Возможно, Бенхакеру стало бы гораздо легче, узнай он, что всего через несколько недель высшее начальство отдаст распоряжение выследить и убрать водителя «порше».

Глава 2

Канонерская лодка мчалась вперед, рассекая темные, будто чернила, воды Ормузского пролива, расположенного в устье Персидского залива. Стоял почти полный штиль, если не считать легкого, едва заметного волнения. Шторм, бушевавший без передышки почти два дня, к вечеру наконец улегся.

Командир канонерки Назир Хуз стоял на капитанском мостике рядом с рулевым и смотрел на часы. Половина второго ночи. В пять утра начнет светать, а к шести море заискрится кобальтовой синью. Но сейчас, в темноте, вода казалась чернее нефти – той, что перевозили в супертанкерах. Тех самых супертанкерах, которые им поручено охранять. В среднем через Ормузский пролив проходили три судна в час – и так круглые сутки, семь дней в неделю без перерывов. А покинув пролив, танкеры поворачивали направо, в западном направлении. Тут Назир Хуз заметил, как приближается какое-то небольшое судно – в ночной тьме на расстоянии примерно пяти миль виднелись огни. Судно находилось позади и двигалось под углом относительно их.

Оператор радара поднял взгляд от экрана.

– Вижу объект в трех милях от нас. По правому борту. Медленно продвигается в нашу сторону.

Хуз кивнул. Должно быть, одномачтовая рыбацкая лодка. Ночью в море таких кишит видимо-невидимо. Обычно эти суденышки плохо освещены и ходят как попало. Прищурившись, Хуз выглянул в иллюминатор.

– В скольких милях, Хамуд? В трех?

– Да.

– Ничего не видно. Наверное, опять рыбаки. Но на всякий случай лучше проверить. – Хуз развернулся и приказал: – Рулевой, поворот тридцать градусов по правому борту.

– Есть тридцать градусов по правому борту, сэр, – прозвучало в ответ.

Маневренный корабль с легкостью изменил курс. Хуз выждал несколько секунд, потом распорядился:

– Так держать.

– Есть, сэр. Курс ноль пять градусов.

Взяв бинокль ночного видения, Хуз вышел на палубу. Посмотрел вперед, но ничего не смог разглядеть. Лицо обдувал теплый, легкий ветерок. Подождав пять минут, Хуз снова поднес к глазам бинокль. На этот раз он сумел различить дау – парусную арабскую лодку. Судно, замеченное им прямо по курсу на расстоянии двух миль, было крупным. Причем огни на нем не горели. На всякий случай Хуз отдал приказ, чтобы приготовились стрелять. Когда замечаешь что-то подозрительное во время ночной вахты, лучше не рисковать. Всего на канонерке было четыре орудия – спаренная пулеметная установка MG и двадцатимиллиметровые пушки на носу и корме.

– Малый вперед, – распорядился Хуз. А еще через восемь минут велел включить прожекторы. Яркие лучи восьми галогеновых прожекторов тут же выхватили из тьмы пятьсот ярдов поверхности моря. Несколько секунд спустя темная корма дау вплыла в центр, точно часть реквизита в зловещей пантомиме. Пулеметы на носу развернулись и нацелились на лодку. Снизив скорость до пяти узлов, канонерка начала осторожно огибать дау по широкой дуге.

Хуз включил громкоговоритель:

– Флот султаната Оман. Поднимитесь на палубу и назовите себя.

Слова, сопровождаемые обычными в таких случаях потрескиваниями, разнеслись над водой. Но на дау никакого движения заметно не было. Когда подплыли поближе, стало видно, что парус изорван в лохмотья, а сломанная мачта накренилась под таким углом, что, похоже, вот-вот готова была обвалиться. Создавалось впечатление, будто на борту никого нет. Однако, когда приблизились к корме, заметили на задней палубе две сидящие фигуры.

– Флот султаната Оман. Вы вошли в территориальные воды Омана. Все, кто находится в трюме, должны немедленно подняться на палубу и назвать себя, – повторил Хуз.

