Вошедший в раж, захмелевший Руфус схватил со стола вилку и наглядно продемонстрировал, как должно было это происходить. Сиди Конрад Фридрихович на полметра ближе, и сейчас у него во лбу появилась бы не одна дырка, как у Торвальда, а все четыре.
– А что стало с Пророком? – полюбопытствовал фон Циммер, на всякий случай отодвигаясь подальше от стола.
– Конечно, Его Наисвятейшество спасся! – без тени сомнения ответил горбун. – Да и как тут не спасешься, когда тебе на помощь является целый сонм ангелов? Так ведь Пророк сам эту историю про херувима людям потом и поведал, поскольку она произошла у него на глазах… Когда король язычников был повержен, его ближайший советник – тот, кого в народе кличут Дьявольским Волком, – лично Пророка освободил да еще извинения принес! После того светопреставления язычники впали в такой трепет, что сразу же все святотатства прекратили. Кроме грабежей, естественно. Тут «башмачников», наверное, и потоки горящей серы не остановили бы. Но что такое десяток-другой тонн золота по сравнению с бесценными святынями Вечного Города? Пыль, да и только… Час назад на рынке говорили, что язычники из Цитадели со дня на день уходить собираются. Так что скоро по-прежнему заживем, и никто к нам уже не сунется…
В смутные времена легенды всегда плодились в изобилии и с невероятной скоростью. Разные легенды: мрачные и светлые, короткие и пространные, правдивые и фантастические… Новые накладывались на старые, переплетались с ними и либо существовали долго, либо вскоре предавались забвению, отчего их судьбы удивительным образом напоминали человеческие. Отыскивать в этом ворохе легенд истину было что бродить ночью по дремучему лесу. Вероятно, высокоразвитым Древним жилось в этом плане гораздо проще, но нам приходилось мириться с таким положением вещей и собирать истину лишь по жалким крупицам.
Наши темные века порождали множество легенд. Легенды скрывали от нас правду, а без нее не представлялось возможности выйти к свету… Неразрывная петля, которая была главным проклятием нашего нового мира. Смутные времена продолжались, и никто не мог предсказать, когда им наступит конец…