– Те-есла! – прозвенел голос аякаши.
Я остановился.
Трое мононоке выплыли вперёд и застыли на месте.
– Давай сыграем, – предложил Тэцуо. В его голосе слышалась плохо скрываемая дрожь – Убьёшь правильного духа, и двое остальных снова станут людьми. А? Как тебе такое?
Он, конечно, блефовал, тянул время, чтобы загнать меня в угол. «Вали их всех», – посоветовал здравый смысл. Особых причин спорить с ним не было – у Азамата с Олегом с каждой минутой оставалось всё меньше шансов выбраться.
– Извините, ребята, сегодня не ваш день, – пробормотал я, поднимая меч.
Вдруг аякаши истошно закричал. Когда его крик перешёл в сухой, рваный хрип, один из выступивших духов затрясся, «покрывало» потекло с него тянущимися, липкими на вид струями. Когда же вся чёрная масса растаяла, цепь со звоном порвалась, и на землю упал Вещий. Он тяжело дышал, ноги не слушались его.
– Фига се, – лаконично выразил я все нахлынувшие эмоции. – Что-то Ева не торопилась. А второй где?
Олег, покачиваясь, на четвереньках пополз в сторону, выдавив едва различимое:
– Парень на подходе.
Аякаши продолжал хрипеть, и уже пытался разорвать кожу у себя на животе. Под его руками светился бледно-зелёный круг. Однако вскоре печать исчезла, он перенёс её на какого-то мононоке, быстро рассыпавшегося под заклятием. Азамат, как и я, видел воспоминания Тэцуо, и способен был причинить ему некоторые неудобства.
Но, к сожалению, всего лишь «неудобства».
Некромант выполз откуда-то из глубины шевелящейся тучи. Немного оклемавшийся Олег подхватил его и взвалил на плечо.
– Найдите Карию и отведите её к какому-нибудь дереву, – наказал я. – Она защитит вас.
Азамат поднял голову и с укором промямлил:
– Опаздываете.
– Волшебник никогда не опаздывает.
– Угу, оправдывайся дальше, – буркнул Олег, торопливо ковыляя прочь.
Пока мы разговаривали, Тэцуо постарался вернуть себе прежний невозмутимый вид.
– Как? – спросил он, широко раздувая ноздри. – Как вы, смертные, посмели выступить против меня – бессмертного бога.
– Бога? Шутишь? Как ни крути, а по сложности ты всего лишь третий уровень, хотя даже до своих цепных псов не дотягиваешь.
Я открыл было рот, чтобы добавить очередную колкость, но тут в сумерках пиликнул чей-то телефон. За ним другой, третий, ещё и ещё – и так до бесконечности. Казалось, мы прослушали все звонки, какие только можно было придумать.
И тогда мне стало понятно: об этом пыталась сказать дриада. Из-за этого задержалась Ева – скорее всего, рассылала имя аякаши. Наверняка не обошлось без помощи стариков, уж они не утерпели бы. Не зря же Ибрагим говорил о чём-то с Карией. Вот ведь! Все они разыграли свою партию прямо у меня под носом!
Я почувствовал гордость за них. Нет, действительно, гордость.
– Ты ещё не понял, Тэцуо? – в моём голосе зазвучали металлические нотки: – Тебе здесь не рады.
Он запаниковал и начал задыхаться. Воздух зазвенел от наполнившей его магии: десятки людей с разными дарами и способностями всеми доступными им способами воздействовали на аякаши, выводя его из равновесия.
– Нет! – закричал он. – Я подчиню вас! Все будут служить мне!
Несметное количество цепей подобно фейерверку разлетелись во все стороны. Заметив промелькнувшую среди них Нинель, я стал прорываться к ней. Она тоже двинулась мне навстречу, но это заняло у нас порядочно времени. Теперь даже отсечённые цепи продолжали извиваться, будто рассерженные змеи, норовя побольнее ударить.
– Он и раньше-то был не в себе, – заметила Нинель, когда мы наконец встретились, – а вы, похоже, хотите разозлить его до предела?
– Можно и так сказать, – согласился я. – Сможешь ещё раз подобраться к тому призраку?
Женщина смерила меня строгим взглядом.
– И не подумаю. Пока не скажешь, зачем мне так собой рисковать.
– Ну, у тебя нет выбора. К тому же никто, кроме тебя, не сможет приблизиться к Юки.
– Ха! Проси рыжую.
– Разве не слышала? Кумико не собирается вредить Тэцуо. Да и… только ты сейчас можешь приказывать ей.
– Какая же я незаменимая, – не без удовольствия проговорила Нинель. – Ладно, так и быть.
– Но учти, – прокричал я напоследок, – если аякаши схватит тебя, мы уже ничем не сможем помочь! – и тихо добавил: – Не подведи.
Тэцуо услышал это, и всё его внимание сосредоточилось на Нинель. Несколько цепей обмотались вокруг меня, ещё с десяток устремилось ей вслед. Аякаши заставил духов расступиться, чтобы я видел это.
– Лю-юди! – прорычал он. – С чего вы взяли, будто способны соревноваться со мной?!
– То же самое, – я набрал в перчатку немного электричества и выждал подходящий момент. – Относится. К тебе!
Разряд, пущенный по цепям, заставил содрогнуться нас обоих. Да что там «содрогнуться»! Меня согнуло в три погибели, не говоря уже о не ожидавшем этого аякаши.
Когда туман перед глазами рассеялся, перед нами предстал совершенно растерянный Тэцуо. Он протягивал руку куда-то вдаль и бормотал бессвязные слова. Затем он упал на колени и пронзительно завизжал.
Он промахнулся.
В мертвой хватке цепей быстро растворялся поглощаемый им призрак.
– Что ты наделал? – сквозь слёзы спросил Тэцуо, оборачиваясь ко мне. – Что вы все наделали?
– Освободили тебя, идиот, – устало ответил я.
– Зачем? За что? Ненавижу! Не прощу! Никогда! Никогда! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!
По округе разнёсся низкий, гнетущий гул. Земля задрожала, свет на столбах погас, где-то затрещали оборванные провода. Асфальт треснул, и из узкого разлома повалили оранжевые насекомые-фантомы.
Последнее, что удерживало Тэцуо Нагаи на этом свете, было уничтожено им же самим. Последняя стена, охранявшая его, рухнула, открыв дорогу всем тем, кто сейчас пытался пробиться к его разуму. Самые разные чувства ворвались в Тэцуо, смешиваясь с сожалением, болью и потерянной надеждой.
А следом за чувствами аякаши захлестнул рой насекомых, принявшихся нещадно пожирать его. В какой-то момент цепи испарились, и кружащиеся мононоке, зашипев громче обычного, рассыпались в прах.
Твари на Обратной стороне сожрали бессмертного заживо, не оставив даже одежды. Фактически он убил сам себя изнутри.
Вконец разбитый и измотанный, я повалился на землю. Высоко надо мной, над всеми нами, в чернильно-синем небе, мерцали последние гаснущие звёзды.
– Поздравляю, господин Тесла, – сказал остановившийся рядом Таро. – По правде сказать, вероятность того, что у нас получится, была ничтожно мала.