Ник скрестил на груди руки. Да уж, его так просто не проведешь.
– Ты не соглашаешься потому, что я не могу предложить тебе вот это? Потому что у меня нет пятизвездочного отеля, и белой яхты, и…
– Нет! – крикнула Клэр. – Неужели ты меня так плохо знаешь?
– Вот именно. Я хорошо тебя знаю. И знаю, что ты сейчас притворяешься. Этот льстивый зазнавшийся плейбой совсем тебе не подходит.
– Не приплетай сюда Луку! – грубо отрезала она. Что поделаешь, если Ник по-другому не понимает? – Я-то надеялась, мы сумеем расстаться друзьями. Не то что в прошлый раз. Если бы ты захотел, давно бы меня нашел.
Как только последняя фраза сорвалась с губ, Клэр мысленно сжалась от ужаса. Не надо было его обвинять. Ах, какая ошибка… Теперь он поймет – ей не все равно.
– Твой отец ясно дал понять, что ты этого не хочешь.
– Хватит ворошить прошлое. – Она предостерегающе подняла руку. – Давай жить дальше.
Наступила тишина. Казалось, она продлится вечно. Мужчина и женщина стояли друг напротив друга в молчании. Из окна долетала оживленная болтовня, смех, гудение радостных людских голосов. Словно из другого мира.
Наконец Ник протянул руку.
– Ну что ж, – произнес он совершенно равнодушным тоном. – Рад был снова с тобой встретиться, Клэр. И желаю тебе в новой жизни всяческого счастья.
Клэр пожала предложенную ладонь. На лицах обоих не мелькнуло и тени улыбки.
– Тебе тоже, – отозвалась она. – Всяческого счастья…
И вышла.
Дан с Лорой сидели на волнорезе, уплетали за обе щеки горячую хрустящую картошку и наблюдали за лодками, спешащими до темноты вернуться в гавань.
– Хочу завтра тебе кое-что показать. – Дан выдавил на свою картошку очередную порцию кетчупа.
Лора не встречала еще людей, которые ели бы так много кетчупа. Да и вообще ели бы так много – и оставались худыми.
– Что показать?
– Сюрприз, – невнятно ответил он набитым ртом.
– Который ты нашел сегодня?
– Возможно.
– Тюленей?
Говорят, здесь иногда встречаются тюлени.
Дан с улыбкой помотал головой.
– Ту́пиков?
– Не скажу!
– Ты поганка. – Лора ткнула его локтем в бок.
– Наберись терпения и все увидишь.
Она задумчиво наморщила лоб. Что бы это могло быть?
Дан смял пустой пакет из-под картошки.
– Хочешь доесть? – Лора протянула ему свой. – В меня уже не лезет.
Он с аппетитом принялся за угощение. Она перевела взгляд на море.
– Красота… – вздохнула Лора, наблюдая за медленно ползущим вниз раскаленно-оранжевым шаром солнца.
– Красота, – согласился Дан. – В Лондоне о таком забываешь.
Они замолчали, любуясь бликами на воде, наслаждаясь легким, танцующим ветерком. Как хорошо, безмятежно… Лора вновь вздохнула. Зачем искать таинственного отца? Конечно, незачем. У нее есть Дан. Лора обвила рукой его талию, положила голову на широкое плечо. Она любит его. Любит его простой, трезвый подход к жизни. Дан не стремится никого впечатлять. Он хорошо знает, чего хочет. Потому-то ей с ним так спокойно. Ему можно доверять, на него всегда можно положиться. Дан не станет водить за нос.
– Больше нет. Будешь? – Он вынул из пакета последний кусочек картошки.
Лора открыла рот, и Дан скормил ей хрустящий ломтик.
Дан – лучший человек на земле. Единственный, кто ей нужен.
Колин сидел за самым скромным столиком в ресторане и ждал Элисон.
Он все не мог придумать, как лучше повести разговор. Не мог, хоть убей. Справедливо ли по отношению к жене вываливать на нее такую сногсшибательную новость в людном месте? Она, конечно, женщина спокойная и рассудительная, вряд ли устроит истерику, или отвесит пощечину, или выплеснет ему в лицо стакан воды. И все же. Вокруг будет полно народу. А наверху Челси. Колин разрешил ей заказать еду в номер, девочка выглядела вполне довольной и легко отпустила его на ужин. Он поклялся, что бросает дочь одну в последний раз. Разговор с Элисон откладывать нельзя. И из отеля уйти – тоже. Значит, придется объясняться в ресторане.
Колин вцепился в стакан с «Лафройг», своим любимым виски. Сделал глоток, смакуя лекарственный, отдающий дымком вкус. Виски для храбрости не помешает. Как знать, чем обернется предстоящий разговор? Возможно, в результате Колин обретет дочь, зато потеряет жену.
Наконец появилась Элисон. Пока она, неуверенно улыбаясь, шла к мужу, тот ею любовался. Свободное льняное платье розового цвета и туфли без каблуков; короткие светло-русые волосы уложены с продуманной небрежностью. На шее – золотая цепочка, полученная в подарок от Колина на прошлый день рождения. Красавица… Женщина во цвете лет, уверенная в себе, с отменным вкусом. Потрясающая.
Колин встал ей навстречу, Элисон поцеловала его, и он уловил запах: духи «Бьютифул» от Эсте Лаудер. Санта-Клаус каждый год клал бутылочку этих духов в предназначенный для Элисон ярко-красный носок. До боли знакомый аромат. Колин испугался. Испугался, как много может потерять. Однако выбора нет.
– Очень симпатичное место, – заметила она, усаживаясь на стул напротив. – Но ты-то здесь как оказался? Что-то никаких признаков конференции не видно.
С ходу перешла к делу, отметил про себе Колин. Что ж, неудивительно – безошибочный инстинкт жены подсказывал Элисон, что причина, которая привела сюда мужа, ей не понравится.
– Давай закажем тебе выпить. – Колин знаком подозвал официанта. – Джин «Бомбей сапфир» с тоником и лаймом, пожалуйста.
– Может, сразу заказать двойную порцию? – шутливо поинтересовалась она, однако беспечность ее тона Колина не обманула.
Самообладание жены вызывало уважение. Она умеет держать себя в руках, его Элисон. Колин ощутил прилив гордости, тут же сменившийся новым приступом страха. То, что будет сейчас произнесено, либо укрепит их брак, либо безвозвратно его разрушит.
Но ведь Колин не всегда был плохим мужем. В прошлом Элисон сама отталкивала его, и как он ни старался, как ни лез вон из кожи, наладить отношения или помочь ей не мог.
Вот потому-то они здесь сейчас и оказались.
Спускаясь по лестнице, Клэр сосредоточенно разглядывала картины. Надо бы поменять местами вон тот морской пейзаж и цаплю. Клэр нравилось время от времени освежать стены, перевешивая полотна, – чтобы постоянным клиентам интерьер не приедался.
На первом этаже она столкнулась с Анжеликой.
– О, вот ты где! Только что звонили по поводу номера на следующую неделю. Хотят, чтобы окна выходили на гавань, так что я поменяла их с постояльцами из четвертого – тем вроде бы все равно.