– Да, это логично, – не мог не согласиться он.
– Вторая цель – вызвать здесь, в России, резкий подъем антимусульманских настроений. Вот это самое главное. Пусть в России, в Москве и везде, слово «мусульманин» ассоциируется с понятием «террорист». Для чего? Для того чтобы вызвать ответную волну отторжения, протеста, возмущения самих мусульман. Вот и все. Северный Кавказ уже висит у России на ниточке. Нам надо перерезать ее.
– Хорошо, он оторвется. Что изменится в том же Дагестане?
– В Дагестане сейчас власть и экономические ресурсы в руках у нескольких кланов. А в других республиках еще хуже. Там все принадлежит одной группировке. Любая деятельность – в том числе убийства, присвоение земель, фальсификации на выборах – все благословляется и покрывается родственниками, свояками и просто подкупленными пешками. И в судебной, и в полицейской системе. Внутри Кавказа наш враг не русские, а мы сами. Чеченцы, аварцы, даргинцы убивают своих соплеменников. А есть ведь ответственные, сильные, достойные люди. Они должны быть наверху. Ты что, сам не знаешь таких?
Абдрахманов вздохнул. Картину, так беспощадно обрисованную Омаром, он мог бы спроецировать и на близкий ему Татарстан. Там, конечно, меньше убивали, но так называемый справедливый суд и тюремная камера всегда были наготове для того, кому требовалось предметно объяснить, кто хозяин в республике. Сколько талантливых, умных людей уехали из Казани только потому, что не могли мириться с общей атмосферой фальши, чинопочитания, лицемерия, откровенного рвачества и хамства.
Да, одного правителя там недавно заменили на другого, но что изменилось? Не просто же так в ложе для почетных гостей на футбольном матче оба сидят рядом.
Да и сам-то он где сейчас? Болтается на волнах Черного моря на судне, которое вот-вот пойдет ко дну.
Эта мысль вернула его на палубу «Ромео».
– И что теперь с нашим планом?
– Остался один объект, буду его обрабатывать.
– Это который из них?
– Тимур. Тот, что помоложе. Предварительно я их прощупал. Другой не годится. Он уже отравлен победами. Там на кону контракт на бои в Европе, Америке, очень приличные деньги. Мы не бездонная бочка. В общем, он ничего не знает и не будет знать.
Шеф-повар утвердительно кивнул. Молодой парень, о котором шла речь, был хорош со всех точек зрения. Вот только…
– А ты не думаешь, что у него сейчас в голове не исламская идея, а хорошо развитые молочные железы одной пассажирки?
Скулы на физиономии Омара, и без того твердые, просто окаменели.
– Посмотрим. Если что – есть ведь мы с тобой. А нас уже вряд ли что-то остановит.
Светлана машинально торкнулась с ходу в дверь каюты, но та оказалась закрыта. Она привыкла к тому, что в это вечернее время ее соседка всегда зависала где-то на палубе, поэтому не сразу сделала то, с чего и надо было начинать: деликатно постучала.
– Минутку, сейчас! – отозвался голос Алины с какой-то непривычной интонацией.
Буквально через минуту дверь каюты действительно распахнулась. На пороге стояла соседка, одетая по-спортивному: простая футболка и короткие шорты. А на ее койке сидел Никита, звукорежиссер «ПП», и не торопясь заправлял в джинсы свою майку.
– Извини, мы тут… – Алина спешила объяснить присутствие гостя.
– Да все нормально, это я вперлась не подумав, прошу прощения!
Светлане и правда было неловко. Занятая собственными личными делами, она даже не подумала, что у Алины, яркой современной девчонки, могут быть свои интересы.
– Ну, красавицы, я пойду! – Звукорежиссер привел в порядок свой прикид. – Спасибо, Алина. Я как заново родился. – Он расправил плечи и вышел в коридор.
Слегка растерянная Алина продолжила:
– Ты не подумай, у нас ничего личного. Просто у Никиты спина – давняя его болячка. Я ведь кончала курсы массажа, вот ему помогаю.
– Да я вообще без претензий. – Светлана развела руками. – Ты только мне заранее говори. Если надо, в любой момент вся каюта в твоем распоряжении. Тут есть куда податься.
Алину это предложение как-то не обрадовало. Наоборот, она вроде расстроилась.
– Спасибо, конечно, но пока что-то никто не претендует. Вот только на массаж спины.
– Еще не вечер! – взбодрила ее Светлана. – Какие наши годы?
– Ладно! – Соседка махнула рукой. – У тебя-то как?
Алина вообще-то не надоедала ей расспросами, хотя все видела и не могла не понимать, как далеко зашли отношения солистки «ПП» с одним из фанатов. Она с готовностью откликалась на просьбу погулять часок по кораблю, пару раз натыкалась на них с Тимуром в укромных уголках «Ромео», и при этом они не просто держались за руки.
«Не спрашивай. Не говори». Они как будто взяли на вооружение этот американский лозунг.
Но сейчас отшутиться было бы неудобно. Ввалилась – не запылилась, сбила весь кайф. Вдобавок Свете хотелось перед кем-то выговориться, а подходящей кандидатуры среди двух тысяч обитателей корабля не находилось.
– Все волшебно. Это с одной стороны. А с другой – хреновее не бывает. В общем, я его послала.
Брови Алины поползли вверх. Такой откровенности она не ожидала. Светлана всегда держала дистанцию, и даже жизнь в общей каюте вовсе не сделала их подругами.
– Если волшебно, то зачем же?
– Он, конечно, отдельный экземпляр, – скорее себе, чем соседке, сообщила Светлана. – Такое редкое сочетание мальчика и мужчины. Очень ласковый, безумно нежный. Ты видела его рычаги, эти мышцы. Когда он касается меня, моей кожи этими пальцами, которыми крутит шеи здоровенным мужикам, я просто улетаю незнамо куда. – Она вздохнула.
Пожалеть было о чем.
– Наивный как ребенок. Знаешь, какая у него любимая книга? Хотя парень учится на филфаке, знает всю современную прозу. Сказки! У них в дагестанском эпосе есть такой герой – Шарвили. Естественно, он обладает исполинской силой и волшебным мечом, закаленным в грудном молоке женщин, родивших первого ребенка. Еще у него есть необыкновенный конь, способный летать, а сам герой неуязвим, пока твердо стоит на ногах, поскольку силу ему дает родная земля. Он даже хотел в спорте взять себе этот псевдоним – Шарвили, – но потом решил, что нескромно будет. Все-таки народный герой.
Алина слушала, покачивая головой то ли от удивления, то ли от недоверия.
– Слушай, может, на меня так морской воздух действует? – сбросила с себя очарование дагестанского эпоса солистка «ПП». – Или он меня околдовал?
– Во-первых, солнце, – авторитетно выдала Алина. – Во-вторых, морепродукты. У нас с тобой активизируются яйцеклетки. Нагрузка на щитовидную железу летом уменьшается, эндокринная система работает веселее. Это схема любого курортного романа. А потом люди возвращаются по домам, и все рассасывается.