— Шоу…
Она обернулась, посмотрела через плечо. И у меня потемнело в глазах. Я уронил одежду на пол и попытался что-нибудь сказать. Я видел обнаженными множество девушек, но ни одна из них не годилась в подметки Шоу. Каким-то образом Шоу умудрилась сбросить высокие сапоги, не упав, и теперь она таращилась на меня огромными зелеными глазами, стоя в чем мать родила — не считая черного кружевного белья, скорее, для красоты, чем всерьез. Все мои благие намерения, все старания быть хорошим мальчиком вылетели в трубу.
У нее были ослепительные волосы, идеальная кожа, тонкая талия и высокая грудь, которая словно говорила: «Притронься ко мне, ну пожалуйста». Тело, созданное для того, чтобы покорять мужчин. И я не остался бесчувственным. Я осторожно подошел к Шоу, пинком закрыв за собой дверь.
В глубине сознания внутренний голос нашептывал, что нужно просто уложить ее в постель, а самому встать под холодный душ, чтобы угомонить разбушевавшееся либидо. Но ничему такому не суждено было случиться, потому что Шоу встретила меня на полпути и потянулась прямо к брючному ремню.
— Шоу… — повторил я.
Я положил руки ей на плечи, пытаясь отстранить, но тело не повиновалось, и в конце концов я спустил с плеч Шоу бретельки лифчика. Она прижалась ко мне, возясь с ремнем и молнией на брюках и касаясь губами шеи в том месте, где бешено бился пульс. Руки скользили по моей груди, по животу, по напрягшимся от вожделения мускулам. Одну ногу она поставила между моими и потерлась о живое доказательство того, что я не собирался ее останавливать — вне зависимости от того, правильно это или нет.
— Перестань раздумывать… — голос Шоу звучал хрипло от страсти.
Меньше всего на свете я думал о том, чтобы заняться с ней любовью, но, пусть даже эта мысль и прорвалась сквозь туман эротического помешательства, я одной рукой расстегнул на Шоу лифчик, а другой притянул за затылок и прижал ее губы к своим.
Целоваться с Шоу было совсем не так, как с другими девушками. Во-первых, она это здорово делала. Большинство девушек смущались из-за колечка у меня на губе и металлической штанги в языке, а Шоу не обращала ни на что внимания и целовалась так, словно училась этому с рождения. Еще она была намного ниже большинства моих девушек, поэтому я испытал массу новых ощущений и с интересом выяснял, как бы совместить правильные части наших тел. Вроде бы Шоу совершенно не волновало, что я грубоват и нетерпелив. Казалось, если я задумаюсь, что делаю, то остановлюсь. Ей-богу, я совсем не хотел останавливаться, потому что Шоу забралась рукой мне в штаны, и я бы с ума сошел, если бы сдал назад прямо сейчас.
Она стянула джинсы с моей задницы, а я приподнял ее, так что мы оказались грудь к груди. Скинув штаны окончательно, я слегка толкнул Шоу, так что она упала на неприбранную постель. Понадобилось некоторое количество телодвижений и ругательств, чтобы сбросить ботинки, а когда я уже залезал в постель, у меня чуть не взорвался мозг, потому что на Шоу не было ничего, кроме крошечных трусиков и мечтательной улыбки. В этой постели перебывало множество девушек, и, честно говоря, минувший выходной был первым за долгое время, когда я провел ночь один. Хоть я и одурел от вожделения, но знал, твердо знал, что ни одна из них не смотрелась так роскошно, как Шоу на фоне темных простыней. Она оценивающе окинула взглядом мое обнаженное тело — Шоу и раньше его видела, конечно, но теперь, когда я лежал на ней сверху, на лице у нее читалось отнюдь не «скотина ты, Рул», а, пожалуй, «давай скорее».
