– Наверное, ты имеешь право знать правду, и, хоть ты и не настаиваешь, я считаю, что просто должен все рассказать тебе до того, как ты примешь решение.
Пять лет назад я встретил одну девушку и полюбил ее. Она была эльфийкой из знатной семьи и входила в Дом Утренней Росы. Но наши кланы враждовали, и тогда мы решили провести ритуал, который должен был навеки связать наши судьбы, несмотря ни на что. В момент проведения обряда появились воины из ее клана, а когда пришла ее очередь произнести свою часть клятвы, обряд был прерван, в результате чего девушка погибла, а в ее смерти обвинили меня. Прерванный обряд связи двух судеб извратился в страшную клятву практически вечного рабства. Отец девушки как ее прямой преемник в один миг превратился в хозяина и моего повелителя, чем он и воспользовался. В отместку за проявленное своеволие и осквернение чести и имени благородной эльфийской семьи я был продан за символическую плату самому жадному трактирщику в обмен на клятвенное обещание под страхом смерти никому не продавать меня и не отпускать на волю. Отпустив меня на волю, ты получаешь кучу врагов в лице представителей Дома Утренней Росы. Подумай, нужно ли тебе это?
– Все мы совершаем ошибки в молодости, но далеко не все расплачиваются так страшно, как ты. Даже если ты и был в чем-то виноват, то уже давно искупил свою вину. Хотя лично мое мнение - в любви всегда есть несколько граней и не всегда один виноватый. Если та девушка тебя полюбила, то это был ее выбор, и не совсем честно наказывать тебя одного. По крайней мере, я никому не давал никаких обещаний и тем более не был связан с эльфами клятвой, а потому мое решение - это только мое решение.
Тармар засучил рукав:
– Если я что-то забуду, ты должен будешь мне подсказать, чтобы ритуал прошел так, как нужно.
С бешено колотящимся сердцем Арант вытащил узкий нож из черной гномьей стали, который хранил все эти долгие пять лет и никому его не показывал, считая единственной личной вещью, оставшейся у него с времен, когда он был свободен. Этот нож когда-то участвовал в ритуале обращения Аранта в раба, теперь ему предстояло исправить допущенную несправедливость и освободить его.
Тихий напевный речитатив вплетался в шелест листвы, органично сливаясь со звуками ночного леса. В нем было все, что бывает в ночном лесу: и обещание покоя, и будоражащее кровь ощущение опасности, и единение с природой. Арант легко полоснул по запястью остро отточенной сталью и передал нож Тармару. Повторив ту же операцию, Тармар произнес ритуальную фразу отказа от владения жизнью и свободой Аранта. Красные капли крови молодого дроу и воина смешались и упали на темную землю при свете луны. Одно долгое мгновение ничего не происходило, а потом… Яркий лунный свет залил все пространство вокруг этой необычной пары, очертив практически ровный круг, примерно двух метров в диаметре. Порезы на руках затянулись прямо на глазах, оставив после себя два серповидных тонких шрамика. Если приложить одну руку к другой, получался абсолютно ровный круг, похожий на луну, светившую в эту ночь на небе.
Арант с изумлением рассматривал бледный шрам, оставшийся у него после проведения обряда.
– Тармар, после первого обряда с моей предполагаемой невестой у меня не осталось никаких отметок, а сейчас и у тебя, и у меня остался след луны. Ты понимаешь, что это значит?
– Кажется, начинаю догадываться.
– Твоя и моя линии жизни переплелись, и боги решили соединить наши судьбы для каких-то испытаний. Я не знал, что такое может быть, иначе никогда бы не решился попросить тебя о проведении обряда. - Арант виновато посмотрел на воина.
– Не переживай ты так. Значит, это было предначертано свыше. Не зря же я оказался в тот момент именно на этом постоялом дворе. Я ни о чем не жалею и тебе не советую. Скоро меня сменит Легард, думаю, им не стоит знать о том, что только что произошло. Так что иди спать, завтра еще будет время обо всем подумать.
– Спасибо тебе за твое благородство, Тармар. Я постараюсь, чтобы ты не пожалел о своем поступке никогда. - Прислонив правую руку к левому плечу, Арант поклонился с достоинством наследного принца.
Ночь прошла спокойно, а утром, после легкого завтрака, Дакк отправился за нужными нам вещами. Я решила провести этот день с пользой и, вызнав у Лешека местонахождение какого-либо водоема с чистой водой, пошла приводить себя в порядок. Леший, узнав о моем желании как следует вымыться, притащил какие-то корешки, самолично мелко настругал их и порекомендовал использовать вместо мыла. Он уверил меня, что они отлично мылятся и хорошо отмывают всю грязь. Обрадовавшись такому богатству, я заодно прихватила с собой всю грязную одежду для стирки и моего Прошку в качестве сопровождающего.
Прибыв на место, первым делом искупалась сама, хорошенько отдраив с себя пот и грязь. Лешек не подвел, корни мылились великолепно, и даже волосы, вымытые с этими корешками, стали на ощупь более мягкими и шелковистыми. Короче, все то же самое, что обещает нам реклама любого шампуня в моем мире, но чего, как правило, не происходит. Надо будет Лешеку заказать затариться этими корешками про запас и аккуратненько так его повыспрашивать, может, он еще чего полезного знает, а нам не говорит? Накупавшись вдоволь и полюбовавшись на свои волосы, с тяжким вздохом принялась за стирку. Сказать, что вещи были грязные,- значит ничего не сказать. Лично мои штаны после перехода через болото просто стояли колом от налипшей на них грязи. Стирка затянулась на достаточно продолжительное время, пока я наконец-то не осталась удовлетворена результатом. Развесив вещи по соседним кустикам и осмотрев себя, с грустью констатировала, что придется мыться еще раз. Не сказать, чтобы мне так уж надоели эти водные процедуры, просто после столь продолжительного бултыхания в воде разыгрался зверский аппетит.
В животе громко бурчало от голода. Внезапно вспомнилось, что еды-то у нас не осталось, одна надежда, что Дакк догадается прикупить провизии в деревне. Мимоходом почесав развалившегося на берегу Прошку, я поделилась с ним своими опасениями остаться голодной. Впрочем, ладно, если нечего будет есть, буду сосать лапу, как медведь во время спячки.
Одевшись, я упаковала развешенные вещи в тючок и расчесала изрядно отросшие волосы. Вроде и не так долго я здесь пробыла, а вот поди ж ты, за эти несколько недель волосы успели отрасти сантиметров на десять. Воздух здесь такой полезный, что ли?
Пока я собиралась, Прошка полез в воду, наверное, тоже искупаться решил. Когда я полностью оказалась готова идти к месту стоянки, окликнула своего сопровождающего - глядь, а Прошки нет. Нырнул! Когда его морда показалась из воды, в зубах у него билась огромная рыбина. Я так и ахнула. Прошка вышел на берег, положил рыбу на землю и встряхнулся так, что мелкие брызги окутали его радужным облаком.
– Это что же, ты ради меня решил порыбачить, чтобы я не осталась голодной? Ты же мой хороший, дай я тебя расцелую! - От избытка чувств я обняла пушистого спасителя моего желудка и поцеловала в нос, пахнущий речной рыбой.