Стремясь подчеркнуть эффект образовавшегося численного превосходства, Марк сумел устоять на ногах и даже победно вскинул руку. Однако шпага противника, все еще торчавшая в его боку, подпортила общее впечатление.
Жанна негромко вскрикнула и невольно шагнула в сторону лестницы. Однако ее противник, по виду испанец, тут же воспользовался ее нечаянным движением и атаковал уколом в верхнюю часть груди. Успев заметить эту атаку, Жанна вскинула руку вверх, пытаясь отбить укол модной защитой, которую лишь совсем недавно начали обозначать цифрой девять. Изменив угол атаки, шпага зацепила фехтовальную маску и сорвала ее. В этот же момент с гневным криком маэстро Дижон, отвернувшись от своего противника, бросился на испанца. Вытянувшись в великолепной флеш-атаке, он пролетел три метра и мощно приколол ему правую руку к груди. Испанец вскрикнул и упал на колени.
Одновременно с этим Альберт сумел, наконец, обойти гимнастического коня и нанес стремительный распарывающий удар прямо по бровям своего противника. Кровь мгновенно залила тому глаза и, несмотря в остальном на совершенно здоровое тело, он уже не представлял никакой опасности. Для большей надежности Альберт свалил его на пол и придавил тем самым гимнастическим конем.
Остался лишь один действующий противник, который неожиданно для самого себя оказался в боевой стойке лицом к спине маэстро Дижона. Это был тот самый, которого Филипп внезапно бросил, чтобы спасти племянницу. Спина маэстро, совершенно незащищенная, оказалась прямо перед острием его шпаги.
Он потянул вперед руку и сделал выпад.
У Филиппа не было шансов успеть даже повернуться.
Альберт находился слишком далеко от них.
Жанна не могла его защитить, поскольку маэстро находился как раз между ней и атакующим противником. Был, правда, еще отец Лукас. И он действительно уже бежал вперед, неуклюже подобрав полы рясы, но…
И в самый последний момент Марк, истекая кровью, стараясь не опираться на больную ногу, обессиленный, раненый, не успев даже освободиться от шпаги мулата, которая так и осталась торчать у него в боку, Марк сделал шаг вперед и бросил свое тело с трехметровой высоты прямо на голову этого последнего из нападавших. Звон падающего оружия, крик и ужасный треск костей, наконец, завершили эту битву…
* * *
Маэстро Дижон, отец Лукас, Альберт и Жанна сидели за большим овальным столом в гостиной замка мсье Перигора. Марк остался внизу, на попечении врача, который был срочно вызван по такому случаю. Впрочем, его положение было не так плохо, как можно было ожидать: укол мулата действительно прошел вскользь, не нанеся большого вреда, а наибольшее повреждение – три сломанных ребра – причинило падение с высоты.
Эжен Перигор восседал во главе стола, в своем кресле, украшенном изображениями крестов и циркулей, и лицо его отражало крайне напряженный мыслительный процесс. Ему предстояла очень серьезная работа. Два неопознанных трупа оставались в закрытой школе фехтования. Остальных незваных гостей, израненных и кое-как забинтованных, отпустили, и, по глубокому убеждению Филиппа Дижона, именно он, масонский авторитет мсье Перигор, должен был решить все образовавшиеся проблемы.
Но не менее важной оставалась и личная проблема Альберта. А если смотреть глубже – проблема всего проекта его, мсье Перигора, ложи.
Понятно, что нападение на школу не было банальной местью. Это была последняя попытка Ватикана захватить секреты классического фехтования. Своеобразный последний Крестовый поход, подготовленный так же поспешно и завершившийся так же бесславно, как и самый первый. Это хорошие сведения. Это значит, что Великая Миссия не будет преследовать школу маэстро Дижона.
То же касается и отца Лукаса. На карьерное продвижение ему можно теперь не рассчитывать, но и беспокоиться о своей жизни и безопасности тоже нет причин.
Другое дело – Альберт. Он владелец информации, которая была заказана и оплачена. Причем, с недавнего момента, оплачена не только деньгами, но и кровью. Он агент, с которым еще стоит работать. А это значит, что Альберту нужно скрыться из поля зрения Ватикана.
Но не стоит забывать, что ложа, уполномочившая мсье Перигора провести эту работу, тоже имеет свой интерес. А это значит, что спрятать Альберта нужно там, где масоны обладают значительными возможностями, а католическая церковь не имеет ни доступа, ни влияния. Задача не из простых…
Мсье Перигор вздохнул, пожевал воздух губами и открыл это своеобразное заседание:
– Да, господа, наворотили вы… Ну да ладно, события развивались таким образом, что у вас и выбора-то особого не было. Однако теперь нам нужно вместе выработать план действий, который устраивал бы всех. Но для начала я должен ввести вас всех в курс дела. И начать мне придется с очень давних времен.
– Неужели опять со Средневековья? – недовольно поинтересовалась Жанна. Ее лицо теперь украшал небольшой изящный шрам, оставленный шпагой испанца. – Может, нам пора решать сегодняшние вопросы?
– Нет, нет, дорогая Жанна, не беспокойтесь, – охотно успокоил ее Перигор, – мы будем говорить исключительно о нашем времени! Так вот, эта история началась довольно давно, хотя и не в Средние века: я уже успел родиться. Считается, что точкой отсчета стал 1848 год. Именно в этом году ряд событий обозначил начало конца эпохи искусства, на смену которой, согласно пророчеству Плутарха, должна была прийти эпоха виртус. Это был високосный год, начавшийся в субботу. Уже через 12 дней после его наступления произошло восстание в Палермо, разросшееся затем до масштабов революции, охватившей всю Италию. Спустя еще 12 дней на реке Сакраменто было обнаружено золото, что ознаменовало начало золотой лихорадки в США. Затем Карл Маркс и Фридрих Энгельс (при упоминании имени Энгельса маэстро Дижон почему-то поднял бровь и многозначительно кивнул отцу Лукасу) опубликовали документ, известный под названием «Манифест коммунистической партии». Через девять дней после этого с французского престола был свергнут последний Бурбон. Еще через три дня революция начинается в Германии. Затем, 13 и 15 марта, разгораются революции в Австрии и Венгрии. Еще через три дня произошло вооруженное восстание в Милане и Венеции. Через неделю началась австро-итальянская война. Затем – восстания в Вене, Праге, Париже, снова в Вене, Пернамбуку… Всего просто не перечислить! Кроме этих социальных и политических явлений, свидетельствующих о необъяснимом росте беспокойства простых людей, на 1848 год приходятся и некоторые природные катаклизмы. Например, 29 марта Ниагарский водопад остановился на 30 часов…
– Мсье Перигор, – прервал масона Филипп Дижон, – к чему вы все это рассказываете? Какой еще водопад? При чем здесь моя школа?
– Да, конечно, мсье Дижон, простите, я, как обычно, увлекаюсь.
На самом деле Перигор не увлекался. Рассказывая обо всех этих событиях, он снова, сам для себя, восстанавливал всю цепочку событий в поисках наилучшего разрешения сложившейся ситуации. А заодно уже присматривал страну, в которую было бы правильнее всего эвакуировать Альберта. Конечно, насчет одной такой страны у него уже давно были свои планы, но их предстояло еще как следует обдумать. Поэтому, помолчав с минуту, он продолжил свой рассказ немного с другой стороны: