— Значит, военные все-таки нуждаются в вакцине Карского, — замечает Христов.
— Они или религиозные фанатики могут добраться до самолета. Нам нужно оказаться там первыми. Это очень срочно, — заявляю я.
Собеседница внимательно смотрит на меня. Мои слова ее явно впечатляют. Ничуть не колеблясь, она подтверждает свою готовность отправиться с нами на поиски самолета.
Медлить с поисковыми работами никак нельзя. Администрация в Эль-Башаре более-менее вменяемая. Здешние управленцы стараются придерживаться нейтралитета в разгоревшемся конфликте. Но ведь никто не знает, как долго такая ситуация будет сохраняться.
Равновесие довольно зыбкое. Пока политический маятник здесь не качнулся в какую-то определенную сторону, нам стоит поторопиться.
Тем более что у Джулии в Эль-Башаре имеются кое-какие связи. Она без труда организует несколько машин с охраной, договаривается о быстром развертывании палаточного городка для размещения людей, больных лихорадкой Эбола.
Мы решаем не пользоваться «трофейным» микроавтобусом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, которого и без того хоть отбавляй, вместе с нашей новой знакомой садимся в небольшой грузовичок. Она устраивается за рулем. Меня данное обстоятельство не столько удивляет, сколько восхищает. Я еще раз отмечаю для себя, какая же смелая и хваткая женщина эта Джулия.
— Ты хоть рот закрывай, когда глазеешь на нее, — с улыбкой шепчет мне Йордан, намекая на то, что я неровно дышу в отношении британки.
Я тут же отметаю эти инсинуации и даже говорю, что он неудачно шутит. Коллега пожимает плечами. Он явно не верит мне.
Мисс Раст поглядывает на наши отражения в зеркале заднего вида. Кажется, еще немного, и она задаст вопрос, поинтересуется, о чем мы перешептываемся.
Однако вместо этого женщина вдруг выкладывает собственный план действий, чем изумляет меня еще больше.
— Каменистая Сахара, несмотря на свою мнимую необитаемость, место отнюдь не безлюдное, — начинает она издалека. — По ее бескрайним просторам постоянно кочуют берберы. Пустыню они отлично знают. У вождей их кланов, как правило, есть спутниковые телефоны, теперь запрещенные. С их помощью берберы поддерживают связь между собой. Эти люди вездесущи. Они наверняка могли быть свидетелями беды, случившейся с самолетом. Я уже связалась с вождем одного из берберских кланов. Когда-то я очень его выручила, и он теперь в долгу передо мной. Этот человек вместе с соплеменниками встретит нас в нескольких километрах от Эль-Башара. Возможно, что к тому моменту у него будут какие-то новости. Вас устраивает такой план?
— Более чем, — говорю я.
Христов утвердительно кивает.
— Вот и отлично! — восклицает женщина и прибавляет скорость.
Охрана следует ее примеру. Наша небольшая автоколонна выезжает за пределы оазиса и движется по пустынному шоссе. Машины поднимают с дороги целые облака пыли. Все окна в грузовичке закрыты. Работает кондиционер. Несмотря на это, присутствие пылевых частиц в кабине все равно ощущается.
Мисс Раст, наверняка с оглядкой на свой профессиональный интерес, справляется, не страдаем ли мы заболеваниями дыхательных путей. Мы отвечаем, что бог миловал.
— Очень жаль, — замечает она на это и тяжело вздыхает. — А мне как раз не хватает несколько примеров для моей работы.
— Это наш врачебный черный юмор? — вклинивается Йордан, прежде чем я успеваю задать тот же самый вопрос.
— Он самый, — с усмешкой говорит Джулия. — Рада, что вы оценили.
Слева виден пещерный город. Наше внимание само по себе переключается на него. Я спрашиваю у нашей коллеги, что ей известно об этом месте. Она тут же заявляет, что пещерный город пользуется у местных жителей дурной славой. Поэтому туда даже туристов почти никогда не привозят и контролируют каждый их шаг. А все потому, что там находится древний лабиринт, в ходах которого можно в два счета заблудиться.
Потом женщина кивает направо и объясняет, что там находится летное поле. Мы смотрим в указанном направлении, но ничего толком не видим. Аэродром от шоссе отделяет гряда невысоких гор.
Наша спутница уверяет, что самолет там сегодня точно не приземлялся. Она это выяснила лично, используя опять-таки свои здешние связи.
Условленные несколько километров остаются позади. Мисс Раст осторожно притормаживает, затем останавливает машину. Она тут же открывает дверцу и выходит наружу. За ней следую я, а потом, немного помедлив, и Христов. Наши охранники остаются в машинах.
Мы осматриваемся. Пещерный город, горная гряда и оазис остались позади. Впереди раскинулась бескрайняя Каменистая Сахара. Это зрелище для меня давно не ново, но все-таки вызывает необъяснимую оторопь.
В какой-то момент я чувствую жуткое сомнение в целесообразности наших поисков. Мне кажется, что ни самолет, ни вакцину мы найти не сумеем. Наша теперешняя вылазка бессмысленна. Эти мысли становятся для меня едва ли не наваждением.
Мне приходится приложить немало усилий, чтобы выбросить их из головы. Ведь мы должны отыскать самолет! И наплевать на то, что пустыня такая огромная и безбрежная!
Самолет — это ведь не иголка в стоге сена. Мы просто обязаны действовать. От этого зависят жизни многих людей как в этой стране, так и за ее пределами. Если мы не остановим заразу здесь, то она перекинется на соседние страны. Ее триумфальное шествие по всему миру будет означать лишь одно — настоящий апокалипсис, в результате которого человечество рискует исчезнуть.
Нет, я не мню себя спасителем всего рода людского, не ряжусь в костюм супергероя, просто трезво смотрю на вещи. Мне совершенно ясно, что вакцина, находившаяся на борту самолета, является тем средством, которое не позволит реализоваться самому худшему из вероятных сценариев будущего.
— Берберы!.. — словно смакуя это слово, произносит мисс Раст и окончательно вырывает меня из объятий моих размышлений.
Мы с Христовым обращаем свои взоры в том направлении, куда кивком указывает женщина. В километре от нас со стороны пустыни движется караван. Я напрягаю зрение, пытаясь сосчитать верблюдов. Джулия поступает куда проще. Она достает из кабины бинокль и прикладывает его к глазам.
— Восемь человек. Десять верблюдов. Они, как и всегда, чем-то нагружены, — комментирует женщина то, что видит.
— Вы же сказали, что берберы будут ждать нас здесь, — замечает Йордан. — А они идут караваном. Может, это не ваши знакомые?
— По идее, это должны быть они, — говорит Джулия, продолжая смотреть в бинокль. — Оптика мощная, но на таком расстоянии разглядеть лица людей трудно. Да и повязки мешают. Берберские мужчины обычно наматывают на голову белый или синий платок, который закрывает все лицо, не считая глаз.
— Так, может, стоит подъехать к ним, чтобы не тянуть время? — предлагаю я.