Схватившись за кровоточащую руку, Кронос почтительно поклонился Неферет.
— Да, о Богиня моя.
— Какая именно богиня? Уточни, воин! Я не желаю, чтобы меня называли двусмысленными именами!
— Реинкарнация Никс! — мгновенно поправился Кронос. — Это титул Богини моей, так зовут ее в мире.
Прищуренный взгляд Неферет потеплел, а разгневанное лицо вновь стало маской красоты и милосердия.
— Очень хорошо, Кронос. Очень хорошо. Видишь, как легко доставить мне удовольствие?
Завороженный нежным взглядом ее изумрудных глаз, юноша кивнул, а потом прижал к сердцу сжатую в кулак правую руку.
— Да, о Богиня моя! Да, о Никс! — сказал он, пятясь из ее спальни.
Неферет снова улыбнулась. Неважно, что она не была инкарнацией Никс. На самом деле Неферет совсем не собиралась довольствоваться ролью земного воплощения Богини.
— Это подразумевает, что я ниже настоящей Богини, — пояснила она, роившимся вокруг нее теням. Неферет интересовала только власть, поэтому если титул «Инкарнации Никс» позволял ей получить эту власть, особенно над Сынами Эреба, то она была готова его принять. — Но я жажду большего — гораздо большего! Я не собираюсь вечно прятаться в тени Богини.
Очень скоро наступит время для следующего шага, и Неферет не сомневалась, что сумеет склонить часть Сынов Эреба на свою сторону. Пусть ее сторонников будет пока слишком мало, чтобы решить исход битвы, однако достаточно, чтобы расколоть этический кодекс воинов, заставив брата идти против брата.
«Ох уж эти мужчины! — презрительно подумала Неферет. — Как легко они позволяют одурачить себя личиной красоты и громкими титулами, как просто дают себя использовать!»
Эта мысль была приятной, но не настолько умиротворяющей, чтобы удержать Неферет в постели. Поспешно встав, она запахнулась в шелковую мантию и вышла из спальни в коридор. Она не задумывалась над тем, куда идет, ноги сами несли ее к лестнице, ведущей в подземелье замка.
Густые тени ползли за Неферет по пятам, словно железные змеи, притянутые магнитом ее нарастающего возбуждения. Неферет знала, что они следуют за ней. Она знала, что они опасны, и что они питаются ее страхом, гневом и волнением. И в то же время присутствие Тьмы необъяснимым образом успокаивало ее.
Всего однажды она вдруг замерла на ступенях лестницы.
«Зачем я снова иду туда? Почему позволила ему потревожить свои ночные раздумья?»
Неферет покачала головой, отгоняя эти беззвучные мысли, и громко крикнула в темноту узкой пустынной лестницы, обращаясь к Тьме, внимательно застывшей вокруг нее:
— Я иду, потому что хочу этого! Калона — мой супруг. Он весь изранен на службе у меня. Поэтому совершенно естественно, что я думаю о нем.
С самодовольной улыбкой Неферет продолжила спускаться по винтовой лестнице, с привычной легкостью отогнав от себя правду: Калона был изранен потому, что она заманила его в ловушку, а потом силой заставила служить себе.
Неферет сошла в подземелье, много столетий тому назад вырубленное в скалистой земле острова Капри, и неслышно двинулась по освещенному факелами коридору. Сын Эреба, стороживший тяжелую дверь с зарешеченным окном, вздрогнул при ее появлении.
Неферет улыбнулась еще шире. Изумленный взгляд воина, в котором отчетливо читался страх, говорил о том, что у нее с каждым днем все лучше получается незаметно появляться из темноты, словно тень из сгустка теней. Настроение Неферет сразу улучшилось, но не настолько, чтобы смягчить теплотой улыбку или сдержать холодную жестокость, прозвучавшую во властном голосе.
— Уйди. Я хочу остаться наедине со своим супругом.
Сын Эреба заколебался всего на мгновение, но этого оказалось достаточно, чтобы Неферет приняла решение поскорее спровадить его в Венецию. Пожалуй, несчастный случай с кем-нибудь из близких воина будет достаточно убедительным поводом?
— Жрица, я вас оставляю, как вы приказали. Но буду рядом и тут же на зов ваш откликнусь, когда позовете. — Стараясь не смотреть ей в глаза, воин прижал к сердцу кулак и поклонился — слишком небрежно, как показалось Неферет.
«Жрица?» Она молча проводила глазами фигуру воина, удалявшегося по узкому коридору.
— Да, — прошептала Неферет липкой Тьме. — Я уже чувствую, что очень скоро с его женой случится какое-то непредвиденное несчастье!
Пригладив легкий шелк своего одеяния, Неферет повернулась к закрытой деревянной двери и глубоко вдохнула влажную сырость подземелья. Потом отбросила с лица густую волну рыжих волос, обнажая свою красоту, как оружие перед битвой. Один взмах руки — и дверь распахнулась. Неферет вошла внутрь.
Калона лежал на земляном полу. Неферет хотела бы сделать ему постель, но осторожность не позволяла. Нет, она вовсе не держала его в заточении! Это было лишь проявление благоразумия. Калона должен был исполнить ее приказ — для своего же блага! Если позволить ему хоть немного окрепнуть, вернуть себе хотя бы часть бессмертной силы, это может отвлечь его, а разве это им нужно? Особенно теперь, когда Калона поклялся стать мечом Неферет в Потустороннем мире и навсегда избавить их от неприятностей, которые создавала им эта паршивка Зои Редберд в реальном мире и в реальном времени.
Неферет приблизилась к его телу. Ее супруг лежал навзничь, полностью обнаженный, если не считать покрывала черных ониксовых крыльев. Грациозно опустившись на колени, Неферет прилегла на толстую меховую шкуру, которую велела постелить рядом с Калоной для своего удобства.
Вздохнув, она легко коснулась лица Калоны.
Его кожа была холодна, как всегда, но совершенно безжизненна. Он никак не реагировал на ее присутствие.
— Почему ты так долго не возвращаешься, любовь моя? Неужели ты не можешь побыстрее избавить нас от какой-то надоедливой девчонки?
Неферет снова погладила его, на этот раз ее ладонь скользнула по лицу Калоны вниз, по его шее и груди, чтобы замереть на впадине между бугристыми мышцами торса.
— Помни свою клятву и исполни ее, дабы я могла вновь распахнуть тебе свои объятия и дверь в свою спальню. Кровью и Тьмой ты поклялся мне помешать Зои Редберд вернуться в свое тело, пообещал уничтожить ее, чтобы дать мне возможность безраздельно править этим волшебным современным миром! — Неферет вновь погладила бессмертного, лукаво улыбаясь своим мыслям. — Разумеется, ты останешься при мне, когда я буду царствовать!
Паучьи нити Тьмы, густо оплетавшие беспомощное тело падшего бессмертного, оставаясь невидимыми для безмозглых Сынов Эреба, верных наушников Высшего совета, жадно затрепетали и принялись тереться своими ледяными щупальцами о руку Неферет. Мгновенно отозвавшись на этот возбуждающий холод, Неферет подставила Тьме ладонь, позволив ей обвиться вокруг своего запястья и начать легонько покусывать кожу — не настолько глубоко, чтобы причинить невыносимую боль, но достаточно, чтобы насытить вечную жажду крови, сжигающую все порождения мрака.