На простыне предательски темнело в утренних сумерках пятно греха.
— Я сейчас простынь новую принесу, а эту покуда спрячу, а потом застираю, как тятенька в лавку уйдёт.
Василиса выскользнула из комнатки неслышной тенью, вернулась вскоре, перестелила простыни, чмокнула Андрея в губы:
— Спи, любый! — и ушла.
А Андрей лежал и думал. Какой, к чёрту, сон? Андрей был слишком взбудоражен неожиданным поступком невесты. Он вспоминал произошедшие события, смакуя каждую подробность. И хотя вины своей не чувствовал, было неудобно перед Нифонтом. Как он посмотрит ему утром в глаза? А хуже — если купец слышал чего-то и обо всём догадался. С тем и уснул.
Утром в комнату постучал купец.
— Вставай, соня! Пора на службу собираться, завтрак уже на столе.
Андрей вскочил, оделся, умылся и уселся за стол. Робко взглянул на вышедшую к завтраку невесту. Василиса вела себя как ни в чём не бывало, и Андрей успокоился.
С завтраком управились за четверть часа.
Андрей шёл на службу в отличном настроении, весело напевая. Путь его пролегал по набережной, схваченной тонким ледком Фонтанки.
Оттуда доносились весёлые крики и смех — по ноздреватому льду катались раскрасневшиеся на морозе мальчишки. Полозья коньков были прикручены к валенкам сыромятными ремешками. Не так давно и сам Андрей вот так же катался по льду Ладоги.
Он улыбнулся воспоминаниям и вдруг услышал крик. Обернувшись, увидел, как в полынью проломившегося льда погружаются двое мальчишек лет десяти. Ах ты, господи, беда!
Не раздумывая, Андрей пронёсся по набережной около двадцати саженей, сбросил суконное пальто, сюртук, помедлил секунду и скинул сапоги.
Держась за чугунную ограду, он спустился на лёд, который угрожающе затрещал под ногами. Андрей лёг на живот и пополз к промоине. Один парнишка ещё держался на поверхности, рядом плавала шапка. Он из последних сил судорожно пытался ухватиться за края полыньи, но лёд обламывался, не выдерживая веса мальчонки.
Андрею удалось схватить парня за воротник пальто, подтянуть к себе и рывком вытащить на лёд.
— Ползи к берегу, только на ноги не становись.
— А брат?! Там брат мой!
— Ползи! А то все провалимся!
Парень пополз.
На набережной стали собираться люди. Но помогать никто не спешил, только слышались сочувственные возгласы.
— Верёвку несите! — крикнул Андрей.
Сам вдохнул глубоко пару раз и нырнул в ледяную воду. От холода обожгло тело.
Андрей плавал хорошо. Да и живя на берегу Ладожского озера, которое прозывают морем за размеры, трудно не научиться плавать. Летом в их селе мальчишки днями пропадали на берегу — купались, загорали, рыбачили.
Андрей открыл глаза. Вода мутноватая, видно сажени на две-три. Огляделся вокруг — нет мальчишки. Посмотрел вниз — вроде темнеет что-то. Он вынырнул, набрал воздуха и снова нырнул. Точно, мальчишка уж недвижим, и течением его потихоньку начинает сносить в сторону.
Андрей ухватил мальчишку за пальто и потянул к проруби. Одежда паренька намокла, как и Андреева, и сильно затрудняла движения. Воздух в лёгких кончился, хотелось вздохнуть, а пролом во льду, кажется, вот, рядом, но до него ещё доплыть надо.
Андрей ухватился левой рукой за кромку льда, подтянулся, поднял голову и вдохнул полной грудью. Толпа на берегу восторженно закричала.
Андрей подтянул паренька к себе и рывком, теряя силы, буквально вышвырнул его на лёд. Надо было выбираться самому, но силы иссякли, и ноги от холода сводило судорогой. Да и забраться на лёд сложно, только рукой обопрёшься, как он ломается.
Рядом на воду упал конец верёвки. Андрей ухватился за него, а на берегу мощно потянули. Розыскника выдернуло из воды на лёд. О ледяную кромку порвало рубашку, оцарапало до крови кожу на груди, но всё это — ерунда, главное — выбраться удалось.
Андрей схватил одной рукой мальчишку, второй — верёвку.
— Тяните!
Несколько мужиков споро стали тащить обоих.
У набережной Андрей всё-таки встал, передал им наверх паренька, а потом, держась за верёвку и опираясь босыми ногами на гранит, поднялся наверх. С него ручьями стекала вода.
— Согреть бы спасителя надо, — раздались голоса.
— Одежду и сапоги мои принесите, — попросил Андрей.
Сразу двое услужливо побежали исполнять его просьбу. Андрей же босыми ногами, уже не чувствуя холода, пошлёпал по мокрому снегу к спасённому мальчишке.
Вокруг него стояли и жалостливо кивали головами женщины.
Андрей опустился на колено, поднял парня и перевернул его вниз головой. Изо рта мальчишки хлынула мутная вода. Толпа раздалась в стороны.
— Да он утоп уже! — охнул кто-то в толпе.
Андрей положил мальчишку на снег, похлопал по щекам. Парень не подавал признаков жизни. Андрей вспомнил — ещё в детстве он видел, как старый дед вот так же, как и он сейчас, сделал утопленнику несколько выдохов в рот. «Жизнь вдохнул!» — объяснил он потом.
Вот и Андрей наклонился, приник ко рту мальчишки, выдохнул в него воздух раз, другой. Толпа вокруг безмолвствовала и смотрела на Андрея с неослабным вниманием.
Щёки мальчишки порозовели, он сам сделал вдох-другой.
— Ожил! — пронеслось по толпе ликующе.
Андрей поднялся с колен. Ему услужливо подали сапоги. Он обулся. Затем ему помогли натянуть сюртук и накинули сверху пальто. Андрея начала колотить крупная дрожь, буквально — зуб на зуб не попадал.
Послышался крик. Из подворотни выбежала женщина без пальто, впереди неё бежал первый спасённый Андреем мальчишка. Женщина подбежала к собравшимся на берегу Фонтанки людям, и толпа расступилась. Она упала мальчишке на грудь и зарыдала.
— Чего ревёшь, дура! — сказал мастеровой из толпы. — Жив твой сын, неси его в тепло быстрее, раздень, разотри. Ему согреться надо, не то захворает.
— Живой! — обрадованно причитала женщина. Она подхватила мальчугана на руки и побежала к дому.
— Хоть бы спасибо спасителю сказала, — осуждающе шумели в толпе.
Люди стали расходиться.
Вскоре Андрей остался один. Надо спешить на службу, и так уже опоздал. А одежда мокрая — рубаха, брюки, исподнее. И в сапогах уже волгло.
Андрей перехватил извозчика, доехал да розыскной экспедиции. И сразу — к Лязгину.
— Здравствуйте, Иван Трофимович! Представляюсь по случаю прибытия из отпуска.
Лязгин внимательно оглядел Андрея.
— Так… Опоздал на службу и в таком виде…. Ты что, пьян?
— С чего вы взяли? — обиделся Андрей.
— Лужа потому как под тобой, а шинель сухая.