И Андрей искренне пытался. Без труда поступил в технический вуз, окончил его с красным дипломом, стал разрабатывать проекты для оборонной промышленности.
Все бы получилось, если бы не развал Союза. Вместо талантливого молодого ученого, перед которым открыты большие перспективы, Андрей превратился в не оправдавшего надежд родителей безработного.
Люди интеллигентные – они, наверное, не очень его пилили рассуждениями «а вот стал бы ты актером – уж мы бы тебе помогли».
Но он с увлечением пилил себя сам.
Неудачник. Полное ничтожество. Все, за что ни берется, – все проваливает.
И что теперь? Дипломом можно подтереться, получать актерское образование поздно и не хочется, подаваться в торгаши невозможно.
Все плохо.
Все пропало.
Все кончено.
На самом деле таких людей, слабовольных, перемолотых родственниками, которые лучше всех знают, что для их кровиночки надо, бессчетное количество.
Науськанная мамами и папами молодежь выбирает не ту дорогу, к которой лежит душа, а слушает мнение родных. А сколько браков таких – ни уму, ни сердцу, ни телу, – зато мама, пристроившая дочку «за хорошего человека», счастлива. А сколько парней идет «по стезе отца» – плюется, тошнит, но идет, продолжая военные или врачебные династии.
Кому все это надо?!
Все это неправильно!
Каждый человек – особенный, индивидуальный. И у каждого в жизни своя роль и своя задача. Нужно понять свое призвание, а не реализовывать чужие амбиции. Пусть речь идет и о самых близких, самых дорогих людях. Но любовь к ним не должна доставлять мучений, а если наступаешь на горло собственной песне – то всегда страдаешь и мучаешься.
Если бы только родители понимали, где заканчивается любовь к детям и начинается собственный эгоизм. Если бы только у всех доставало мудрости не опекать свое чадо там, где уже заканчивается родительская компетенция, а начинается совсем другая, Божья, жизненная, судьбоносная – только уже не родительская…
То, что произошло с Андреем, было достаточно типичным. Но он этого не понимал. Во всем винил свою безалаберность, считал, что загубил свои таланты, и жутко мучился.
Забежавшая в ужасное кафе на встречу выпускников Вероника онемела прямо на пороге.
Конечно, она прежде всего искала глазами его поразительную красоту, запомнившуюся теплоту, отзывчивость и ехидность, рот до ушей, незабываемый сияющий взгляд.
Но…
За столом сидела тень прежнего Андрея.
Нет, в отличие от других одноклассников и одноклассниц он не сильно изменился внешне.
Все осталось, как прежде, – отличная фигура, голубой хрусталь, нервный профиль, красивые губы.
Только…
Все было мертвым.
Мертвым!
Когда вокруг столько жизни, столько возможностей, столько любви и счастья!
Ведь можно брать все это без ограничений, есть жизнь, как икру, ложками и без хлеба, влюбляться, работать, бросать старых любимых и находить новых, менять занятия, пробовать все, побольше, почаще, постоянно, сплошным потоком…
Андрей не понимал ничего этого. Он был потухшим, безжизненным, жалким. В двадцать пять лет жизнь для него уже закончилась.
Сначала Веронике хотелось его просто растормошить. Превратить уставшего мужчину в того озорного счастливого мальчишку, до сих пор волнующего память.
Расшевелить, повеселить, показать свои картины, с ветерком промчать на дорогой машине. Не хвастаться – зачем?! Андрей ведь из семьи, которая всегда жила хорошо и будет жить хорошо, так как его родные очень талантливы. Вероника хотела, чтобы он захмелел от жизни так, как она пьянеет. Пьянеет от всего – от работы, от людей, от неба, каждый день разного и всегда непостижимо прекрасного…
Потом она поняла – приручила. Приручила к своему телу, к своей радости, к своему веселому, искрящемуся, переливающемуся свету.
Андрей начал меняться. Перестал бояться в очередной раз не оправдать маминых надежд, а стал делать то, что ему интересно. Кто бы мог подумать – устроился на работу в рекламное агентство, сочиняет рекламные слоганы, и ему это так нравится! Перестал винить себя во всех бедах, приобрел уверенность, напористость, стал более энергичным.
Вот тут, наверное, следовало бы распрощаться. Так было бы лучше для обоих. Иногда у людей получается отдать друг другу все, что они могут отдать, не за целую совместную жизнь, а намного быстрее…
Однако Вероника решила выйти за Андрея замуж. Потому что, во-первых, ну как же прервать миссию по спасению милого мальчика от собственных комплексов. А во-вторых, замужем она еще не была, так что почему бы не попробовать?..
Вот уж действительно: хорошее дело браком не назовут.
Его носки и трусы по всей квартире, обрывки черновиков. Полная бытовая неприспособленность – даже яичница вплавляется в сковородку. А еще, как выясняется, есть идиотская губная гармошка, на которой Андрею надо играть для полного душевного комфорта, – притом всенепременно над ухом вскипающей от такого музицирования жены…
Впрочем, скука в семейной жизни, связанная с традиционными стереотипами верности, исчезла сама собой. Привычка всегда называть вещи своими именами в сочетании с алкогольными парами – убойная сила.
Сначала был лишний бокал вина, потом проникновенный взгляд подруги и неожиданный, но такой чувственный, волнующий поцелуй. Затем Вероника с изумлением поняла, что уже добралась до своей квартиры и предлагает мужу к ним присоединиться. Кажется, ни муж, ни подруга не возражали. Потом все пили вино, пытались раздевать друг друга и хихикали. Дальнейшие воспоминания тонули в алкогольном тумане. А утром Андрей сказал, что он не в восторге от произошедшего, но не видит в этом ничего для себя унизительного или оскорбительного.
Один человек не является собственностью другого.
Настоящая измена – это ложь.
Лучший способ избавиться от соблазна – это ему поддаться.
Вот такие фразы любил повторять Андрей.
Он был так лоялен потому, что догадывался о своей гомосексуальной склонности?
Мечтал о сексе с мужчиной, но сам попробовать не решался, а тут вроде как предоставлялся случай?
На Андрея это похоже. Можно научиться вести себя уверенно, успешно делать карьеру, хорошо зарабатывать. Но полностью избавиться от этой горечи – неоправданные надежды, ненужное образование – наверное, сложно. У Андрея, во всяком случае, это не получалось. Мнительность постепенно делала его хитрым. Он не говорил о том, что его тянет к мужчинам.
Хотя… тут еще свою роль сыграло и российское гомофобное общество.
Андрей стал раскрываться и понимать себя. Ему стало легче. Но стало бы легче его родным? Маме, отцу – известным, публичным людям. К трудности принятия сына-гея добавляются перспективы скандала. «Сын известной актрисы – гомосексуалист». Нетрудно догадаться, это был бы еще самый приличный из всех заголовков желтой прессы.