3. Планы первых операций.
4. Мобилизационный план.
5. План стратегических перевозок для сосредоточения Вооруженных Сил на театрах военных действий.
6. Планы прикрытия стратегического развертывания, план устройства тыла и материального обеспечения действующей армии.
7. Планы по связи, военным сообщениям, ПВО и др.
Центральный документ здесь «Директива правительства об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил». Возможно, у этого документа (равно как и у всех остальных) было другое название. Он до сих пор не опубликован. Именно с анализа указаний ЦК ВКП(б) надо начинать любой анализ отечественных предвоенных планов. Что такой документ был, не приходится сомневаться. Никак не может Генеральный штаб (причем любого государства) приступить к стратегическому планированию, не имея на то в письменной форме указаний политического руководства страны. Именно – в письменной.
Почему подобные документы до сих пор не открыты? Видимо, их содержание заставит серьезно сомневаться в оборонительном характере советской военной доктрины и миролюбивой внешней политики партии (с ее неустанной борьбой за мир во всем мире).
Обратимся к азбуке планирования.
Согласно военной науке планирование операции (боевых действий) – детальная разработка содержания и последовательности выполнения войсками (силами) поставленных задач, распределения их усилий по направлениям действий, взаимодействия, обеспечения и управления.
На практике любой офицер-оператор руководствуется определенной методикой принятия решения и планирования операции.
Последовательность работы (в оперативном и оперативно-стратегическом звене) выглядит следующим образом:
1. Уяснение задачи, расчет времени.
2. Оценка обстановки и определение замысла операции.
3. Определение задач войскам.
4. Рассмотрение предложений по боевому применению родов войск и специальных войск.
5. Завершение работы по принятию решения.
6. Доведение задач до войск.
7. Завершение планирования и утверждение документов плана.
Обратимся к первому пункту методики – «Уяснение задачи, расчет времени». Он актуален и для Генерального штаба, и для общевойсковой армии, и для полка, и для батальона.
То есть перед тем, как приступить к разработке документов стратегического планирования, нарком обороны и начальник Генерального штаба должны уяснить задачу, поставленную товарищем Сталиным. Но содержание задачи до сих пор неизвестно. Этот документ, надо полагать, лежит на самом дне самого важного сейфа за тремя шифрзамками в архиве президента России (бывший личный архив товарища Сталина).
Отдельные исследователи утверждают, что подобного документа никогда не было в принципе. Что планы первых операций и мобилизационный план Генеральным штабом были разработаны исключительно в инициативном порядке или же в лучшем случае на основе устных указаний товарища Сталина, данных им во время обеда на ближней даче. Этого не может быть, поскольку не может быть никогда. И тот, кто занимался вопросами стратегического планирования лично и практически, отлично об этом знает. Даже правки в документы планирования вносятся следующим образом: зачеркивается то, что надо поправить, вписываются новые слова и цифры, затем все заверяется подписью соответствующего должностного лица и гербовой печатью (на документах Генштаба – исключительно красного цвета).
Другие историки утверждают, что подобный документ давно уже уничтожен. Некоторые даже называют дату – 16 октября 1941 года, день великой московской паники, когда по всем столичным улицам летали черные хлопья от сожженных секретных документов. Но и это вряд ли.
Вождь всех народов ставил военным совершенно конкретные и однозначные задачи. Да и в самом деле – как могли в Наркомате обороны и Генштабе приступать к планированию военных действий (по существу – привлечению всех людских и материальных ресурсов страны), не имея директивных (и непременно письменных) указаний политического руководства государства? Возможна ли была подобная самодеятельность в сталинской державе? Безусловно, нет.
Обратимся к ранее уже опубликованной записке наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной армии в ЦК ВКП(б) И. В. Сталину и В. М. Молотову за № 103313/сс/ов. Дата – не ранее 5 октября 1940 года. Гриф – особой важности, совершенно секретно. Только лично. В одном экземпляре. Текст: «Докладываю на Ваше утверждение основные выводы из Ваших указаний, данных 5 октября 1940 года при рассмотрении планов стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на 1941 год».
Дальше не будем цитировать содержание известной записки. Обратим внимание всего на два слова: «Ваших указаний». По-другому и быть не могло – без указаний вождя подобные документы не разрабатывались. А указания, как уже говорилось выше, еще не открыты. Однако (отметим попутно) даже малейшего намека на оборонительный характер планируемых действий во всех пяти «соображениях», похоже, нет.
К слову, наше направление (1-е направление 1-го управления Главного оперативного управления Генерального штаба (направление планирования применения Вооруженных Сил), где я служил в 1992–2000 годах) в ходе стратегического планирования сталкивалось с проблемами совершенно другого рода. Перед началом работы надо было подписать у главы государства Бориса Ельцина Указания по стратегическому планированию. Это было достаточно трудно сделать. В перерывах между так называемыми периодами «работы с документами» Бориса Ельцина (когда стакан президента практически не просыхал) надо было еще застать главу государства в Кремле и получить его подпись. На наших документах Ельцин расписывался, можно сказать, не глядя. Не вчитывался и ничего никогда не правил. Никаких наших современных василевских и штеменко к себе никогда не вызывал и долгими часами, как товарищ Сталин, их не выслушивал (Верховный главнокомандующий в годы войны, чтобы детально разобраться с обстановкой на том или ином участке фронта, подолгу работал даже с майорами-подполковниками Оперативного управления ГШ РККА). Но Бориса Ельцина проблемы стратегического планирования никогда не интересовали. Похоже, первому президенту России было откровенно наплевать и на план стратегического развертывания, и на планы первых операций. Но для нас– Главного оперативного управления Генштаба – его подпись была важна. Все-таки это была своеобразная отмашка для начала работы, пусть даже формальная. Как ни крути, это момент юридический – Верховный главнокомандующий подписал, то есть все основания для начала работы по стратегическому планированию имеются.
Вернемся к документам 1941 года. По большей части они еще не опубликованы. Не явлен широкой общественности в полном объеме Мобилизационный план 1941-го, планы первых операций, план стратегических перевозок (перегруппировок) и др. Не опубликованы в полном объеме даже материалы военных игр января 1941 года (замысел, карты, материалы разбора). Поэтому дебаты пока продолжаются исключительно в плане (как уже говорилось выше) «сам-то я Мобилизационного плана и планов первых операций в руках не держал, но думаю, что…»