– Когда они ушли? – задумчиво потирая подбородок, спросил Бриз.
– Только что.
Сэйзед видел в случившемся дурной знак, тогда как Призрак, Бриз и Горадель обрадовались внезапному отступлению противника.
– Что ж, пробираться наружу будет легче, – заметил капитан.
– Более того, я смогу привлечь наших солдат к воплощению плана, направленного против Квеллиона, – прибавил Призрак. – Мы бы ни за что не сумели вывести их из здания тайком, когда половина армии Квеллиона сидела у нас прямо на пороге, но теперь…
– Да, – согласился Горадель. – Но куда же они подевались? Думаете, Квеллион нас в чем-то подозревает?
– Задай этот вопрос своим разведчикам, – фыркнул Бриз. – Почему бы тебе не отправить их на поиски нового лагеря?
Горадель кивнул. А потом, к легкому удивлению Сэйзеда, посмотрел на Призрака, ожидая подтверждения. Призрак в свою очередь кивнул, и только тогда капитан удалился, чтобы отдать нужные распоряжения.
«Он считает парня главнее Бриза и меня», – подумал террисиец.
Не стоило удивляться. Он ведь сам согласился, чтобы Призрак начал командовать. Для Гораделя все они – Сэйзед, Бриз и Призрак – принадлежали к ближнему кругу Эленда и наверняка казались равны. Но поскольку Призрак являлся лучшим из их тройки бойцом, вполне закономерно, что капитан с большей охотой подчинялся именно ему.
Просто было странно видеть, как Призрак, раньше такой тихоня, командует солдатами. И все же Сэйзед чувствовал, что начинает парнишку уважать. Он умел отдавать приказы, которые Сэйзед отдать бы не смог, и демонстрировал блестящую предусмотрительность в подготовке к свержению Квеллиона. К тому же у юноши имелась склонность к театральным эффектам, весьма импонировавшая Бризу.
Однако про повязку на глазах и про другие свои секреты Призрак так ничего и не рассказал. Конечно, стоило бы потребовать объяснений, но Сэйзед знал этого парня слишком давно и потому доверял.
Когда Горадель ушел, Призрак повернулся к Сэйзеду и Бризу:
– Ну?
– Квеллион что-то замышляет, – задумчиво проговорил Бриз. – Правда, что именно, сказать еще нельзя.
– Это точно, – согласился Призрак. – Пока что продолжаем следовать плану.
На том и расстались. Сэйзед направился в самую отдаленную часть пещеры, где при свете ламп работали солдаты. Руки приятно отягощала медная метапамять: два браслета на запястьях и еще два – выше локтя. В метапамяти хранились сведения по инженерному делу, которые требовались, чтобы выполнить задание, поставленное Призраком.
И все же в последнее время террисийцу было не по себе. Особенно когда он взбирался по лестнице и смотрел на город. Пеплопады усиливались. Землетрясения становились все более частыми и мощными. Туман отвоевывал у дня все больше времени. Небо темнело, красное солнце превращалось из источника света и жизни в большую кровоточащую рану. Из-за Пепельных гор горизонт был красным даже по ночам.
Казалось, приближение конца света должно быть подходящим временем для того, чтобы найти веру, а не потерять ее. Но то недолгое время, что Сэйзед посвятил изучению религий, хранившихся в папке, не оставляло никакой надежды. Еще двадцать религий долой, и осталось лишь тридцать вероятных кандидатов.
Продолжая размышлять, Сэйзед наблюдал за усердно трудившимися солдатами. Одни заполняли камнями деревянные конструкции – готовили грузы, при помощи которых планировалось перекрыть потоки воды, попадавшие в пещеру извне. Другие собирали систему блоков, предназначенную для того, чтобы запустить механизм. Где-то через полчаса Сэйзед убедился, что все идет по плану, и вернулся к расчетам. Однако, направляясь к своему столу, увидел спешившего ему навстречу Призрака.
– Бунты, – выдохнул тот.
– Прошу прощения, лорд Призрак?
– Люди устроили пожар, и солдаты, которые стерегли нас, отправились его тушить, пока не заполыхал весь город. Здесь намного больше дерева, чем в других городах Центрального доминиона.
Сэйзед помрачнел:
– Боюсь, наша деятельность начинает приносить опасные плоды.
– Мне кажется, это хорошо, – пожал плечами Призрак. – Город находится на грани. Так было и с Лютаделью, когда мы захватили власть.
– Только присутствие Эленда Венчера уберегло город от самоуничтожения, – покачал головой Сэйзед. – Революция Кельсера могла легко превратиться в катастрофу.
– Все будет хорошо.
Террисиец посмотрел на молодого человека, который шел рядом. Он изо всех сил старался излучать уверенность. Возможно, Сэйзед стал слишком циничным, но ему было далеко до оптимизма Призрака.
– Ты мне не веришь.
– Прошу прощения, лорд Призрак. Дело в том, что в последнее время я… вообще ни во что не верю.
– Ох…
Они молча дошли до подземного озера, гладкого как стекло. Сэйзед приостановился у воды, ощущая, как изнутри его грызет тревога. Стоял довольно долго, с досадой осознавая, что никак не может найти отдушину.
– Неужели ты совсем не переживаешь, Призрак? Не думаешь, что мы можем потерпеть поражение?
– Не знаю.
– И ведь это еще не все. – Сэйзед махнул рукой в сторону трудившихся солдат. – Само небо как будто стало нашим врагом. Земля умирает. Тебе не кажется, что мы занимаемся бессмысленным делом? Почему мы вообще еще не сдались? Мы же все равно обречены!
Призрак покраснел и отвел взгляд.
– Не знаю, – повторил он. – Я… я все понимаю, Сэйзед. Ты пытаешься понять, не испытываю ли я сомнений. Мне кажется, ты видишь меня насквозь.
Сэйзед нахмурился, но Призрак не смотрел на него.
– Ты прав. – Молодой человек вытер вспотевший лоб. – Я думаю о том, что мы можем и проиграть. Наверное, Тиндвил бы рассердилась на меня, да? Она считала, что люди, которые принимают решения, не должны сомневаться.
Услышав это, Сэйзед так и застыл.
«Что я творю? – невольно приходя в ужас от своей внезапной истерики, подумал он. – Неужели я стал таким? Почти всю свою жизнь я сопротивлялся Синоду, восставал против собственного народа. И я был спокоен, уверен в том, что так надо.
И вот теперь я там, где во мне больше всего нуждаются, – сижу без дела, ругаюсь с друзьями и говорю им, что мы все умрем?»
– Но, – Призрак поднял взгляд, – хоть я и сомневаюсь в своих силах, мне кажется, что все будет хорошо.
Сэйзеда поразила надежда, которую он увидел в глазах парнишки.
«Вот что я утратил!»
– Как ты можешь такое говорить?
– Я не знаю, если честно, просто… – начал Призрак. – Ну, ты помнишь, о чем спросил меня, когда впервые здесь оказался? Мы стояли у озера, вон там. Ты спросил меня о вере. Ты спросил, зачем нужна вера, если из-за нее люди причиняют друг другу боль, как вышло у Квеллиона с верой в Выжившего.