— Приготовьтесь, — опять шепнул им Войтек. Он вновь прочертил над их головами кресты волшебным кольцом, и они продолжили свой путь, осторожно ступая прямо по траве.
Каве взял азарт.
«Вот так не заметишь, — с мрачной веселостью подумала она, крадясь по лужайке за Войтеком, — как станешь настоящей воровкой».
Первая нить — тонкая, белая, сверкающая матовым неоновым светом, появилась прямо перед глазами Каве. Нить опасно дрожала, словно готовая к удару шпага в руке противника. И вдруг — поплыла белесой дымкой, истончилась, растаяла… А после пропала начисто — с легким хлопком, повинуясь взмаху ладони Тай. Нить исчезла, но ощущение возможности и внезапности коварного удара у Каве осталось.
— Поосторожнее, — прошипела рыжая чара и тут же завертела головой по сторонам, зорко выглядывая новые сторожевые нити.
Еще в волнении после пережитого, Каве глянула вперед да так и застыла:
— Ого-о…
По кругу Стеклянной Залы через точные, равные промежутки, как между цифрами на часовом циферблате, стояли двенадцать статуй зодиака из тонкого цветного стекла, великолепно исполненные. Вон стоит ало-рубиновый переливчатый Скорпион, высоко задравший гибкий хвост с жалом. А вот застыли в едином движении прозрачные, с вкраплениями сине-розовых сгустков Весы, мерные чаши которых отделаны серебряной инкрустацией. Стоял гордый Лев, полыхающий огненной гривой, приподнявший могучую лапу для удара…
Каве испытала детское чувство — того самого искреннего восхищения, когда ребенок в первый раз соприкасается с настоящим чудом — волшебством истинного мастерства. Статуи были столь искусно сделаны, что казались живыми фигурами, всего лишь замершими во времени по вине некоего злого волшебника.
Еле оторвавшись от созерцания статуй, Каве вновь чуть не ахнула: на миг вспыхнувшие под самым куполом сторожевые нити осветили витражи — яркие, цветные, складывающиеся в тонкий геометрический узор… Впрочем, появление нитей заставило девушку вернуться к действительности и опустить глаза, чтобы увидеть первые жемчужины…
Однако ей вновь пришлось изумиться: по всему черному, блестящему и гладкому, как обсидиан, полу был рассыпан жемчуг. Тысячи и тысячи шариков самой разной формы. Были среди них огромные, как арбузы, белоснежные матовые шары; были и некрупные, с грецкий орех или яблоко, отливающие мягким молочным светом. В основном же пол усеивала мелочь — горы и горки крохотных жемчужин, словно только что упавших с ниток драгоценных ожерелий неведомых прекрасных принцесс.
— И я должна за полчаса перебрать все эти бусинки? — с издевкой спросила Каве, ни к кому конкретно не обращаясь.
Вот так задачка! С другой стороны, если бы дело казалось легким, звали бы земляки специалиста по иллюзиям? Но почему Мольфар послал с ними Каве — вот это было непонятным. Золотой Ключ тут явно не пригодится и браслет…
Что касается ее таланта распознавать иллюзии, то и его применить будет сложновато… К сожалению, на субастрал не выйдешь: на ней и так лежит невидимость, а еще эти страшные нити, порхающие туда-сюда, как стрелы при битве лучников. Путешествуя по тонкому миру, она может случайно напороться на нить сторожевого заклятия — и привет.
Тай неистово металась по залу, рассеивая заклятия. Войтек ей помогал: их полупрозрачные, мерцающие фигуры так и летали вокруг Каве, гася сторожевые нити до их выпрямления в опасные пруты.
Сначала возникала крохотная, словно звезда с неба, точка, мигала несколько раз и тут же вытягивалась в острый и тонкий прут. Получалось, пространство Стеклянной Залы протыкали этими шпагами наугад, как делают со своими черными ящиками фокусники, измываясь над приглашенной из зрительного зала жертвой. И было у нее печальное подозрение, что, случись им троим хоть на секунду стать видимыми, нити тотчас метнулись бы к непрошеным гостям, прошив их со всех сторон, как подушку для иголок.
— Поспеши! — прорычала вдруг Тай над самым ухом. — Не стой столбом!
Каве словно очнулась. Больше не мешкая, она тут же стянула с предплечья браслет и взяла в кольцо обзора первую группу жемчужин, рассыпанных под статуей янтарно-солнечного Тельца с витыми золотыми рогами. Однако, как она и ожидала, сканирование ничего не дало. Следующая группа жемчужин между статуями меднорогого Овна и переплетающихся в едином движении черно-серебристых Рыб на подставке из белого мрамора тоже не принесла результатов. Каве набралась смелости и дотронулась до самой большой из жемчужин, размером с добрый футбольный мяч. Та оказалась обжигающе холодной, словно кусок ледяной глыбы. Маленькие жемчужины отзывались на прикосновение легким жаром — нежным, приятным, словно вобрали в себя часть человеческого тепла. Каве осмелела и приступила к более решительным действиям: она мяла жемчужные шарики в пальцах, обнюхивала, надеясь почувствовать запах мяты и лимона, даже пробовала на зуб, проверяя на прочность.
Все напрасно.
Шары и шарики были настоящими, крепкими, ничуть не иллюзорными, и все — наверняка фальшивыми, если говорить о природном, неподдельном жемчуге. Может, и нет здесь никакого белоголового сокровища? Каве в растерянности оглянулась на спутников: повсюду, словно шаровая молния, мелькала фигурка Тай, размахивающая руками. Рыжая чара исправно выполняла свою работу, ее серебристый силуэт словно бы крутился в вихре. Впрочем, Войтек не отставал от подружки — его ладони то и дело гасили возникающие точки сторожевых нитей.
Каве вернулась к собственному делу: она осторожно обвела взглядом все двенадцать статуй знаков зодиака, невольно вновь залюбовавшись игрой света на дорогом драгоценном стекле. Но, как придирчиво она ни оглядывала извилистые линии стеклянных фигур, не было в них ничего подозрительно белого, ничего жемчужного. Даже у прекрасной, утонченной, прозрачноликой Девы корона на голове была из настоящего золота с крапинами изумрудов и рубинов.
Каве пребывала на грани отчаяния. Тай все чаще кидала на нее злобные, раздраженные взгляды. Войтек все больше добавлял короткие ругательства, когда яркая точка сторожевого заклятия успевала растянуться в сверкающую нить.
«Вряд ли бы эта ценная жемчужина валялась под ногами», — неожиданно подумалось Каве. Слишком просто… А зная Чародольского Князя и его любовь к загадкам, сокровище стоило искать в совершенно неожиданном месте.
Обдумывая эту новую мысль, Каве быстро подняла взгляд на витражное стекло купола, желая тщательно оглядеть его через кольцо обзора браслета.
И тогда вспыхнул яркий, но холодный свет. Это зажглись светильники, кольцом тянущиеся по стене, — белые сферы, влитые в золотистые рожки факелов, похожие на аккуратные шарики мороженого. И последней, взрывая огненный фейерверк, загорелась центральная люстра — ослепительный каскад электрических свечей, мгновенно разметавший повсюду пестрые крапчатые блики. Ее ослепительное сияние осветило темную фигуру парящего под нею человека.
Где-то слева слабо вскрикнула Тай, Войтек особенно резко чертыхнулся, но Каве и сама узнала своего давнего знакомца, в чем-то приятеля, в чем-то противника, но, в общем, все того же полудуха, Рика Стригоя и Чародольского Князя в одном лице.