Я обняла его и крепко поцеловала.
– Спасибо, моя любовь. Это замечательно с твоей стороны. Но возьми пока себе свои деньги, они еще пригодятся. Обещаю тебе, если они мне потребуются, я обязательно к тебе обращусь.
– Договорились?
– Договорились, – заверила я его.
Как мне показалось, он одновременно чувствовал гордость за свой поступок и что-то вроде облегчения, что «заначка» не пригодилась. Видя, что на мое лицо вернулась улыбка, он решил, что его миссия удалась, и с легким сердцем отправился к себе, чтобы спрятать деньги.
Благородный порыв Адриена пролил бальзам на сердце. Ну уж нет, я не должна опускать руки. Ради себя, ради своего сына, ради всех тех, кто верил в мой проект, я с еще большим упорством должна бороться за него.
Вот в таком настроении я и отправилась на завоевание третьего банка, где представила свой проект…
Опять пришлось ждать несколько дней, и я терпеливо ждала, поддерживая свой моральный дух надеждой. Надеждой, которая и в этот раз не оправдалась.
Третий отказ я восприняла как удар дубиной по голове.
Три банка! И ни один из них не пожелал стать партнером, поддержать мой проект. Ничто не сработало. Ни моя улыбка à la Изабель Юппер, ни внушающий доверие и вполне разумный вид, как у Ганди, ни предпринимательская жилка в духе Майкла Дугласа в фильме «Уолл-стрит».
Меня охватило отчаяние, а потом подкралась тоска. Я ушла с работы, я потратила деньги на производство моделей… Если ни один из банков мне не поможет, это конец! Только и останется, что валяться в ногах у бывшего босса, умоляя его взять меня обратно, делая при этом вид, что я безумно счастлива. И опять потечет незаметная «правильная» жизнь, разлинованная, как нотная бумага.
Нет, только не это!
И вот тогда я ополчилась на Клода. В уме я перебирала слова, чтобы побольнее оскорбить его. Ну разве я не права? Ведь это он подбил меня на эту авантюру. И именно он подбадривал меня, когда я делала первые шаги на этом пути! А теперь я оказалась у разбитого корыта. Себастьен никогда мне этого не простит… Скорее всего, так оно и будет, и тогда эта мерзкая история закончится тем, что мой муж, разочарованный и оскорбленный, бросит меня и заберет с собой Адриена. А я, депрессивная, нищая, закончу свои дни бомжихой на улице. Бэд-трип [20] , пусть это и не совсем подходящее определение к моему состоянию, набирал обороты, мозг разрывался от напряжения. Это была полная катастрофа! Моя мать была права: то, во что я ввязалась, – абсолютное безумие! И у меня никогда ничего не получится.
Доведенная до отчаяния дурными предчувствиями, пребывая в страхе, перерастающем в ужас (та еще парочка, они всегда подстегивают друг друга!), я вихрем ворвалась в офис Клода. Сейчас я все ему выскажу! Возложу на него всю ответственность, заставлю его… Заставлю сделать что? Вот этого я пока не знала.
Мне преградила путь секретарша:
– Мадам, вы не можете…
Но мне было не до нее. Я с силой толкнула дверь.
Клод, как только увидел меня, сразу же прервал беседу по телефону.
– Мадам, пожалуйста, – еще раз попыталась остановить меня секретарша.
– Ничего страшного, Марианна, я сам разберусь. Одну минуту, Камилла.
Он спокойно завершил разговор, но его спокойствие еще больше вывело меня из себя: слишком уж оно контрастировало с моими страданиями. Почему, почему так происходит, что у этого человека всегда такой непоколебимый вид, почему он умеет так хорошо владеть собой, в то время как у меня все валится из рук?
– Итак, Камилла, что происходит?
– Как это что происходит? Крушение надежд, жизнь катится под откос! Мне сегодня отказали в третьем банке! Это конец!
В запальчивости я говорила все, что приходило в голову, не думая о последствиях.
– Успокойтесь, Камилла. Из любой ситуации можно найти выход…
– О нет, с меня довольно! Сыта по горло вашим позитивным настроем. Посмотрите, куда все это меня завело. Вам-то хорошо! А я с вашими идиотскими советами разрушила жизнь и осталась с носом. Вы хотите сказать, что я вульгарна, что веду себя, как базарная торговка? Тем лучше… Я поверила в вас, я пошла за вами. Бросила работу и оказалась на улице без гроша в кармане. И с чего это вы взяли, что у меня есть предпринимательская жилка? Ведь с самого начала было ясно, что я обломаю об этот проект все зубы!
Клод дал мне возможность излить всю скопившуюся желчь и во время этого бурного монолога не произнес ни слова. Но казалось, он расстроился, видя меня в таком состоянии.
Услышав, как я исторгаю проклятия, дверь приоткрыла секретарша:
– Все хорошо, месье Дюпонтель?
– Да, все нормально, Марианна, спасибо.
– Мадам Тевеньо волнуется, у нее через полчаса встреча с вами.
– Извинитесь перед ней и спросите, сможет ли она прийти на следующей неделе? Спасибо, Марианна.
О, так я сорвала ему деловую встречу? Отлично, так ему и надо! Дойдя до последней черты, я испытывала удовольствие, нарушив идеальный распорядок его жизни. Он заставил меня рисковать, вовлек в бессмысленную, бредовую с профессиональной точки зрения авантюру… В этот момент я считала, что он просто обязан нести ответственность за крах моей идеи.
– Камилла, успокойтесь! Отказ трех банков вовсе не означает, что все потеряно! Один банк, два банка, десять… Нельзя терять надежду, вы должны проявить упорство. Если в трех не повезло, нужно обратиться в другие!
– Легко говорить «проявить упорство»! Вы мне столько раз уже об этом говорили. Но ведь не вам приходится каждый день читать в глазах близких беспокойство и разочарование.
– «В противоборстве со скалой ручей всегда побеждает, если не силой, то упорством». Американский писатель Джексон Браун…
– Я больше не в состоянии слушать ваши бесконечные цитаты! Вряд ли они мне помогут взять ссуду в банке!
– Может быть, вы и правы. Но ваше состояние также ничего, кроме вреда, вам не принесет. Который час?
– Четверть седьмого. А что?
– Прекрасно, у нас есть еще время…
– Время для чего, Клод? – задала я вопрос, возмутившись его очередной мистификацией.
– Сейчас увидите! Пойдемте!
– Но…
У меня не было сил сопротивляться Клод взял меня под руку, и мы чуть ли не бегом спустились по лестнице. Его авторитарный тон исключал любую возможность обсуждения.
Кроме уже хорошо известной мне машины, перед офисом был припаркован скутер. Клод без лишних разговоров водрузил мне на голову шлем, в зародыше задушив робкие протесты, и мы помчались на «Ягуаре» через весь Париж. Я обхватила его за талию, одновременно ощущая страх и опьянение. Мы летели вдоль улиц, мелькали размытые скоростью лица прохожих, сигналили машины, проносилась золоченая лепнина монументов, завораживала тусклая гладь Сены, на ее живописных берегах позировали японские новобрачные, запечатлевая на века главный момент жизни, подпольные торговцы украдкой предлагали товар, беспечные туристы и зеваки глазели по сторонам, парижане спешили по делам… От этого коловращения у меня голова шла кругом.