудными.
Решив схитрить, чтобы не соваться на проспект Мира, под нос обедающим собачкам, мы сдали назад, на Ленина, и через сотню метров встали перед затором. Дальнейший путь был намертво перегорожен брошенной и битой автотехникой, тупичок. Конечно, можно было и потолкаться, но рисковать не хотелось: не дай бог остаться тут без машины! Поругавшись немного, вернулись обратно и гордо покатили по проспекту Мира, прямо мимо стаи, которая лишь подвинулась, не собираясь отвлекаться от законной добычи, что, наверное, было ошибкой – в другой раз и картечью пальнуть могут. Всё-таки человек, даже если он синяк, хозяин города. Собаки проиграют. Скоро им совсем нечего будет есть, и стаям придётся идти в лес А там у них не будет ни малейшего шанса против волков и медведей.