Оррик изумленно выгнул бровь:
– И король это разрешил?
– Король это приказал, – поправил его Дрейвен.
– Ну что ж, что бы ни привело вас в мой замок, прекрасная леди, я благодарен за это. Стех пор как три года назад моя дочь вышла замуж, мне очень не хватает общества молодежи.
Оррик взял Эмили под руку и повел вверх по лестнице.
Дрейвен двинулся следом за ними, к нему присоединился Саймон.
– Противно, правда?
– Что именно? – спросил Дрейвен сквозь стиснутые зубы.
– Что им так хорошо друг с другом. Знаешь, я слышал, что молодой жене лорда Оррика примерно столько же лет, сколько Эмили. Значит, если с баронессой что-то случится, Эмили легко может стать женой Оррика.
– Заткнись, Саймон, – прошипел Дрейвен. Войдя в зал, барон позвал свою жену:
– Кристина, посмотри, кто к нам приехал.
Дрейвен обернулся на звук шагов, раздававшихся на лестнице. Через мгновение перед его взором предстало чудное видение. Белая вуаль обрамляла лицо херувима с пухлыми щеками и большими карими глазами. Казалось, жене Оррика нет еще и двадцати.
– Эмили! – радостно воскликнула баронесса и бросилась к Эмили. – Боже мой!
Женщины обнялись и весело закружились.
– Ах, Кристина, как ты поживаешь? – спросила Эмили, когда они наконец остановились.
– Прекрасно, – ответила Кристина, смеясь. – А ты-то! Хороша, как всегда.
Женщины немного отступили назад и принялись рассматривать друг друга.
– Ну, не так хороша, как ты.
– Нет, так.
– Нет…
Дрейвен тихо спросил у Оррика:
– Сколько это будет продолжаться?
– Еще некоторое время, не сомневаюсь. Кристина воспитывалась в доме леди Эмили, и я только и слышу от нее, как она любит Эмили и ее сестер.
Оррик повернулся к прибывшим мужчинам и жестом указал на большой зал:
– Входите, джентльмены, пускай леди поболтают немного, а мы выпьем эля в более спокойной обстановке.
Дрейвен с радостью принял приглашение, поскольку опасался, что оглохнет от этих бесконечных радостных и громких восклицаний.
Мужчины уселись в стоявшие перед незажженным камином кресла. Слуга принес кружки с элем. Дрейвен слышал доносящиеся из вестибюля женские голоса – подруги посвящали друг друга в подробности своей жизни.
– Так ты подопечная графа Рейвенсвуда? – громко спросила Кристина. – Держу пари, у твоего отца просто сердце разорвалось из-за этого.
– Да, королевский указ его мало обрадовал.
– Я удивляюсь, как это он не бросился под копыта лошади лорда Дрейвена…
– Могу ли я предложить вам подкрепиться? – любезно осведомился Оррик, отвлекая внимание Дрейвена. Тот отрицательно покачал головой. Несколько минут прошли в полном молчании. Мужчины потягивали эль, а женщины продолжали щебетать в вестибюле.
– А что ты, Кристина? Ты счастлива?
– Да, Оррик – замечательный муж… Ах, Эм, извини, я не хотела…
– Не думай об этом. Я прекрасно понимаю свое положение, но ты… вид у тебя просто сияющий. Я так рада, что ты удачно вышла замуж!
– Да, и я слышала о Джоанне. Это правда, что она выходит замуж?
– Правда.
Стараясь не вслушиваться в разговор женщин, Дрейвен внимательно наблюдал за бароном.
Тому явно было не по себе, и это не способствовало дружеской беседе. Впрочем, Дрейвен и не был склонен к беседе – ни к дружеской, ни даже к недружеской.
– У вас тут славная погода, – заговорил наконец Саймон. – Для ярмарки очень подходящая.
– Да, – согласился Оррик. – Очень приятная. Ни холодная, ни жаркая – в самый раз.
В комнате опять воцарилось молчание.
– Ярмарка в этом году замечательная, – донесся из вестибюля голос Кристины. – Тут есть один золотых дел мастер, ты должна у него побывать. Напомни мне показать тебе серьги, которые он сделал.
– О, я тебе завидую, – ответила Эмили. – Отец так и не позволил нам с Джоанной проткнуть уши. Он очень боится, что попадет какая-нибудь зараза и мы умрем.
– Как бы мне хотелось, чтобы твой отец научился не так опасаться за ваше благополучие. Ах, я никогда не забуду, как он выпорол тебя только за то, что ты вышла за ворота и пошла со мной собирать ягоды на лугу позади замка.
При этих словах Дрейвен нахмурился. Он знал, что Хью – чрезмерно заботливый отец, но не разрешать дочери даже собирать ягоды?
Он ощутил странное стеснение в груди. Чего еще была лишена Эмили?
А мысль о том, что отец бил ее…
Хорошо, что Хью был сейчас вне пределов досягаемости.
– Да, я хорошо это помню, – продолжала Эмили. – Можешь себе представить, как я волновалась, что еду сюда. Ведь мне пришлось спать в лесу!
– Страшно было?
– Но меня охранял лорд Дрейвен. Думаю, он может голыми руками убить медведя.
Восхищение, прозвучавшее в словах Эмили, вызвало у Дрейвена легкий приступ гордости за самого себя.
– Это только нужно видеть, как он тренируется, – проговорила Эмили. – От этого дух захватывает. Я никогда не видела более красивого и сильного мужчины. Неудивительно, что королева Элеонора называет его «Роза рыцарства». А знаешь, он ведь читает для собственного удовольствия!
Саймон, пытаясь подавить смех, поперхнулся элем.
Дрейвен почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо.
Неужели он краснеет? Неужели эта девица заставила его покраснеть?
Никогда в жизни с ним такого не случалось.
– Как ты думаешь, лорд Дрейвен…
Дрейвен весь обратился в слух, пытаясь расслышать конец фразы Эмили, однако она говорила очень тихо.
– Я слышал, что король запретил турниры, – вдруг сказал Оррик.
Дрейвен едва не зашикал на него. Почему он выбрал именно этот момент, чтобы завести разговор?
– Да, – ответил Саймон громким голосом, и по блеску в его глазах Дрейвен понял, что он делает это нарочно, чтобы заглушить разговор женщин. – Слишком много хороших людей и солдат потерял он от несчастных случаев. Генрих говорит, что если мы должны принимать участие в подобных глупостях, тогда лучше нам для этого отправиться на континент. Не говоря уже об имуществе, которое может быть испорчено, о крестьянах, которых давят рыцари, когда нарушают границы. Вы все это знаете…
– Он знает, Саймон, – резко оборвал брата Дрейвен.
– Ах, ты только посмотри на них, – раздался голос Эмили.