Он кое-как припарковал машину и нырнул в толпу. «Марш несогласных» 3 марта 2007 года выдался самым жарким политическим днем за последнее время. Десятки тысяч граждан столпились на Лиговском у того самого БКЗ. Оттуда же шагал Бретёр 7 ноября с красным флагом на годовщину революции семнадцатого. Санкционировать проход до площади Восстания никто не собирался. Но если критическая масса рассерженных граждан собирается в одном месте, да еще космические силы этому благоприятствуют, то разрешения никто ни у кого не спрашивает. Народ в результате прорвался не только до Восстания, но и вывалил на проезжую часть Невского, разрывая плотины милицейских кордонов.
Лидеры, среди которых он узнал Андрея Дмитриева, расположились прямо на красной башне бывшей в царское время городской думы. Они залезли наверх и по очереди кричали в мегафон. Ликующая толпа отвечала криком в ответ, колыхалось бескрайнее море развевающихся флагов и знамен. В городе витало ощущение свободы.
Это наш город!
Россия будет свободной!
«Марши несогласных» всколыхнули всю Россию, конфликт с властью был раскален до предела – марши были многотысячными и несанкционированными. Людей нещадно избивали дубинками. Оставалось только пронести этот огонь до выборов, чтобы страсти не утихли. До выборов оставалось всего ничего.
16
Бретёр был воодушевлен и взволнован еще несколько дней. Он немного задержался в универе, Саня ждал его в кафе рядом. Когда он зашел в эту фрицевскую забегаловку, то увидел нечто. Он даже не сразу понял, что тут происходит. Саня сидел вместе со Зверем, и они пили водку! И были пьяные.
– Что так долго? Мы тебя ждем. – Настя икнула. Она выпила и начала трогательно икать.
– Что ты с ней сделал? – обратился он к Сане.
Он подумал, что выглядит в этот момент как ее муж. Хотя он ей не муж и вообще неизвестно кто. Прав никаких на нее нет.
– Это все она, я тут ни при чем.
Получается, что она решила напиться из-за их неудачного секса или он слишком преувеличивал значимость своей персоны. То, что Саня имел на нее какие-то виды, – исключено. Их крепкая дружба… никто бы не стал рисковать ради полупьяной, пусть и красивой девки. Впрочем, Саня, накачавшись алкоголем, влегкую способен наброситься на какую-нибудь молоденькую студентку. С ними училась хорошая девочка Ангелина – красивые длинные ноги венчала впечатляющая задница. Так он бедняжку чуть не изнасиловал на танцполе в день первокурсника.
Бретёр посмотрел на Настю и увидел, как она широко, довольно улыбалась молодыми крепкими зубками.
«Как у молодой красивой лошадки», – подумал он.
В ней было что-то от молодой резвой кобылки. Он сел с ней рядом и обнял ее за талию. В ноздри ударил чуть больше обычного ее запах – запах здорового половозрелого животного. Запахи, они ведь управляют миром и отношениями своим невидимым волшебством. У него стал набухать член в брюках.
Член – вообще интересная штуковина, ему нельзя отдавать команды. Замечено, что он куда лучше функционирует, когда мозги не засраны всяким дерьмом, всякими размышлениями. Лучше никаких мыслей, девственная пустота. И еще никаких чувств. Во время любовных полетов, когда ты целиком витаешь в живой светящейся Вселенной, тебе не до того, чтобы е…аться. Вся твоя энергия уходит в бескрайний космос, подпитывая парящих там будд.
– Выпей с нами! Или ты как всегда? Не пьешь и не куришь… ты тепличный мальчик!
Бретёр больно ущипнул ее, так что она взвыла. Эта сучка хамит, теперь еще при его лучшем друге. Наглая провинциалка. В этот момент он не любил ее, общение проходило на животном уровне. Он почувствовал себя орангутангом и ухватил ее за задницу, а затем стал гладить ее попу двумя пальцами там, где она расходится на две половинки. Стало знойно и душно, Бретёр ощутил присутствие новых духов-искусителей.
Пить он не стал.
– Поехали в мастерскую! Там так здорово, шикарный вид и много картин…
– Да, там офигенно. – Саня знал, о чем говорил. Они вместе уже покурили там травы.
Зверь не сопротивлялся, а расплылся в похабной улыбке. Веди меня куда хочешь, только трахни, трахни, наконец!
В мастерской они уже были, понятное дело, без Сани. Бретёр заметил, что он приносил удачу во всяких таких делах, ситуация вдруг складывалась как по маслу. В широком грузовом лифте он спокойно взял Настю за горло, а вторую руку запустил между ног. Это уже никак не вязалось с возвышенными чувствами.
Они очутились внутри. Обойдем вниманием второй этаж и сосредоточимся на первом. Там за кухней у него была своя маленькая комнатушка, размером с половину маленького автобуса, во всю длину которой размещался ветхий раскладной диван, над ним висело гигантское полотнище с Че Геварой – единственное его нововведение в мир родительской мастерской. Предшествующая комнате ванная была сплошь покрыта ржавчиной и застарелой пылью.
Зверь ничего не сказал по поводу обстановки. Нигде не было шелковых простыней, свечей, шампанского – то, как представляет романтику обыватель. Грязь, возможно, даже, наоборот, возбудила ее. Настя вошла в туалет выполнить элементарные женские гигиенические процедуры. Он даже понаблюдал за ней в щелочку.
– Извращенец!
– Я – да!
Вся любовь куда-то исчезла, и перед ним была просто раскрепощенная, развратная самка, которая пьяненькой походкой вышла из туалета в разорванных чулках. Он захотел проявить насилие.
Он драл ее долго и жестко, без изысков, держа за волосы, которые зажимал в пучок. Она подчинялась и сопровождала действие выкрикиванием всяких грязных штучек, чем подогревала в нем все самое животное и грязное. Важен был вербальный контакт.
– Давай е…и! Твою мать!.. Сильнее!.. Вот так! Еще сильнее!.. – кричала она.
Когда все закончилось, он заметил, что ее туловище неестественно размякло и стало как-то по-новому пахнуть. Она вцепилась ему в шею и не отпускала. Инстинкт хищника. Это мое, не смей у меня отбирать! Над ними молча царил величественный и невозмутимый Че Гевара. Hasta la victoria siempre!
17
– Классная! Но вынесет тебе весь мозг! В ней очень сильное женское начало…
Он первый раз показал ее фотку в телефоне Мерлину. С большой гордостью. Мерлин стал его другом и консультантом по всем вопросам жизни. В его суперинтуиции он не сомневался.
– Почему ты так считаешь?
– Я это вижу. У меня было свыше тысячи женщин.
Бретёр заметил, как вздрогнула на слове «тысячи» симпатичная бизнесвумен за соседним столиком. Мерлин сверкнул в ее сторону своей хищной ухмылкой с клыками.
– Женщины – это удовольствие. Они существуют не для того, чтобы на них самоутверждаться. Великий и ужасный сверхчеловек и самка, стоящая на задних лапах. Важно не возводить женщину на пьедестал, а с любой из них общаться как просто с девочкой-давалкой.
– Но она же это почувствует…