Я даже хотела этот вопрос озвучить, но в итоге промолчала. Просто догадалась — нет, в ситуации с «червём» всё иначе, примерно как с артефактами. Древнее чудовище являлось лишь сосудом. Если бы червь мог своей магией управлять, то не сидел бы в пещере, он бы как минимум выбрался и уполз.
А эльф тем временем продолжил:
— Именно поэтому высшая магия крайне редко передаётся по наследству. По этим же причинам дар может ослабеть или вообще исчезнуть.
— Ослабеть? — переспросил Вернон, а Роналкор…
— Подождите. Но ведь чистота помыслов — вещь очень неоднозначная, — сказал император. — Взять тех же фанатиков из братства Терна. Многие из рядовых членов братства были убеждены, что эликсир всемогущества, который они якобы составляли, поможет изменить мир к лучшему. Что появление сверхсильного мага положит конец всем войнам и насилию в принципе. С этой точки зрения их помыслы и души были абсолютно чисты.
Упоминание братства Терна эльфов не удивило, то есть историю «мира людей» ушастые знали. Но примечательно не это. Примечателен тот факт, что во взгляде Арманитинэля появилась едва заметная, но всё-таки печаль.
— Нет, ваше величество. С высшей магией подобные вещи не проходят. Мы не знаем, как именно, но она умеет оценивать и поступки, и взгляды, и то, насколько её носитель адекватен.
Повисла пауза. Не знаю, о чём думали остальные, мне же вспомнилось, что обладающих даром высшей магии среди приехавших к нам эльфов нет. А ещё слова об уникальности такого дара в памяти всплыли, а заодно тот факт, что эльфы, вопреки привычкам, примчались в столицу одного из человеческих государств с единственной целью — посмотреть на «достойного».
Как по мне, все эти моменты указывали на то, что владеющих высшей магией среди самих эльфов крайне мало. А печаль во взгляде Арманитинэля, да вкупе с вечным эльфийским высокомерием и убеждённостью в том, что «высокий» народ лучше и мудрее всех остальных, навела на мысль: слова об ослабевании и утрате дара не просто так сказаны.
Видимо, в древние времена и у них, у эльфов, высшей магии было гораздо больше. А сейчас… они эту магию теряют?
Увы, но поделиться своими соображениями я не могла — слишком опасно озвучивать такое. Да и толку нам от подобных сведений? Помочь обуздать магию они не способны, а раз так…
— Интересно, — нарушил молчание император. Голос прозвучал ровно, но нотки удовольствия тоже послышались. То есть мысль о том, что наделённого громадной силой безумца под боком не предвидится, Роналкору понравилась. Остального он, судя по всему, не опасался.
— Очень интересно, — поддержал монарха Вернон и точно приготовился задать новый вопрос, но был остановлен. Нет, не эльфами — Даном.
— Вернон, полегче, — сказал герцог Кернский мягко. — Вспомни о том, когда уважаемые послы прибыли и каковы нынче дороги.
Замечание было уместным, но ни Вернона, ни меня не порадовало. Их величество удовольствия также не испытал, однако, будучи человеком здравомыслящим, аргумент принял.
— Дантос прав, — пробасил он. И уже обращаясь к посольству: — Прошу прощения за нашу неучтивость. Желаете отдохнуть с дороги? Освежиться? Поужинать?
Эльфы не желали! Они вообще стояли и прямо-таки плавились от любопытства! Все, включая попавшего… ну фактически под допрос, Арманитинэля.
Но логика ситуации и законы гостеприимства сказать «нет» не позволяли. Тот факт, что встреча случилась на приёме в честь дня рождения наследника империи и залы полны гостей, а присутствие важной делегации праздничному настроению никак не способствует, тоже свою лепту внёс.
Именно поэтому Арманитинэль замер на мгновение, потом вежливо кивнул и сказал:
— Да, пожалуй. С удовольствием.
Их величество улыбнулся уголками губ и устремил свой взор в наполненный придворными зал. А выискав кого-то, сделал знак рукой и вновь к эльфам повернулся.
Поймав этот момент, глава делегации поспешил добавить:
— Но я надеюсь, что мы ещё увидимся?
Кто именно скрывался за этим «мы», было очевидно, и Роналкор, будучи ключевой фигурой, взял бразды правления в свои руки.
— Да, разумеется, — вежливо сказал он. — Герцог Кернский, леди Астрид и Вернон прибудут во дворец завтра, и…
Монарх замолчал, уловив то ли взгляд, то ли движение, а Дантос убрал руку с моей талии и, сделав полшага вперёд, учтиво поклонился.
— Ваше величество, простите, но в том, что касается завтрашнего дня… Видите ли, у нас с Верноном запланировано одно очень важное, совершенно безотлагательное дело. Собственно, то самое, ради которого мы посреди зимы в столицу примчались. И если вы позволите, если… — новый поклон, уже в сторону эльфов, — уважаемое посольство не против, то…
Дан не договорил, застыл в ожидании реакции.
Арманитинэль неохотно, но кивнул, и уже после этого кивка Роналкор ответил:
— Хорошо.
Блондинчик сдержанно улыбнулся и лишь теперь продолжил:
— Я не знаю, сколько времени это займёт. Возможно, один, возможно, два-три дня. Но как только мы освободимся, немедленно будем.
Это была наглость! Причём махровая! Потому что теперь, после уже данного согласия, ни эльфы, ни император возразить не могли. И, несмотря на то, что Роналкор — друг, мне стало жутковато, но…
— Хорошо, — повторил их величество, а драконья сущность поклялась — он не злится! — Как только, так сразу сюда.
«Уважаемое посольство» немного скисло, но возразить не посмело. Дружно уставилось на императора, который намеревался передать их подскочившему вельможе — очень привилегированному, если судить по одежде и выражению лица.
Но я к расставанию была не готова. В смысле, мне страсть как хотелось кое-что уточнить, причём прямо сейчас.
Именно поэтому я скользнула вперёд и окликнула:
— Нириэль, можно вас на пару слов?
— Только в том случае, если ваш жених меня не побьёт, — ответил ушастый с улыбкой.
Шутка от эльфа? Это было ещё невероятнее, чем поцелуй, однако…
— Ну что вы, — отозвался герцог Кернский, который действительно неудовольствием вспыхнул. — Разве я способен на подобную дикость?
Нириэль, которому, как всякому предсказателю, открыто больше, нежели остальным… неприлично захохотал. Вернон отреагировал спокойнее — просто разулыбался. А Роналкор, будучи всё той же ключевой фигурой, вздохнул и, возведя глаза к потолку, выпалил:
— Женщины! Что они с нами делают? На какие деяния нас толкают!
И вот, опять… Драконья сущность уверенно сообщила: монарх не злится! Более того — он тоже над происходящим угорает, только виду не показывает. Да и эльфы относятся к этому… в общем-то нарушению приличий благожелательно. Только в самом начале, на реплике Дантоса, напряглись.