Гудрун гребла почти бесшумно. Впереди, невдалеке от них, Джеральд видел ярко-синий и розовый шары — фонари Урсулы, они мерно покачивались в такт движениям Беркина, оставляя позади недолговечный радужный отблеск. Джеральд знал, что их фонари тоже оставляют за лодкой такой же нежный след.
Гудрун перестала грести и огляделась. Каноэ мягко покачивалось на воде. Колени Джеральда, обтянутые белыми брюками, были почти рядом.
— Как красиво! — почти благоговейно произнесла она и посмотрела на Джеральда.
Джеральд сидел откинувшись, свет фонарей за спиной окружал его бледным ореолом. Гудрун видела его лицо (хотя оно было в тени), но отдельных черт не различала. Ее грудь переполняла страсть к нему: молчание и загадочность делали его еще прекраснее. Мягкие очертания этого великолепного тела, источавшего мужественность, словно сладостный аромат, все его совершенство приводило ее в восхищение, кружило голову. Ей было приятно смотреть на него. Пока ей хватало и этого, не было нужды прикасаться к этому телу, узнавать, что еще оно может сулить. Он был рядом, но совершенно непостижим. Ее руки отдыхали на весле, ей хотелось только одного — смотреть на его смутную фигуру, ощущать значительность его присутствия.
— Да, — тихо отозвался Джеральд, — очень красиво.
Он прислушивался к слабым звукам вокруг — плеску воды, стекающей с весел, легкому постукиванию фонарей за спиной, шелесту юбки Гудрун, к отголоскам чужой жизни на берегу. Разум его почти бездействовал, он словно вышел из своего тела, впервые в жизни его поглотило то, что не имело к нему непосредственного отношения. А ведь он был всегда такой собранный, внимательный, неподатливый, упрямый. Сейчас же он расслабился, незаметно растворяясь в окружении. Это было похоже на самый настоящий сон, лучший сон в его жизни. Он всегда был такой осторожный, такой предусмотрительный. А сейчас в его душе был мир, покой и полное забвение жизненных принципов.
— Куда грести? К пристани? — спросила задумчиво Гудрун.
— Куда угодно, — ответил Джеральд. — Можно просто плыть по течению.
— Предупредите меня, если перед нами что-то окажется, — сказала Гудрун; выражение, с каким она произнесла эти слова, было спокойным, мягким, почти интимным.
— Увидим фонари, — отозвался он.
Течение несло их, оба молчали. Он наслаждался тишиной — такой полной, совершенной. Она же чувствовала себя неуверенно, ей хотелось слов, подтверждения, что все хорошо.
— Вас никто не ждет? — спросила Гудрун, желая узнать о нем больше.
— Меня? Нет. С какой стати?
— Я подумала: вдруг кто-то ищет.
— Зачем кому-то меня искать? — Тут он вспомнил о манерах. — Возможно, вам самой нужно возвращаться, — прибавил он изменившимся голосом.
— Совсем нет. Уверяю вас, — ответила Гудрун.
— Это правда?
— Конечно.
И они снова замолчали. Пароход пыхтел и свистел, на палубе пели. И вдруг вечер словно взорвался, кто-то отчаянно закричал, послышались еще крики, борьба на воде, жуткий шум лопастей парохода, дающего задний ход.
Джеральд выпрямился. Гудрун с испугом смотрела на него.
— Кто-то упал в воду, — сказал он, зорко всматриваясь в темноту. Голос его прозвучал сердито и беспокойно. — Вы не могли бы подойти поближе?
— Куда? К пароходу? — спросила Гудрун, охваченная нервной паникой.
— Да.
— Поправьте, если я начну уклоняться от курса, — прибавила в волнении она.
— Направление правильное, сказал он, и каноэ быстро заскользило по воде.
Шум и крики не смолкали; особенно страшно они звучали из-за темноты над водой.
— А ведь это можно было предвидеть, — сказала Гудрун с горькой иронией, но Джеральд ее вряд ли слышал. Она уточняла направление, глядя поверх его плеча. На темной воде весело играли разноцветные блики — пароход был уже недалеко. Залитый огнями, он покачивался на воде. Гудрун старалась грести как можно быстрее, но ей мешало сознание того, насколько все может быть серьезным, из-за этого ее движения были неуверенными и неловкими, грести становилось все труднее. Она взглянула на Джеральда. Он упорно вглядывался в темноту — напряженный, собранный. Сердце у нее упало, ей показалось, что она умерла. «Никто не утонет, — говорила она себе, — конечно же, никто. Это было бы слишком театрально. Такого не бывает». Но слова не приносили успокоения: слишком суровым и бесстрастным было лицо Джеральда. Будто он изначально связан с катастрофой и ужасом, будто он снова стал самим собой.
Вдруг темноту прорезал детский крик — кричала девочка, кричала высоко и пронзительно: «Ди! Ди… Ди… О, Ди… Ди… Ди…»
Гудрун похолодела.
— Значит, Дайана, — пробормотал Джеральд. — Эта маленькая обезьянка всегда готова напроказничать.
Он снова посмотрел на весло, ему казалось, что лодка движется слишком медленно. Гудрун сразу занервничала и от этого стала хуже грести, хотя и отчаянно старалась. Крики продолжались.
— Где? Где? Там, где ты находишься. Тут? Нет! Н-е-ет! Черт подери, здесь, здесь… — Со всех сторон к пароходу неслись лодки, разноцветные фонари качались у самой воды, оставляя за собой бегущие отблески. По непонятной причине вновь раздался пароходный гудок. Лодка Гудрун шла стремительно, фонари за спиной Джеральда мерно колыхались.
И тут вновь раздался пронзительный детский голос, теперь в нем слышались страх и подкатывающие к горлу слезы:
— Ди… О, Ди… Ди… Ди…
В темноте этот плачущий детский голосок производил жуткое впечатление.
— Тебе бы лучше лежать в постельке, Уинни, — пробормотал Джеральд.
Он наклонился, расшнуровал туфли, потом снял их. Бросил на дно лодки мягкую шляпу.
— Нельзя лезть в воду с больной рукой, — тихо сказала Гудрун; она задыхалась, в голосе сквозил ужас.
— Ерунда. Не повредит.
Джеральд высвободился из пиджака и бросил его у ног. Он сидел весь в белом, с голыми ногами, ощущая ремень на бедрах. Каноэ было уже рядом с пароходом. Тот возвышался над ними, множество фонарей рассылали вокруг сверкающие стрелы, по гладкой темной поверхности воды разбегались красные, зеленые и желтые огненные языки.
— Спасите ее! Ди, дорогая! Вытащите ее! Папа! Папа! — не успокаивалась обезумевшая девочка. Кто-то плавал, надев спасательный жилет. У парохода кружили две лодки, их фонари ярко светили, но в воде никого не было видно.
— Эй, там! Рокли! Эй, там!
— Мистер Джеральд! — послышался испуганный голос капитана. — Мисс Дайана упала за борт.
— Кто-нибудь прыгнул за ней? — Голос Джеральда прозвучал резко.
— Молодой доктор Бринделл, сэр.
— Где они?
— Их не видно. Ищут, но пока результатов нет.
Воцарилась зловещая пауза.