Сарашата начали взволнованно перешёптываться: страх-то какой!
Долго не могли следующий вопрос придумать. Хозяин и не торопил: сидел прямо, глядел в ночь – будто видел то, что другим недоступно.
Наконец, решился самый памятливый:
– Дедушка, ты прошлой осенью рассказывал, что болотный змей покой злых сарашей охраняет, да не договорил, что за люди такие.
Волхв помолчал. Начал издалека:
– Когда-то все земли до самого ледяного моря принадлежали лесным и болотным людям – уграм. Из них всякие племена вышли – меря и мурома, чудь и весь, черемисы и мы, сараши. Хорошо жили: лесом кормились, зверя били, рыбу ловили. Потому что много человеку не надо: ягодой полакомиться, ребёнка вырастить, облака увидеть. И не нападал никто, не зарился – в наших болотах ни городов, ни богатств не сыщешь. Только наступило злое время, пришёл из степей кровопиец – Аттила. Многие погибли тогда, кто не успел в глухих топях схорониться. А кое-кто из наших забыл, чему предки учили – упросились с гуннским войском в поход. Воспылала их душа жаждой золота и власти над человеческими жизнями. Они творили зло: людей убивали, города жгли… Да утонули их сердца в чужой крови, напала смертная тоска – и сбежали тогда от грозного Аттилы, чтобы вернуться в родные места. Но наша земля не приняла изменников, спряталась в тумане, и немогли беглецы дорогу в отцовский дом отыскать. А на пятки уже гуннская погоня наступала, посланная отступников покарать. Получается, не было им пути ни назад, ни вперёд. Взмолились дважды изменники к Великой матери, к Эме: укажи нам путь в болотах, открой ворота в другой мир. Спрячемся там и начнём новую жизнь. Но Эма, рассерженная на их грехи, отвернулась. Очень она не любит, когда её дети творят горе и губят один другого.
Тогда обратились беглецы к Отцу, змею Курату, с той же просьбой. Согласился Курат, послал синие огни, чтобы указали путь через трясину. Так бывшие воины Аттилы скрылись в наших местах. И никто их больше не видел – ни гунны, ни сараши, ни лисица, ни филин…
Ребятишки сидели не шелохнувшись – ждали продолжения истории. Но Хозяин молчал, прикрыв глаза, и ничто не нарушало тишины – только комариный звон, да сердитый костёр изредка плевался искрами.
Наконец, кто-то из сарашат вздохнул:
– Значит, нашли они те самые ворота в другой мир.
Волхв покачал головой:
– Ключа у беглецов нет. Так что для них, считай, нет никаких ворот – торф, мох да вода. Одним словом – топь.
* * *
Дмитрий выматерился вполголоса, выдергивая плетёнку из грязи. Лишь бы кожаные завязки выдержали, не лопнули.
Синие огни будто заманивали – скользили неспешно, изгибаясь причудливой цепочкой. Уже добрых два часа пути, промок насквозь – и от болотной воды, и от собственного пота. А конца не видно…
Накануне проводил побратимов в опасный рейд по добришевским деревням. Долго отговаривал Настю от участия, но упрямая княжна стояла на своём. И упросила скрыть свою тайну от Анри и Хоря:
– Димитрий, я должна идти: свои земли как пять пальцев знаю. И нужным людям, кто нам помочь сможет, сама откроюсь. А остальным правду про меня пока ведать не надо, дабы не смущаться.
Ярилов скрепя сердце согласился. Но, когда маленький отряд, предводимый проводниками-сарашами, скрылся – одолело нехорошее предчувствие. Потеря франка и бродника стала бы непоправимым ударом, но они хотя бы воины, это их путь – жизнью рисковать. А вот за девчонку Дмитрий волновался по-другому.
Совсем по-другому.
Чтоб отвлечься от дурных мыслей, вновь стал ломать голову над загадками Хозяина – и озарило вдруг. Волхв говорил; «огни нам служат, чтобы приводить к цели». Цель – змей Курат. Неважно, абстрактное это понятие или какой-нибудь артефакт. Или вообще – боевой механизм. Главное, что он может помочь в штурме Добриша…
Ярилов усмехнулся: совсем с ума сошёл. Представил себе торчащий из камня меч, лучше – световой, как в «Звёздных войнах». Или танк Т-90 с полным боекомплектом – ага, посреди болота. Но, с другой стороны, после внезапного путешествия на восемь веков в прошлое и не в такой бред поверишь.
Экипировался, пришёл к озеру, где видел таинственные синие фонарики, парящие над трясиной. Как ни странно, дождался. Пошёл вслед за ними, не сомневаясь ни капли в правильности решения.
Если змей – болотный, то что к нему может привести? Правильно. Болотные огни.
* * *
Полная луна текла мертвечиной. От топи поднимался тяжёлый туман, клубился странно, формируясь в причудливые фигуры. Закололо вдруг сердце, перехватило дыхание – Дмитрий, пытаясь прогнать внезапную пелену с глаз, вытер лицо. Зачерпнул воды, плеснул – щёки и лоб загорелись, как от раствора кислоты. Добрёл до сухого островка, упал на моховое ложе.
Кажется, забылся на миг. Поднял голову: туман стал гораздо дружелюбнее, играл разноцветными искорками, словно новогодняя ёлка в детстве. Ярилов легко поднялся и пошагал – под ногами оказалась не топь, а вытертый паркет, как в родной школе. Вот и знакомое пятно – здесь пятиклассник Димка раздавил нечаянно фломастер. Так и не отмыла уборщица за все годы учёбы.
Ярилов разглядел парту. Уселся, бросил рядом рюкзак с Дартом Вейдером. За учительским столом оказался капитан Асс – подтянутый, в парадном кителе с полным набором сияющих наград. И только знак «Гвардия» был, как прежде, покалеченный и смятый. Димка, увидев командира, попытался вскочить – и ударился коленками о столешницу. Выбраться из-за парты и вытянуться в струнку никак не удавалось.
Ротный хмуро махнул ладонью:
– Сиди уж, бестолочь. Докладывай: почему на Калке не справился?
– Я… Это.
– Чего ты мямлишь? – взорвался Асс. – Выплюнь кашу изо рта. Кто же с одной сотней прёт на двадцать тысяч, а? Героем он стал, в легенду угодил, ишь! А боевую задачу кто за тебя будет выполнять, папа крымский? Зелёный ты ещё, как лягушкина манда. Почему не по форме? Берцы где, тельник? Одет, будто цивильный шпак, тьфу. В исподнем каком-то.
Ярилов растерянно шарил по холщовой рубашке, выданной сарашами.
– Кепка твоя где?
– Это… Хорю отдал.
– Это, это – плод промискуитета, – передразнил капитан. – А маму родную ты ему заодно не отдал? Короче, слушай сюда, сержант. Ты мне роту больше не позорь, а то на следующих прыжках своими руками без парашюта выкину, понял? Чтобы Добриш взял. Да не в лоб переть, одному на сотню, а думать надо. Головой! Которая без кепки. Примени военную хитрость. Зря я тебя, балбеса, учил, что ли? Ты же – десантник, а не мазута безмозглая, тьфу. К тому же теперь князь. Ты нас, князей, не порочь! Всё. Выполнить и доложить.
– Есть!
Ошарашенный Ярилов хотел было вскинуть ладонь к виску, но вовремя вспомнил, что «к пустой голове руку не прикладывают».
– Другое дело, – подобрел ротный, – теперь узнаю своего брата-десантника. Это не тебя зовут?