— Не знаю, мам. Посмотрим.
— Почему, милая? С ним что-то не так?
— Насколько мне известно, с ним все в порядке. — Это было чистой правдой. Джек идеальный мужчина. Но сообщать об этом матери не стоило, та не захочет слушать о том, что Джек вызывает у нее нервную дрожь или, наоборот, не вызывает. — Я его совсем не знаю.
— Вот для этого и существуют первые свидания.
Мама обычно держалась в стороне от любовных похождений дочери, но помолвка и свадьба Виви, видимо, заставили проявить большее внимание к этой стороне ее жизни. Возможно, скоро пройдет.
— Я просто не хочу, чтобы эта неприятная женщина стала сплетничать и распускать слухи по поводу тебя и той статьи в газете.
— Это даже не слухи, мама. Наблюдение, не более того. Я действительно сидела в баре почти до утра.
Она заслужила неодобрительный взгляд матери.
— Но она представила это как нечто неподобающее.
— Тем не менее я веду себя безупречно. Грязь ко мне не пристала, и уже через неделю об этом никто и не вспоминал. — Лорелея попыталась сменить тему до того, как всплывет имя Донована. — А ты видела хвалебную статью во вчерашней газете о музыкальном проекте для детей?
— Да, и там такая хорошая фотография. Пурпурное платье — хороший выбор. Оно так тебе идет.
Вчера вечером Донован произнес почти такую же фразу, когда они сидели у бассейна во дворе его дома. Только добавил:
— Еще лучше оно смотрится у меня на полу в спальне.
При этом усмехнулся и с вожделением посмотрел на нее. Лорелея перевела взгляд на скользкую ленту, надеясь, что мать не заметит ее глупую улыбку при этом воспоминании.
— Вообще-то я подумываю, не подыскать ли мне что-нибудь того же цвета для обеда в честь выхода отца на пенсию. Что ты об этом думаешь?
Поскольку Лорелея унаследовала внешность матери, любой цвет, который подходит Лорелее, подойдет и ее матери.
— Думаю, ты будешь неотразима.
— Сегодня вечером мы с отцом идем ужинать к Делакруа. Тебя тоже пригласили, если ты свободна.
— Не знаю, мам. У меня сегодня нет никаких особых дел, я думала, посижу спокойно дома и рано лягу спать.
— Тоже неплохая идея. Спокойный вечер дома поможет тебе хорошо отдохнуть. Полежи подольше в теплой ванне, почитай что-нибудь приятное.
— Пожалуй, так и сделаю.
Но ее собственный план гораздо лучше. Лорелея собиралась захватить чего-нибудь из тайской кухни по дороге к Доновану, рано лечь в постель и, уж конечно, не сидеть с книгой. А вот идея насчет ванны совсем неплоха.
Лорелея завязала последнюю ленту и расправила бант.
— Еще что-нибудь, мам? А то я пойду…
— Уже?
— Мне нужно позвонить и проверить электронную почту.
— Я уже почти жалею, что ты так занята.
— А раньше ты все время приставала ко мне и говорила, что я должна заняться чем-нибудь полезным. Вот, занялась.
— Я так этому рада. Спокойной ночи. Келли будет с тобой? Девичник?
Лорелея закашлялась.
— Келли занята, у нее экзамены и другие дела.
Лорелея вздохнула с облегчением и одновременно с негодованием, когда наконец-то отправилась на Джулия-стрит. Секретарша читала журнал. Она не единственная была загружена работой на время отъезда Коннора. Лорелея отправила ее домой пораньше, сказав, что сама ответит на телефонные звонки, пока немного поработает.
Студия, как обычно, гудела как улей, сновали музыканты, их окружение топталось возле стойки администратора, беспрестанно звонили телефоны, так что тишина и спокойствие здесь были чем-то невероятным.
Лорелее очень повезло, поскольку у нее накопились электронные письма и телефонные звонки, требующие немедленного вмешательства, еще был звонок от Виви, та хотела узнать последние новости, чтобы не пустить все на самотек. Но вместо подробного отчета, которого ждала сестра, Лорелея это точно знала, она, усмехнувшись, напечатала только «Все хорошо. Наслаждайся медовым месяцем!». Быстро разобралась с остальными письмами и звонками, за исключением двух, с которыми должен был разобраться сам Коннор. Однако она до сих пор не получила сообщения от Донована о том, что он уже дома после сегодняшнего обмена мнениями в телевизионной программе. Лорелея оплатила несколько счетов, выполнила небольшую срочную работу и даже купила свадебный подарок для Виви, поскольку до этого у нее не было времени. И по-прежнему никаких сообщений от Донована. Прошел уже час после того, как он сказал, что освободится, Лорелея не знала, беспокоиться или злиться. Где он, черт побери? Формально ей не было никакого дела до того, где он. Правда, элементарная вежливость требовала дать ей знать, если его планы изменятся. Целый час, и это называется «немножко позднее». Лорелея набрала его номер, ее отправили на голосовую почту. Она дала отбой.
Пошел он к черту. Это уже откровенная грубость, Лорелея не собиралась с этим мириться. Но никак не могла понять, почему обижена.
Лорелея с отвращением посмотрела на часы. Она долго ждала сообщения, и вот теперь ей придется торчать в пробке и нервничать. Донован соизволил позвонить, когда она находилась в трех кварталах от дома.
Сначала она хотела не отвечать, но решила высказать все, что думает по этому поводу.
Донован сразу же стал извиняться:
— Мне так неудобно.
— Почему же? — Лорелея постаралась придать голосу наивности. Не стоит показывать, что ее это задело.
— Ты разве не слышала о сегодняшнем скандале в Батон-Руж?
— Нет. Была очень занята. — Она не лгала.
— Я уже сидел в студии, когда пришла эта новость, и всем сразу понадобилась «говорящая голова». Какое-то безумие. Когда мне удалось перевести дыхание, оказалось, что села батарейка в телефоне.
Лорелея припарковалась и выбралась наружу. Жара изматывала, что не способствовало хорошему настроению.
— Похоже, ты тоже был очень занят.
— Извини, пожалуйста. Я видел, что ты звонила, но…
Надуманные оправдания вряд ли могли что-нибудь исправить.
— У тебя села батарейка.
— Я совершенно измучен и страшно голоден. Мы когда встретимся?
— Извини, Донован. Ты не позвонил, и я по-другому спланировала сегодняшний вечер.
— Понятно.
Где он научился так актерствовать? Это она имеет право быть недовольной.
— Хорошо. — Лорелея шагнула в прохладу дома.
После небольшой паузы он выдохнул:
— Ты злишься.
Лгать не было смысла.
— Да.
— Я извинился.
— Я ценю. Но это не меняет дела. Если ты опаздываешь, можно и позвонить.