– А что Рома? – спросила я, оборачиваясь к постели, где валялась эта рептилоидная сволочь.
– А у него доступ есть, – ответила Сима, исчезая.
– Убью, – пообещала я и направилась к кровати.
Дмитрий как раз повернулся на спину, закинул руку за голову и затих, все так же мирно посапывая. Вы посмотрите на него – спит! Спит и в ус не дует, что я вся в негодовании. Да меня сейчас разорвет от злости! Я что, оружие массового поражения, что от меня целый космический корабль спрятали? Обезвредили мину замедленного действия, саперы, млин. Ну я вам сейчас… Сначала одному, а затем и второму. Явно Грейн в курсе. У-у-ух как я зол!!!
Красавец мой чешуйчатый дрых без задних лап, наслаждаясь законным отдыхом, даже не подозревая, что капец уже занес над ним карающий меч. Я стянула с него покрывало, полюбовалась на атлетическое тело, великолепное в своей классической красоте, все-таки умилилась на мордашку, восхитилась обликом в целом и забралась на постель, гаденько улыбаясь. Права Сима, мы с ней одной крови… э-э-э, ну, нравом точно похожи.
Я уселась рядом со спящим божеством, хмыкнула и пробежалась по его груди кончиками пальцев. Дима вздохнул и облизнулся. Сластолюбец кобелинистый. Нежно погладила его по лицу, счастье мое заулыбалось, ну чисто ангел…
Он совсем разомлел сверху, снизу взбодрился. А я сижу наглаживаю, о мести пакостной думу думаю, а сама любую-у-усь. Дима весь расслабился, блаженствует. Не жизнь, а малина, а меня под замок. Моя ладошка доползла до бедра, я не удержалась, и пальчики пропорхали по восставшей плоти. Ардэн тихо застонал, я осклабилась. Его бедра подались мне навстречу. Я нагнулась к Диминому лицу так низко, что губы коснулись кожи.
– Дима, – искушающе прошептала я, приближаясь к уху. – Дима, Димочка… ДИМА!!! – гаркнула во всю мощь луженой глотки.
Он подскочил, как ужаленный в зад. Волосы дыбом, глаза офигевшие. Сидит, озирается, а я рядом – сама невинность, только на довольной роже глумливый оскал.
– Доброе утро, любимый, приснилось что-то? – спросила я елейным голоском.
Дима глазками похлопал, головой помотал, затем кивнул и наконец пожал плечами.
– Ты кричала, – хриплым со сна голосом сказал Ардэн.
– Я? С чего бы? – фальшиво удивилась я. – У меня все шикарно. Мужик красивый в моей постели, каюта благоустроенная, не жизнь, а сказка… – И рявкнула: – В клетке!
И от души так ущипнула. Аж на душе легче стало.
– Ай! – вскрикнул Дима, дернувшись в сторону.
– А что такое, Димочка? – похлопала я глазками, и за ним.
– Инусь, ты злишься? – удивился стервец.
– Нет, я так жизни радуюсь, – ядовито ответила я и снова ущипнула. И еще раз, и с вывертом, куда дотянулась. Кла-а-а-ас-с-с…
Дима вскрикнул и вскочил с кровати, нога его запуталась в покрывале, и геройский командир «Гордости Аттарии» растянулся на полу. Я схватила подушку и прыгнула сверху. Перехватила орудие пыток покрепче и обрушила его на многомудрую башку рептилоида. На тебе, змеище, получай, мерзавец легаристый. И еще, и чтоб жизнь медом не казалась.
Дима таки вывернулся, стряхнув меня с себя, и помчался к душевой. Я вскочила на ноги и с криком:
– За родину, за матушку-Россию! – швырнула свой снаряд в спину аттарийца.
Кто бы мог подумать, но попала! Ардэн споткнулся и полетел на пол. Я рванула за ним. Упала сверху, придавливая всей своей дохленькой массой. Димины длани накрыли мой драгоценный зад, и на его губах появилась многозначительная ухмылка.
