Возможно, никогда.
Мия открыла свою сумочку, достала оттуда ключ и вручила его Адаму.
– Добро пожаловать.
– Хвала небесам, – облегченно вздохнул он.
Мия вдруг подумала о детских принадлежностях Розы, которые могли быть разбросаны по квартире. Мысленно представив себе каждую из комнат, она все же решила, что бояться нечего. Ей не хотелось отказывать Адаму, и через несколько секунд они зашли в дом.
Она ожидала, что он начнет срывать с нее одежду, но этого не случилось. Адам взял ее руку и приложил к своим губам.
– Мия, это чистое безумие, но я не хочу торопить тебя.
Адам оказался очень рассудительным. Даже в пылу страсти он боялся ранить ее чувства. Его глаза горели желанием, но он взял себя в руки.
– Адам, все в порядке, – мягко ответила Мия.
Она стянула с него пиджак, и Адам расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки. Мия взяла его за руку и повела к дивану. Адам присел и притянул ее к себе на колени.
– Ты восхитительна.
Мия ухватилась за его плечи и скользнула рукой под его рубашку, ощутив жар его мускулистого тела. Все потеряло смысл. Остался только Адам.
Он слегка наклонил Мию и стянул с ее плеча лямку платья, обнажив ее грудь, изогнувшуюся навстречу ему, когда он прильнул к ее тугому соску.
Мия снова застонала и заерзала, но он крепко держал ее в своих руках, покусывая ее набухшие груди, доставляя ей мучительное наслаждение. Низ ее живота начал пульсировать от возрастающего возбуждения.
Адам поднял край ее платья, и его рука скользнула по шелковистой коже Мии. Его пальцы ласкали ее бедра, все ближе подбираясь к ее разгоряченной сердцевине.
– Ты хочешь этого, не так ли? – уточнил Адам, дразня Мию своими ласками.
– Да, – прошептала она, – хочу.
Никогда тело Мии не откликалось с такой готовностью на ласки мужчины, и она не стыдилась того, что практически попросила Адама овладеть ею.
Его пальцы скользнули под ее кружевные трусики, и Мия вздрогнула от его прикосновения.
– Расслабься. Я не причиню тебе боли.
Мия молча кивнула, не в силах произнести ни слова.
Она задрожала, когда Адам начал ласкать ее. Его губы на ее губах, их языки переплелись, а его пальцы доставляли ей такое наслаждение, что ей показалось, будто она отрывается от земли и улетает куда-то высоко-высоко.
– Мия, – прорычал Адам, и его ласки стали еще более настойчивыми.
Вскоре ее тело начало содрогаться, освобождаясь от напряжения. Мия закрыла глаза и отдалась на волю чувств.
Открыв глаза, Мия встретила взгляд Адама. Его глаза говорили о том, что он готов для большего.
Он поправил платье Мии и поднял ее на руки.
– Дорогая, где твоя спальня? – прошептал он, поцеловав ее в шею.
Она указала рукой в дальний конец коридора.
– Последняя дверь слева.
– Ты в порядке? – спросил он, медленно шагая по коридору.
– Я чувствую себя превосходно. – Она не испытывала ни тени стыда и с нетерпением ждала, когда снова окажется в его объятиях, когда Адам завладеет ею без остатка.
– О себе могу сказать то же самое.
Адам миновал спальню Розы. Дверь, за которой пряталась детская, была закрыта, и Мии вдруг стало неловко. Но она решила не думать ни о чем. Ситуация все больше усложнялась.
Они подошли к двери в ее комнату, и Мия чуть не выпала из рук Адама.
Он споткнулся и упал на колени, но не выпустил Мию. Должно быть, сказывался профессионализм пляжного спасателя.
– Я держу тебя, – тихо рассмеялся он. – Прости. Наверное, я за что-то зацепился.
Он отпустил ее и пошарил руками по полу, подобрав какую-то штуку, которая послужила причиной их падения.
Мия зажмурилась.
– Это что еще за чертовщина?
Адам изумленно уставился на плюшевого снеговика с огромным носом в виде морковки. Это был Олаф, персонаж из мультика «Холодное сердце». Мия вспомнила, как Роза уронила его, когда они собирались к бабушке. Она хотела поднять игрушку, но совершенно о ней забыла.
– Это игрушечный снеговик, я забыла его убрать.
– Ты подрабатываешь няней? Или ты питаешь слабость к таким необычным снеговикам?
Мия вздохнула, потом поднялась с пола и включила свет.
– Мия? Я всего лишь пошутил. Почему ты вдруг стала такой серьезной?
У нее на глазах выступили слезы. Этот вечер мог быть совсем другим. Вдруг ей захотелось убежать, скрыться от его взгляда. Может, солгать Адаму? В мечтах Мии Роза принадлежала ей, бабуля жила вечно, и они были дружной счастливой семьей.
– Мия? – поднялся с пола Адам.
– Адам, это Олаф. Это… это любимая игрушка твоей дочери.
Понадобилось некоторое время, чтобы убедить Адама пройти на кухню и усадить его за стол, чтобы все объяснить. Он смотрел на Мию, как на пришельца из космоса.
– Мия, ты ведь пошутила?
– Нет. У тебя есть дочь.
Он отрицательно покачал головой.
– Я жду объяснений. Ты не можешь вот так выдать, что у меня есть дочь, и потом решить, что мы можем обсудить этот вопрос за чашечкой чаю. Ради всего святого, Мия, речь ведь не о погоде. До тебя столько людей пыталось проникнуть на мою территорию и в мою личную жизнь, но ты превзошла всех. У тебя получилось привлечь мое внимание. Даже если это стоило тебе раны на ноге и небольшого кровотечения. Черт побери, ты провела меня. Говори, что тебе нужно, чтобы мы поскорее покончили со всем этим.
– Адам, я не пытаюсь обмануть тебя или нарушить границы твоей драгоценной личной жизни. Ты бы так не говорил, если бы знал малышку Розу. Этот ребенок самый лучший на всем белом свете. – Мия не хотела ссориться с ним. – Мы должны обсудить все в спокойной обстановке.
– Так откуда ты знаешь, что у меня есть дочь? Кем она приходится тебе?
– Она… моя племянница.
– Твоя племянница?! – резко выкрикнул Адам.
– Именно. Год назад ты провел некоторое время с моей сестрой. Ее звали Анна Бюркель.
Адам нахмурился и отвел взгляд, как будто вызывая в памяти страницы из прошлого.
– Она была блондинкой. Очень красивой, и ты… провел с ней одну ночь.
– Она твоя сестра? – удивился Адам.
Дрожащими руками Мия разлила кофе в чашки и поставила их на стол.
– Да, она была моей сестрой.
– Была?
– Она умерла после того, как Роза появилась на свет. Роды были очень тяжелыми.
Адам ни слова не сказал, что сожалеет об утрате Мии. Он был потрясен; глядя ей в глаза, он смотрел сквозь нее.