Ее рука коснулась татуировки в виде сердца у меня на груди, провела по рисункам на торсе. Мое тело украшала масса узоров, и без одежды было на что посмотреть — менее рисковых девочек это вгоняло в ступор. Конечно, я не хвастаюсь, ничего такого, но, честное слово, я не урод. Я высокий, худощавый, подтянутый, пару раз в неделю хожу в спортзал… и Шоу смотрела на меня так, как будто в жизни ни о чем другом не мечтала. Я почувствовал головокружение. Мой пенис тоже украшен металлической штангой (примета смелых и безмозглых, потому что половина девчонок, которые видели эту штуку, понятия не имели, что с ней делать). При Шоу я столько раз появлялся голышом, что она наверняка знала про мой интимный пирсинг — и ее он не смутил. Она коснулась большим пальцем верхнего шарика, и я резко втянул воздух сквозь зубы.
Я сообразил, что позволяю Шоу брать инициативу на себя. Я собирался заняться с ней любовью, а мы еще не сказали друг другу ни слова: она прикасалась ко мне, сводила с ума… а я попросту не мешал. Нужно было наверстать упущенное, поэтому я подсунул пальцы под края крошечных трусиков и стянул их с ног Шоу. Она вздрогнула — теперь, когда она лежала подо мной полностью обнаженной, в ее туманном взгляде я прочел нечто вроде трепета.
— Ты такая красивая…
Я говорил это бесчисленному множеству девушек, но, кажется, впервые был искренен.
Шоу взяла меня за голову, и я понял, что моя новая прическа — не самый оптимальный вариант, когда дело касается секса. Не за что ухватиться, некуда запустить пальцы — волосы стояли торчком, в виде угрожающих шипов. Впрочем, это ее не особенно волновало. Она поскребла ноготками по черепу и криво улыбнулась. Не знаю, то ли алкоголь выветривался, то ли до Шоу наконец дошло, что мы лежим голые в постели и собираемся пересечь некий рубеж, но в ней вдруг на мгновение проглянула прежняя, привычная Шоу.
— Ты тоже. Даже странно. Но ты всегда был красив. Помню, как я увидела тебя в первый раз и даже не поверила, что ты близнец Реми. Он был очарователен, всегда такой собранный, но ты… Господи, Рул, ты само совершенство.
То, что она назвала имя Реми, одновременно держа меня рукой за член, вполне могло бы испортить момент. Но нет. Я поцеловал Шоу под ухом, слегка прикусил за шею, и она всхлипнула, так что в груди отозвалось. Шоу забросила ногу мне на бедро и прижалась своим горячим к моему твердому. Я хлопнул глазами и подумал, что я что-то забыл. Тем временем она обняла меня за плечи и тяжело задышала, когда я принялся покрывать поцелуями ее затвердевшие соски. Я уже почти вошел, но тут вдруг по моему позвоночнику внезапно пробежал холодок, и я отодвинулся. «Презерватив». Я занимался сексом с четырнадцати лет и никогда об этом не забывал, неважно, с кем и насколько пьяный. Я даже испугался, когда сообразил, что из-за Шоу совсем обалдел и так увлекся, что чуть не подверг риску нас обоих.
— У меня есть в сумочке.
Я снова хлопнул глазами.
— Шоу, там в тумбочке целая пачка. Слушай, ты правда этого хочешь? Подумай. Ты напилась. Утром, скорее всего, пожалеешь.
Она села, и ее красивые волосы, выкрашенные в два оттенка, упали вперед, накрыв набухшую грудь. Она выглядела точь-в-точь как в эротическом сне, и я просто поверить не мог, что отговариваю такую девушку заняться со мной любовью. Внезапно глаза у Шоу остекленели, и я понял, что она сейчас заплачет. Она попыталась сползти с постели, но я обнял ее и уложил на спину, вернув в прежнее положение.
— Не плачь.
— Ты меня никогда не хотел.
— Э… сама знаешь, что это не так. Ты только что рукой щупала.