– Инну-уся, – задушевно так протянул он. – Попа-а-алась. – Он перевернулся, меняя расположение сил.
– Русские не сдаются, – гордо возвестила я. – Сима! Наших бьют!
И Система, гаркнув: «Бей легара, спасай землян!» – шарахнула командира разрядом в самый что ни на есть неприкрытый тыл. Обожаю Симу.
– Твою мать! – заревел раненным в то самое место бабуином Димасик. – Сима, спишу! Видит Вселенная, спишу и продам черным техникам!
– А че я? – Серафима материализовалась рядом и захлопала глазками. – Чуть что, сразу я! Разбирайтесь сами, – передернула она плечиками и исчезла, оставив меня на растерзание мстительному легару.
– Сима Морозова, – сузив глаза, обличила я ее.
– Инусь, я за тебя потом отомщу, – пообещала Система затихающим эхом.
– Значит, у меня есть время отомстить за себя, – решил «добряк» Дмитрий.
Мои руки, уже перехваченные за запястья, были заведены за голову, и Ардэн пустил в ход тяжелую артиллерию, атаковал мой рот, терзая поцелуем, от которого у меня ожидаемо снесло крышу. Черт, и почему я превращаюсь в пластилин в руках этих двух инопланетян? Собрав раскисающие мозги, я рыпнулась последний раз и укусила Диму за губу.
– Все еще воюешь? – прищурился Дима.
Он подхватил меня на руки, и через мгновение я оказалась лежащей на кровати. Дима оперся на руки, нависая надо мной и рассматривая откровенным, обжигающим взглядом. Я поперхнулась собственным вдохом, глядя в его изменяющиеся глаза. Омут расплавленного золота затягивал все глубже, лишая воли и желания сопротивляться. Позорная капитуляция была уже близко. Мой бунтарский дух и жажда справедливости печально вздохнули и выкинули белые флаги.
Он неспешно склонился ко мне, коснувшись лица кончиком носа, и это простое касание оказалось подобно электрическому разряду, заставившему кровь бежать быстрей, наполняя теплом возбуждения каждую клеточку моего ставшего вдруг безвольным тела. Дима что-то прошептал на том самом непонятном языке, и от этого шепота по телу побежали мурашки. А Дима продолжал шептать, скользя губами по моему лицу. Я закрыла глаза, растворяясь в этой простой, но невозможно чувственной ласке. Дыхание коснулось шеи, и шепот прозвучал над самым ухом. Дима прикусил мочку уха губами, и я громко застонала, выгибаясь всем телом. От неожиданности я распахнула глаза и впилась в Ардэна ошалелым взглядом.
– Моя радость, – сказал он, улыбаясь, и снова коснулся губами шеи, – моя ценность. – Дима снова приподнялся на руках и заглянул мне в глаза. – Моя сумасшедшая единственная.
– Сам дурак, – выдохнула я, зачарованно глядя ему в глаза. – Любимый.
– Инна, – с каким-то надрывом простонал Дима, и наши губы снова встретились.
Я задохнулась от новой волны все сильней разгоравшегося желания. Ладони легли на гладкую мужскую спину, заскользили по ней, вырисовывая хаотичные линии. Мне хотелось слиться с ними воедино, и одежда вдруг стала тесной, превращаясь в тяжелые оковы, и я беспокойно заерзала. Дима оторвался от меня. Его взгляд блуждал по моему лицу, все время останавливаясь на губах, с которых срывалось прерывистое дыхание. Этот взгляд был подобен самой изощренной пытке. Он доводил меня до исступления, и, не выдержав, я рывком опрокинула Диму на спину. Сама ухватилась за футболку, срывая ее с себя. Но не успела я до конца снять ее, как Дима резко сел, крепко прижимая меня. Его лицо уткнулось в мою грудь, срывая с губ новый стон, и я снова толкнула его на постель. Стянув с себя шорты, я оседлала Ардэна и впилась жадным взглядом в его тело.