В большинстве других квартир Крячко ждала практически одинаковая информация. Соседа из пятнадцатой звали Сашей, он мало с кем общался, по несколько дней не ночевал дома, а когда ночевал, редко оставался один. У него всегда крутились какие-то люди, преимущественно женского пола и сомнительной репутации.
— Что значит «сомнительной репутации»? — Станислав и так догадался, о чем говорит грузная крашеная блондинка с первого этажа, но на всякий случай решил уточнить.
Женщина его не разочаровала.
— Шалавы. Девицы легко поведения. Причем не те, которые за деньги, а которые просто так…
— Для удовольствия? — сострил Крячко.
Но женщина взглянула на него так, что сыщику сразу же расхотелось шутить.
Информация о любвеобильности Александра Калашникова, а именно к такому имени в отношении Артура Хамицкого приходилось теперь привыкать, подтвердилась еще в двух квартирах. Об этом с завистью поведал Крячко немолодой уже мужчина с испитой физиономией на третьем этаже и девушка на втором, которая, как мог судить Крячко, и сама, похоже, имела на Калашникова определенные виды.
Но все это никак не приближало сыщика к той особе, которая могла оставить следы своего блеска для губ в машине убитого и на медицинском жгуте…
Станислав надавил на кнопку электрического звонка еще раз. Прислушался. В глубине квартиры послышались шаркающие шаги.
— Кто там? — раздался скрипучий, как несмазанная калитка, женский голос.
— Уголовный розыск. Полковник Крячко. — Сыщик извлек из кармана служебное удостоверение и в раскрытом виде поднес его к дверному глазку. — Откройте, пожалуйста. Мне нужно задать вам пару вопросов.
Ответом была звенящая тишина. Но Станислав не торопился. Он прекрасно понимал, что бдительная старушка в настоящий момент доскональным образом изучает его документ. Так оно и было. Спустя минуту замок щелкнул и дверь, удерживаемая цепочкой изнутри, приоткрылась на несколько сантиметров. В проеме появилась маленькая голова, обрамленная аккуратно расчесанными седыми волосами. Глубоко посаженные глаза терялись в обилии лучеобразных морщин. Бровей у хозяйки квартиры совсем не было. Старушка зорко оглядела Крячко с головы до ног. Что-то в его облике ей явно не понравилось.
— Покажите еще раз, — требовательно прошамкала она.
— Что показать?
— Документ.
Крячко молча передал ей удостоверение в зазор между дверью и косяком. Голова старушки скрылась из виду, дверь захлопнулась, Станислав вновь услышал звук шаркающих шагов. Но на этот раз удаляющихся.
— Эй! — окликнул он. — Мадам! Фрау! Миссис! Или как вас там?.. Это служебный документ, между прочим…
Ему никто не ответил. В квартире стояла гробовая тишина. Крячко требовательно позвонил в дверь. Дважды.
— Иду, иду, — донеслось откуда-то издалека. — Одну минуту.
— Да что за черт?..
Бестолково переминаясь с ноги на ногу, Крячко пришлось ждать не меньше пяти минут, прежде чем старушка вернулась. Дверь снова открылась ровно настолько, насколько ей позволяла цепочка. На женщине уже были очки в пластмассовой оправе. Крячко подвергся повторному изучению с головы до ног.
— А почему без формы?
Старушку нельзя было провести. Она, как говорилось в известном фильме, сердцем видела.
Крячко почувствовал нарастающее раздражение.
— Я же не участковый, — ответил он.
— А кто?
— Уголовный розыск. Там в удостоверении все написано. Вы же прочитали? Верно?
— Верно, — старушка кивнула. — Прочитала. А что вам нужно?
— Я хотел задать вам пару вопросов, но теперь уже сомневаюсь в правильности данного решения. — Последний раз сыщик чувствовал себя столь же нелепо в первом классе на уроке родной речи, забыв выучить заданный на дом стишок. — Вы ведь вернете мне мои документы, бабушка? Я не могу уйти без них. Честное слово.
— Какие вопросы?
— Простите? — не понял Крячко.
— Какие вопросы вы хотели мне задать?
— Об одном из жильцов этого дома. Пожалуйста, отдайте удостоверение…
Дверь захлопнулась. Брякнула упавшая цепочка, после чего старушка уже полностью распахнула перед незваным гостем дверь. На ней было простенькое ситцевое платьице с незабудками и наброшенная поверх него вязаная кофточка.
— О жильцах этого дома я знаю все, — деловито заявила женщина. — Я тут уже много лет живу. Еще до войны заселилась. Входите.
Крячко переступил порог.
— Разувайтесь, надевайте тапочки и проходите на кухню.
— Я предпочел бы поговорить здесь…
— Надевайте тапочки, — не терпящим возражений тоном распорядилась хозяйка квартиры. — Полы у меня холодные, я их только утром помыла.
Она развернулась и направилась в сторону кухни.
— Удостоверение, — бросил ей в спину Крячко.
— Оно на кухне. На столе. Проходите.
Старушка скрылась. Матерясь себе под нос, Станислав снял ботинки, надел тесноватые пушистые тапочки с помпонами и прошел следом за ней. Его удостоверение действительно лежало на столе. Рядом старушка положила и свои очки. Крячко поспешил забрать документ и спрятать его во внутренний карман пиджака. Старушка поставила на плиту чайник.
— Будем пить чай, — сказала она.
— Спасибо, я не…
— С абрикосовым вареньем. Вы любите абрикосовое варенье?
— Не очень.
— А смородиновое? У меня еще и смородиновое есть. Я сама делаю.
— Я вообще не люблю варенье. — Крячко решил проявить твердость. — И не ем его. Никогда.
Старушку это не сильно огорчило. Она лишь равнодушно пожала плечами.
— Тогда будете пить сладкий чай с печеньем. Сейчас только чайник закипит… Садитесь. — Она указала сыщику на место возле окна, а сама села напротив. — О каком жильце вы хотели со мной поговорить, полковник Крячко?
— Меня интересует Александр Калашников из пятнадцатой квартиры.
— Сашка, что ли? А что вы хотите о нем знать? Он оболтус, бездельник и наркоман. Это все.
Крячко поерзал на стуле.
— Я непременно приобщу ваши показания к делу, но… Меня интересует другое. С кем он общался? Кто у него бывал на квартире?
Старушка открыто смотрела в глаза собеседнику. Над последним вопросом она думала не более десяти секунд.
— Раньше у него много кто бывал. Разные люди. В основном оболтусы, бездельники и наркоманы. Такие же, как и он сам. Но примерно полгода назад все изменилось. Люди перестали у него бывать.
— Почему?
— Маринка всех отвадила.
— Маринка? — переспросил Крячко.