– До свидания, Станислав Викторович, – с горделивой обидой обронила Татьяна, направляясь к двери, потом вдруг притормозила и, не удержавшись, проговорила с ехидцей: – А все-таки вы ее не перестали любить, Ольгу свою. И зачем вы только ее бросили?..
Вот сука, а! Весь день ему обгадила напоследок. Наговорила, а теперь сиди и думай, что и как он делает не так, что у общественности вдруг такое на его счет мнение?
Ведь если Татьяна и преувеличила, то ненамного. Наверняка сплетничают по углам, наверняка. А сплетни, как известно, на ровном месте не рождаются. Всегда повод должен быть. Кто же этот повод народу преподносит? Он? Светка? Или, может, Ольга куражится подобным образом?
– Галина, зайди ко мне, – приказал он, позвонив в бухгалтерию.
Галина в его кабинет впорхнула крупным мотыльком. Тут же поправила на огромной груди пышные фалды малиновой блузки, пробежала ладошкой по укороченной юбке, открывающей полные коленки, прострочила паркет каблучками, подбегая к его столу, и замерла нарядным эльфом слева от плеча.
– Дела у Татьяны принимай, – приказал он, неодобрительно покосившись на яркий наряд Галины. – Какая ты…
– Какая?
– Яркая.
– А, это мне любимый из Турции тряпки приволок, – рассмеялась она. – Я бы не надела никогда, слишком уж вульгарно, да обижать не хочется. Он все пристает да пристает, чего не носишь, я, говорит, искал, старался. Чудной!
По тому, как именно она назвала своего мужа чудным, Стас понял, что Галина и в рубище нарядилась бы, лишь бы ему угодить. Любовь!..
– Мне пересаживаться в приемную? – без лишних уточнений спросила Галина.
– Да, придется пока, – поморщился Стас, понимая, что без объяснений со Светланой ему не обойтись. – У меня к тебе разговор имеется, Галин. Ты человек откровенный… Присядь-ка.
Галина вытянула стул из-под стола переговоров, присела и уставилась на него внимательными добрыми глазами.
– Тут вот какое дело… Танька только что мне тут такого наговорила…
– Не берите близко к сердцу, Станислав Викторович, – поспешила успокоить его Галина, еще не зная, о чем пойдет речь. – Не очень хорошая девочка, любит позлословить.
– Так цитировала она!
– Кого?!
– Коллектив будто бы наш. Говорит, все в один голос утверждают, что никто мне, кроме Ольги, угодить не может. Будто я до сих пор ее люблю, по мнению опять же коллективному. И что зря я ее будто бы бросил! Вот ведь… Это что, и правда всем так кажется?
Он понимал, что беседа с Галиной – не что иное, как проявление слабости. Его слабости. Что он не должен был, не имел права об этом заговаривать, но ничего поделать с собой не мог. Слишком зыбка почва, по которой Татьяна заставила его ступать. Не смог бы он, ни за что не смог идти по ней без поддержки. Увяз бы точно и запутался, а потом и тонуть начал. Одна надежда на старую подружку, которая не выдаст, не предаст и не разнесет на весь белый свет.
– Не знаю за остальных, но мне вот лично… – начала Галина и вдруг запнулась. – Честно говорить?
– А как же? – обеспокоенно вскинулся Стас. – Если ты честно не скажешь, тогда кто?
– Честно можно, но вот беспристрастно вряд ли получится, потому что… – она снова запнулась. – Потому что я не люблю Светлану Викторовну.
– Что так? – Он старался не обращать внимания на неприязненное чувство, холодком кольнувшее в самое сердце. – Честно говори, Галь! Я тебя не прошу, я тебе просто приказываю!
И тут же обругал себя нещадно. Дурак! Идиот последний! О чем вздумал говорить с женщиной! Станут они любить друг друга, как же!
– Я считаю ее неискренней, Станислав Викторович. Уж простите мне мою откровенность, но… Как она поступила с Ольгой?
– И ты туда же! – вспылил он. – Да никто ни с кем никак не поступал, пойми! Все так сложилось!
– Как? Как сложилось, Станислав Викторович? Так, что она задумала вас отбить у лучшей подруги, чтобы поиметь в мужья?!
– Задумала? С чего это ты решила, что она задумала? Все само собой получилось и…
– Само собой даже прыщ не вскочит, господин Супрунюк, – усмехнулась Галина и посмотрела на него как на несмышленыша. – Ее ведь к нам Ольга попросила устроить, после вашего знакомства у вас на квартире, так?
– Ну.
– А Светлана однажды на корпоративе под хмельком брякнула по неосторожности одной нашей, из бухгалтерии, что костьми, мол, лягу, но мужик моим будет. Как вам это?
– Брехня! – возмутился Стас. – Такого быть не может, Светка не такая! И языком с кем попало молоть не станет.
– Во хмелю-то?
– Пусть так, но… Как можно быть уверенным, что кто-то кого-то может… – Он замолчал, не зная, чем заменить тривиально базарное слово «отбить».
Галина по-бабьи быстро нашлась и закончила за него, а потом снова усмехнулась:
– Много вы, мужики, про нас, женщин, понимаете!.. Вы спросили, я ответила. Уж простите, коли не пришлось по душе. Мнение мое неизменно. А что касается Ольги… Она бы так никогда не сделала, никогда!
– А как же чувства, Галь? – совсем уже растерялся Стас, начав бестолково складывать бумаги на столе в стопку. – Разве они могут быть подконтрольны?
– Любовь с первого взгляда, если вы это имеете в виду, Станислав Викторович, случается обычно до двадцати лет. Потом мозги работают иначе. И чтобы серьезному чувству возникнуть, нужны предпосылки. Так вот Ольга никогда бы в вашу сторону даже не глянула, я имею в виду как на мужчину, если бы вы были на тот момент женаты. Она для этого слишком чиста и порядочна. Да, она могла быть легкомысленной, взбалмошной, но никогда вероломной. И лично я очень удивилась, когда вы ей предпочли Светлану Викторовну. Она же…
– Ну, ну, не молчи! – подтолкнул ее Супрунюк, уже сто раз пожалев, что затеял этот глупый, ненужный разговор и никак не мог прекратить его. – Что она? Не способна влюбиться в меня с первого взгляда?
– С первого она вас оценила, со второго приценилась и все взвесила, а с третьего уже начала примерять на себя, – жестко парировала Галина, через слово извиняясь. – Такой прагматичный… Такой расчетливый человек, как она, не способен на безрассудство, а именно это подразумевает любовь с первого взгляда. И что касается ваших секретарш…
– Ну! Чего мнешься-то опять?! Считают, что я с ними не срабатываюсь.
– Да не вы, Станислав Викторович! А она – Светлана Викторовна. Она начинает палки в колеса подсовывать, как только подметит, что взгляд вашей очередной секретарши на вас задержался чуть дольше положенного. Она чисто по-женски рассуждает: если он женился однажды на своей секретарше, почему ему этого не сделать во второй раз, и если он один раз ушел от своей женщины, то почему бы ему не сделать этого вторично?
– Ольга не была моей женой, – проворчал Стас, принявшись складывать на столе домик из карандашей.