– Это Ной, – сказала Люси.
– Информация распространяется очень быстро, – пробормотал Шон.
– ФБР нужно было меня проверить, – сказала женщина, поднимая трубку.
Шон и Ной никогда не были друзьями, но Люси ценила, что оба взаимно старались вести себя доброжелательно.
– Привет, Ной, – сказала она.
– Ты не позвонила.
Сразу к делу, как и всегда.
– Пришел Шон, и я рассказывала ему последние новости.
– Ситуация представляется мне серьезной.
– Я включу громкую связь, если ты не против.
Ной немного помолчал. Шон не смотрел на Люси, но она видела, что он стиснул челюсти.
– Ладно, – решительно сказал Армстронг.
Люси положила телефон на письменный стол и включила громкую связь.
– Тут только мы с Шоном, – добавила она.
– Роган, – поздоровался Ной.
– Агент Армстронг, – ответил Шон.
Люси не стала обращать внимания на возникшее напряжение.
– Ты не знаешь, что расследовала агент Шеффилд, когда она исчезла? – спросила Люси.
– Вполне достаточно, чтобы понимать: вы идете по тонкому льду. Кандела попросил меня приехать в Олбани. Он хочет, чтобы ты присоединилась к нам и рассказала оперативной группе обо всем, что видела.
– Что за оперативная группа?
– Я не знаю, кто в нее входит, но она связана с делом Шеффилд. Последняя работала под прикрытием и расследовала преступления «белых воротничков».
– «Белых воротничков»? Подкуп и коррупция? – В этом Люси плохо разбиралась.
– Кроме того, они занимаются правами на интеллектуальную собственность, корпоративным шпионажем и крупным мошенничеством. Это если верить тому, что сказал Кандела, – продолжал Ной. – Насколько я понял, Виктория Шеффилд была не просто превосходным агентом, она очень любила свою работу. Около трех лет назад в Канаде появились нелегальные компакт-диски. В пиратстве нет ничего нового, но эти отличались исключительно высоким качеством. Был создан международный отряд, и прошлым летом они отыскали агента, которого можно было использовать.
– И кто же это? – спросил Шон.
Это была его сильная сторона, в особенности корпоративный шпионаж.
– Кандела не сказал. Когда они собирались арестовать всех, Шеффилд обнаружила, что пиратство являлось лишь малой частью операции, но ей не удалось определить, кто возглавляет организацию. Они решили немного подождать, потом она стала редко выходить на связь. Затем встретилась со своим боссом и канадским коллегой перед Рождеством, сказала, что близка к разгадке и что войдет с ними в контакт второго января – после большой встречи основных действующих лиц. Кроме того, она собиралась навестить родителей на Рождество, но так там и не появилась.
– Почему ФБР не заставило ее выйти из игры раньше? – спросила Люси.
– Ее родители сообщили, что она отменила свой визит, сказав, что работает над очень крупным делом и не может уехать. Они ничего не подозревали, пока ФБР не связалось с ними в январе.
– Но в последний раз Шеффилд выходила на связь второго января?
– Она послала своему боссу сообщение по электронной почте, в котором написала, что встреча отменилась и она даст знать, как только будет назначена новая дата, а сейчас ей следует соблюдать осторожность, потому что ее начали подозревать.
– Проклятье, о чем думали эти люди? – сказал Шон, качая головой.
Он не смотрел на Люси, и хотя она чувствовала его раздражение, ей и в голову не приходило, что его реакция будет такой агрессивной.
– Она находилась в отпуске, и никому не пришло в голову…
Роган перебил Ноя:
– У меня складывается впечатление, что либо у вас был не поддающийся контролю агент, либо вообще некомпетентное руководство.
Люси ощетинилась:
– У нас недостаточно информации…
– Они хотят, чтобы ты рассказала им все в Олбани, но сами не желают делиться информацией. Тебе придется действовать вслепую.
– Нас полностью введут в курс дела, – вмешался Армстронг. – Я согласен, в этом расследовании некоторые вещи кажутся странными, но мы пытаемся делать выводы, не обладая достаточной информацией. Кандела не хочет говорить открыто по незащищенной линии.
Кинкейд снова вернулась к исчезновению Шеффилд.
– Считает ли ФБР фальшивкой послание Шеффилд от второго января?
– Они этого не сказали, но очень похоже, что все обстоит именно так. Ее контакт исчез; считается, что он мертв или скрывается.
– «Белые воротнички», совершающие преступления, не склонны к насилию, – заметила Люси.
– Это уже в прошлом. Ежегодно совершаются финансовые преступления на сумму, превышающую четыреста миллиардов долларов. За такие деньги убивают без колебаний.
– Но как тогда она оказалась в такой глуши, в туннеле заброшенного рудника? – спросила Люси.
– Это вопрос на миллион долларов.
– Или на четыреста миллиардов, – встрял Шон.
Женщина посмотрела на него. Он глядел в окно, но все его тело было напряжено.
– Когда мы летим в Олбани? – спросила она у Ноя.
– Завтра утром. Патрик прилетит местным рейсом в семь пятьдесят утра. В восемь двадцать самолет вернется в Олбани, и я бы хотел, чтобы ты находилась на его борту. Я встречу тебя в аэропорту.
– Конечно, – сказала она. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
– А сейчас вам обоим следует быть очень осторожными. Если они уже убили федерала, то их ничто не остановит. Патрик сказал, что в вас стреляли…
– В некотором смысле нам просто предлагали убраться из города, – вмешался Шон.
– Ну, именно так ты действуешь на людей, – пошутил Ной.
Однако Роган даже не улыбнулся.
– Я собрал гильзы и отправил их в калифорнийское отделение «РКК». Если Дюк что-нибудь узнает, я тебе сообщу.
Напряжение вернулось, и Люси почувствовала, что замолчавший Ной недоволен.
– Я подобрала несколько червей в пещере, – быстро добавила она. – И могу прихватить их с собой в Олбани.
– Благодарю, – сказал Ной. – И берегите себя. До встречи в Олбани, Люси. – Он повесил трубку.
Женщина не сводила глаз с Шона, который продолжал неотрывно смотреть в окно на озеро и уходящее за горизонт солнце.
– Завтра, в Олбани, они расскажут все, что им известно о расследовании, – сказала Кинкейд.
Она не понимала, что так тревожит Шона. Обычно он ничего от нее не скрывал.
– Может быть, будет лучше, если ты покинешь город на день или два, – сказал Роган.