— Разве нельзя ее отучить? — спросила миссис Уолпол.
— Можно, конечно, — сказал покупатель. — Один точный выстрел, и навсегда отучится.
— Еще можно прицепить ей на шею дохлого цыпленка, — сказал торговец. — Глядишь, и сработает.
— Ага, слыхал я о типе, который такое проделал, — сказал покупатель.
— И помогло? — с надеждой спросила миссис Уолпол.
Мужчина отрицательно покачал головой.
— Такие дела… — сказал хозяин лавки и облокотился на прилавок; он был любитель поточить лясы. — Такие, значит, дела: был у моего папаши пес, который как-то повадился есть яйца в курятнике — раздавит и вылакает. И сжирал он таким манером чуть не половину всех яиц, что приносили наши куры.
— Дело дрянь, коли собака западет на яйца, — сказал покупатель.
— Еще бы не дрянь, — согласился хозяин, и миссис Уолпол машинально кивнула. — Папаша, понятно, долго терпеть такое не мог. Шутка сказать, половины яиц как не бывало! И вот взял он яйцо и положил его за печку денька на два-три, пока оно не протухло хорошенько. А вонь от такого яйца, коли раздавишь, сами знаете — хуже не бывает. Потом зовет он пса, и тот подбегает на зов. И вот, значит, я держу пса — мне тогда было лет двенадцать, — а папаша запихивает в пасть тухлое яйцо, сжимает и крепко держит, так что, хошь не хошь, приходится псу заглотить эту гадость.
Мистер Киттредж затрясся от смеха, припоминая забавную сценку.
— Держу пари, на яйца он потом уже не зарился, — сказал покупатель.
— Больше ни разу не прикоснулся, — заверил хозяин. — Бывало, нарочно подсунешь ему яйцо, так он мигом давал стрекача, как черт от ладана.
— А как он после того относился к вам? — спросила миссис Уолпол. — Все так же радостно бежал на зов?
Оба мужчины явно озадачились.
— Это вы к чему? — спросил торговец.
— Он вас по-прежнему любил, ласкался к вам?
Торговец задумался, припоминая.
— Да нет, — сказал наконец. — Хотя он и раньше-то не шибко ласкался. Пес был не ахти какой, чего уж там.
— Есть еще один способ отвадить, — сказал покупатель, обращаясь к миссис Уолпол. — И способ неплохой, стоит попробовать.
— И что же нужно делать? — спросила миссис Уолпол.
— Нужно запустить собаку в курятник с наседкой, защищающей своих цыплят, — сказал мужчина, сопровождая слова активной жестикуляцией. — Наседка ее вразумит, будьте спокойны, и уж больше за цыплятами ей не бегать.
Хозяин лавки снова рассмеялся. Миссис Уолпол смотрела то на него, то на покупателя, который даже не улыбнулся. Глаза у него были круглые и желтые, как у кота.
— Это как? — спросила она.
— Наседка выклюет ей глаза, — коротко пояснил торговец. — И не видать ей больше цыпляток, как света белого.
Миссис Уолпол стало дурно. Через силу улыбнувшись, дабы не показаться невежливой, она быстро переместилась в другой конец магазина. Хозяин и покупатель продолжили беседу у мясного прилавка, а она спустя минуту вышла на свежий воздух. Добраться бы домой и прилечь хоть ненадолго, а покупки можно сделать и позже.
Однако прилечь не удалось: какой тут отдых, если посуда после завтрака еще не вымыта. Едва прибралась на кухне, как пришло время готовить обед. Она раздумывала, что бы приготовить, стоя перед открытой кладовкой, когда солнечное пятно у входной двери пересекла тень: Леди пришла домой. Обернувшись, она с минуту разглядывала свою собаку. Вид у той был самый невинный, как будто она провела все утро, резвясь на лужайке с соседскими дворнягами; однако на лапах — пятна крови, и воду из своей миски лакает с необычной жадностью. В первый миг миссис Уолпол хотелось обрушиться на Леди с бранью, взять ее за шкирку и отлупить чем попало за причиненное ею зло, за кровожадность, которую эта вроде бы тихая и благовоспитанная собака до поры скрывала от всех, включая хозяев. Но, проследив за тем, как Леди мирно усаживается на привычное место у плиты, она ощутила себя беспомощной и, схватив с полки пару банок, какие подвернулись, понесла их на кухонный стол.
Леди просидела у плиты вплоть до шумного появления близняшек, которых она встретила столь восторженным танцем, словно то были не хозяйские дети, а редкие и дорогие гости.
Дергая собаку за уши, Джуди сказала:
— Мам, ты знаешь, что натворила Леди? Ах ты, дрянная, дрянная! Теперь тебя пристрелят.
Миссис Уолпол снова стало дурно; она едва успела поставить на стол тарелку, прежде чем та выскользнет из ослабевших пальцев.
— Джуди Уолпол! — строго сказала она.
— Но это правда, мам. Леди надо пристрелить.
«Дети еще не понимают, — сказала себе миссис Уолпол. — Для них смерть — это просто игра. Держи себя в руках».
— Обед готов, садитесь за стол, — сказала она спокойным тоном.
— Но, мам, все так и есть! — настаивала Джуди.
— Ага, Леди — дрянная собака! Пристрелить ее! — подхватил Джек.
Они уселись, громко возя стулья по полу, развернули салфетки и накинулись на еду, не глядя в свои тарелки и продолжая говорить с набитыми ртами.
— Знаешь, что сказал мистер Шепард, мам? — спросил Джек.
— Откуда ей знать? — перебила Джуди. — Вот мы сейчас ей расскажем.
Мистер Шепард, весельчак и добряк, жил по соседству, дарил детям мелкие монетки и временами брал мальчишек на рыбалку.
— Он сказал, что Леди надо пристрелить, — сообщил Джек.
— И еще про шипы! — крикнула Джуди. — Про шипы забыл?
— Да, еще он сказал про шипы, — продолжил Джек. — Он сказал, что Леди можно сделать ошейник…
— Толстый крепкий ошейник, — вставила Джуди.
— Да, и взять много больших гвоздей, и набить их в ошейник.
— По всему кругу, — добавила Джуди. — Джек, дай лучше я скажу! Гвозди набивают так, чтобы они торчали внутрь ошейника…
— Ошейник со скользящей петлей, — снова вступил Джек. — Заткнись, теперь моя очередь! Мы наденем его на Леди, но сначала не будем затягивать петлю…
— А потом… — Джуди схватила себя за горло и захрипела, изображая удушение.
— Погоди ты! — сказал Джек. — Это не сразу, дурочка. Сперва мы возьмем длинную-длинную веревку…
— Длиннющую-предлиннющую, — уточнила Джуди.
— И мы привяжем эту веревку к ошейнику, который наденем на Леди, — сказал Джек и наклонился к Леди, которая сидела рядом с его стулом. — Мы наденем этот ошейник с кучей острых шипов тебе на шею.
И он чмокнул собаку в голову, а та преданно уставилась на мальчика.
— Мы отведем ее туда, где есть цыплята, — сказала Джуди. — И мы покажем ей цыплят и отпустим ее.
— Она погонится за цыплятами, — подхватил Джек, — и когда она уже почти схватит цыпленка, мы ка-а-ак дернем за веревку!