Утро выдалось чудесным. Пели прилетевшие с юга птички, воробьи дерзко чирикали, устраивая разборки из-за воробьих, с ярко-голубого неба светило свежее, не по-зимнему радостное солнце. Но Пал Палыч, деловито шагавший на работу, этого благолепия не замечал. Его волновал все тот же сакраментальный вопрос: где взять специалистов? Благодаря губернатору, взявшему курс на уничтожение местного здравоохранения, и мизерную зарплату, на вверенной ему городской станции скорой помощи работать было некому. Штатных врачей и медсестер почти не осталось. Выручали варяги, те, кто за такие же гроши работали в больницах и поликлиниках, подрабатывая везде, где можно. Естественно, все они имели специализацию для работы на «скорой», что весьма ценилось в медицинских кругах.
Подойдя к зданию станции, окинул ее оценивающим взором. Картина была удручающая, но привычная. В области все медучреждения были точно в таком же забросе. Обшарпанные, старые, неприглядные. Зато губернатор усердно насаждал культуру, с его точки зрения, прогрессивную. Музей современного искусства, оттянувший на себя практически все деньги других объектов культуры, да ежегодные помпезные общественные мероприятия не оставляли медикам шансов на лучшую жизнь. Чтобы скрыть прорехи в бюджете, проводились так называемые «оптимизации» и «укрупнения», в результате которых в области была закрыта половина учреждений здравоохранения, образования и культуры.
Пал Палыч, привычно чертыхнувшись, взбежал на свой второй этаж, и тут же удостоился сурового взгляда своей секретарши. Как опаздывающий школьник, украдкой посмотрел на висевшие в приемной электронные часы. 8-45. До начала рабочего дня еще пятнадцать минут. Но Варвара Алексеевна, его строгая секретарша, считала, что шеф обязан дневать и ночевать на работе, на то он и шеф.
Пал Палычу стало стыдно. Ему еще ни разу за свое вот уже десятилетнее начальствование не удавалось прийти раньше или уйти позже рьяной работницы. Он знал, что у нее есть муж, живущие отдельно выросшие дети, несколько внуков, и не понимал, почему она не стремится домой.
У него самого молодая жена с маленьким ребенком. Понятно, нужно море заботы и немало денег. Первая семья с двумя сыновьями-подростками тоже требовала пригляда, поэтому он жил в постоянной спешке. А как же? Нужно было везде успеть. К тому же его снедало постоянное чувство вины. Он не слишком красиво поступил с первой женой и теперь каждый раз, когда видел ее нарочито безразличное лицо, стыдился, как мальчишка. Но что делать? Любовь, она не выбирает. Просто он увидел Киру, и все остальное было тут же забыто.
Повесив куртку в шкаф, прошел в свой кабинет. Заметив, что Варвара Алексеевна снова сложила бумаги ровной стопкой на краю стола, поморщился. Что за наказание! Доколе она будет тыкать его носом в так называемую неряшливость? Никакой неряшливости нет, просто он раскладывает бумаги так, как ему удобнее.
Пал Палыч, беззвучно поругиваясь, принялся разбирать аккуратную стопку на несколько неаккуратных кучек, деля их по ранжиру – что сделать в первую очередь, а что оставить на потом. Посредине этого увлекательнейшего занятия зазвонил городской телефон.
Он автоматически сказал в трубку «алло», одновременно пытаясь вникнуть в смысл приказа, поступившего из горздрава. Голос в трубке что-то проговорил, но Пал Палыч не разобрал, что именно. Осознав, что до Юлия Цезаря ему далеко, вздохнул и положил приказ на стол. Прислушался к голосу.
Говорил Аркадий, его однокашник, а ныне главврач одной из городских больниц.
– Вот я и подумал, что тебе она вполне подойдет.
Пал Палыч решил уточнить, о чем речь.
– Кто подойдет?
Аркадий возмутился.
– Я тут перед тобой рассусоливаю вот уже полчаса, а ты даже слушать не удосужился! И кто ты после этого?
Пал Палыч примирительно проговорил:
– Да я тут приказом последним увлекся, никак врубиться не мог, что к чему.
Аркадию это проблема была знакома не понаслышке.
– Сто двадцатый, что ли? Это очередная блажь нашего милого начальничка. Каждый понимает его по мере своей испорченности. Но я тебе толкую о Василисе Ивановой, медсестре. Специалист она прекрасный, человек хороший, не возьмешь?
Пап Палыч насторожился.
– Если она так хороша, то какого лешего отдаешь?
– Я тебе уже сказал, что она поссорилась с племянничком нашего губернатора.
– Как она так умудрилась?
– Да она девочка с идеалами. Причем она их не декларирует, она за них борется. У нас лечится сестра губернатора, довольно приличная, кстати, дама. Но ее сыночек-бизнесмен, племянник губернатора, очень любит тыкать персонал носом в разные выдуманные недочеты. Вот он и принялся права качать не по делу. А Ася девушка прямая, она ему и высказала все, что думает о нем, его мамаше, губернаторе и всем нашем правительстве. Народу при этом разговоре было не счесть. Скандал замять не удалось, губернатор настаивает на увольнении за хамство. А я хочу ее тихонько перевести в другое местечко и сказать, что уволилась по собственному желанию.
– Так она и у нас какой-нибудь скандальчик устроит. У нас ведь порядки такие же, что и везде. От правдолюбцев неприятности одни.
– У тебя поводов меньше. Все в дороге, все в пути. К тому же у тебя что, специалистов хватает?
Пал Палыч призадумался. С одной стороны, ему вовсе не хотелось неприятностей, а с другой, работать и в самом деле было некому. Вот и сегодняшней ночью большая часть бригад была укомплектована врачами или фельдшерами, ездившими на вызов поодиночке, работая, по сути, на износ.
Нехотя согласился:
– Ладно, присылай эту свою Василису Иванову. Посмотрю на нее.
– Ты не смотри, а бери! Специалист замечательный!
Пал Палыч спохватился:
– А специализация у нее какая?
– Хирургическая сестра, с персональной доплатой, между прочим. Как ты понимаешь, такую надбавку просто так не дают. Она у вас, кстати, порядок наведет, она везде успевает. Энергии в ней немеряно. Ну, бывай!
Пал Палыч поразился. Это ж надо! Хирургические сестры были элитой в их медицинском мире, и каждая ценилась на вес золота. Если уж Аркадий хирургическую сестру отдает, то как же этой Василисе надо было поссориться с племянничком, чтобы перейти на должность гораздо менее престижную и раза в два менее оплачиваемую! И как аукнется ему неосмотрительное решение приютить у себя опальную медсестру?
Похмыкав, решил не паниковать раньше времени. Подняв взгляд, еще раз полюбовался на выданный горздравом календарь с местными достопримечательностями. Особенно ему нравился год – 2009. Девятка всегда была его любимой цифрой. Может, в этом году ему повезет? Миллион выиграет или хотя бы ремонт на станции сделает.