И снова ответом ему было молчание. Тогда Хуз велел рулевому подвести канонерку вплотную к борту дау, чтобы на лодку могли перебраться шесть матросов и главный корабельный старшина. Двое остались, чтобы пришвартовать канонерку к дау, а остальные пятеро спустились в трюм, держа наготове револьверы «уэбли». Через несколько минут старшина поднялся обратно на палубу и доложил Хузу, стоявшему рядом с одним из орудий:

– Два тела в трюме, сэр, и два на палубе. Все мертвы. На них форма израильского флота, сэр.

– Что?..

– Все четверо израильские моряки, сэр.

Израильские моряки? По коже у Хуза пробежал неприятный холодок. Как моряки израильского флота могли оказаться на рыбацкой лодке посреди Персидского залива? Нет, что-то здесь было не так. Ситуация складывалась на редкость неприятная. Нападения пиратов здесь случались нередко. Хузу не раз приходилось натыкаться на суда, вся команда которых была перебита. Но это было совсем другое дело. Перепрыгнув на борт дау, Хуз сам лично внимательно осмотрел все четыре тела. Потом обошел палубу и заглянул в грязную каюту. Никаких признаков атаки, только на четырех тарелках красовались недоеденные остатки ужина – на редкость неаппетитного засохшего рагу.

– Отравились, что ли? – предположил Хуз.

– Возможно, – кивнул унтер-офицер. – Похоже на то. Я, конечно, не эксперт в таких делах, но смерть, по всей видимости, наступила вчера.

– Где зарегистрировано судно? – спросил Хуз.

– В каюте обнаружены свидетельство о пригодности к плаванию и лицензия на рыбную ловлю. Оба документа выданы в Умм-аль-Амнахе.

– В Умм-аль-Амнахе? Так далеко? – удивился Хуз. – Как же их тогда сюда занесло?

– Наверное, в шторм попали.

– Умм-аль-Амнах… – задумчиво повторил Хуз. – Обыскать лодку сверху донизу. Ни одного угла не пропускать.

– Есть, сэр.

Хуз принялся медленно, размеренными шагами прохаживаться по палубе. Сказать, что ситуация его смущала, – значит не сказать ничего. Умм-аль-Амнах был провинцией в одном из эмиратов Омана. Хотя до создания единого государства он много лет был независимым эмиратом. В Умм-аль-Амнахе правил эксцентричный деспот, шейх Хийяд бин-Баккра аль-Квоззохок, который находился в состоянии постоянного конфликта с правительством ОАЭ еще с момента образования государства в 1971 году. Квоззохок придерживался точки зрения, что Объединенные Арабские Эмираты были сформированы лишь для того, чтобы отодвинуть Умм-аль-Амнах в тень и предать забвению. Терпеть такое пренебрежение он был не согласен. Крошечная провинция площадью всего пятьсот квадратных миль и с населением семнадцать тысяч человек была решительно настроена против Великобритании, США и Израиля, но, кажется, поддерживала Ливию. Правительст ву ОАЭ Умм-аль-Амнах доставлял немало обременительных хлопот. Когда после бескровного военного переворота 1975 года Квоззохок объявил о создании независимого Умм-аль-Амнаха, Эмираты не стали чинить препятствий и даже испытали некоторое облегчение.

У западного же мира независимость Умм-аль-Амнаха, напротив, восторгов не вызвала. Более половины импортируемой нефти доставляли на Запад через Персидский залив и Ормузский пролив. Учитывая, что одну часть залива контролировали нестабильный Иран и занятый русскими Афганистан, хотелось бы, чтобы другая часть была настроена более дружелюбно. С Оманом, территория которого располагалась на одном из берегов узкого Ормузского пролива, проблем в этом смысле не возникало. Султанат открыто демонстрировал Западу свою поддержку, позволяя размещать в стране и британские, и американские военные базы. ОАЭ, территориальные воды которых тянулись до Ормузского пролива, тоже придерживались прозападной позиции, пусть и не так явно. Однако сорок миль побережья в пределах ОАЭ принадлежали Умм-аль-Амнаху.