- Что за состязание было на этот раз? - устало вздохнул целитель.
- Кто быстрее… заберется… на… Большой дуб, - прокряхтел молодой воин сквозь стиснутые зубы. - Я победил!
- Жаль, вы не видели! - восторженно воскликнула Зарница. - Он забрался на самую вершину, мы уж решили, что он сейчас вскочит на облако!
- Если бы я это видел, то никогда не позволил бы воину Речного племени вести себя, как мышеголовый Двуногий! - с досадой воскликнул целитель. - Когда вы перестанете красоваться друг перед другом и научитесь думать о своем племени? Если так пойдет и дальше, то к Листопаду в племени вообще не останется воинов! - Он поднял голову и поискал глазами Овсолапа, которого уже давно наметил себе в ученики.
- Овсолап, будь добр, принеси мне маковых семян!
Молодой оруженосец кивнул и бросился в палатку целителя.
Вскоре он вернулся обратно, неся несколько черных зернышек, приставших к влажной подушечке лапы.
- Слизни, - велел Лугоцвет раненому. Потом обернулся к ученику: - Помоги отнести его в мою палатку. Придется оставить его на ночь.
Лунный свет, просачиваясь сквозь камыши, расчертил песчаный пол палатки резкими черными тенями. Лугоцвет в последний раз проверил лубки из расщепленного стебля камыша на лапе Змеезуба, вздохнул и побрел на свое место.
Камыши у палатки тихим шелестом раздвинулись, и перед целителем появились Кротоус, Зарница и Крапивник, пришедшие проведать спящего друга.
- Мы только хотели посмотреть, как он, - громким шепотом сообщила Зарница.
- Все в лапах Звездного племени, - ответил Лугоцвет. - Я сделал все, что было в моих силах. А теперь убирайтесь к себе палатку и дайте больному отдых!
Но было поздно. Змеезуб зашевелился, моргнул и с трудом оторвал голову от подушки из мха.
- Привет, друзья! - хрипло выдавил он.
Крапивник склонился над ним:
- Как твоя лапа? Выглядела она просто жутко!
- Можете поговорить с ним, только недолго, а потом марш по палаткам! - строго сказал Лугоцвет. - Все понятно?
Трое здоровых воинов мрачно покосились на целителя и нехотя кивнули.
Сердито буркнув себе под нос, Лугоцвет вышел из камышей и уселся на берегу. Он страшно устал за этот долгий день, да и слух, надо признаться, к старости был уже не тот, и все же Лугоцвет слышал все, что говорили в палатке.
- Ты скоро поправишься, даже не волнуйся!
- В полнолуние мы договорились прыгать через ущелье, не забыл?
- Если ты к тому времени не встанешь, то я буду победителем! - радостно воскликнул Крапивнк.
- Тише ты! - зашипела Зарница. - Хочешь, чтобы все племя узнало о наших делах? Будто не знаешь, что старики ничего не понимают в жизни и ни за что не дадут нам повеселиться!
- Они просто завидуют, что уже не могут сами скакать через ущелье, - презрительно процедил Кротоус. - Впрочем, не думаю, что у них и раньше хватало на это храбрости! Куда им до нас!
Кротоус говорил таким тоном, словно не сомневался в том, что в ночь испытаний за спиной у него вырастут крылья, и он без малейшего затруднения пролетит над пенной рекой, гневно бурлящей в узком ущелье на краю территории Речного племени.
- Смотрите, кажется, он засыпает, - прошептала Зарница. - Идем, пусть отдыхает.
Лугоцвет дождался, когда шаги молодых котов стихнут в темноте. Его трясло от злости на их глупость. В эту ночь мрачные видения одолевали его, и он никак не мог уснуть.
- Форелевая Звезда? Можно мне поговорить с тобой?
Разговор состоялся на следующий день, когда безжалостные лучи раскаленного солнца плясали в камышах, отражаясь от неподвижной воды.
Предводитель Речного племени с усилием приоткрыл глаз, стряхивая с себя полуденную дремоту. Он лежал на плоском камне у берега, где его серая шерсть сливалась с выгоревшей на солнце скалой.
- Со Змеезубом все в порядке? - встревоженно поинтересовался предводитель.
- Если не считать того, что в голове у него осиное гнездо вместо мозгов? - крякнул Лугоцвет. - Жить будет! Правда, я не уверен, что сможет сражаться и охотиться.
Форелевая Звезда в отчаянии покачал головой.
- Ума не приложу, почему наши молодые воины ведут себя, как взбесившиеся лисы! - простонал он. - Сколько я с ними говорил, да все без толку!
- Об этом я и хочу с тобой потолковать, - кивнул целитель. - Думаю сходить к Лунному камню, попросить совета у Звездного племени.
Серый кот удивленно посмотрел на старика:
- Ты думаешь, дело так далеко зашло, что нужно просить помощи у предков?
Лугоцвет мрачно кивнул.
- Уверен. Мы вырастили целое поколение воинов, которые думают только о развлечениях! У нас в племени мало котят, а значит, почти нет оруженосцев, которые могли бы научить этих пустоголовых котов хоть какой-то ответственности. Они ни за кого не отвечают, ни о ком не заботятся, вот и проводят время, выдумывая глупые и опасные забавы. Думаешь, они в первый раз калечат себя? Да разве это их останавливает? Ты слышал, что в полнолуние они задумали прыгать через ущелье?
Форелевая Звезда охнул, шерсть у него встала дыбом.
- Нет, об этом я слышу впервые! Иди к Лунному Камню, Лугоцвет! Надеюсь, предки подскажут, как нам быть.
Над лесом давно стояла ночь, когда Лугоцвет добрался до Материнского истока. Высокие скалы грозно чернели на фоне низкого серого неба.
Пробираясь по бесконечному темному туннелю, Лугоцвет постарался выбросить из головы все посторонние мысли.
Глубоко-глубоко под толщей горы плоский желток луны проливал серебристый свет на огромный камень, чье призрачное свечение озаряло пещеру.
Целитель улегся у подножия Лунного камня и коснулся носом его холодной поверхности.
- Звездное племя, научи меня, как заставить молодых Речных воинов понять, что они не могут резвиться, как котята, когда от них зависит жизнь племени! Они же погубят себя и всех нас, безмозглые!
Он закрыл глаза, и тут же его шерсть всколыхнулась от ветерка, пахнувшего рекой. Лугоцвет услышал плеск волн среди камней, шорох камышей под ветерком.
Когда целитель снова открыл глаза, то увидел себя посреди лагеря Речного племени, в окружении котов, разбредавшихся по своим палаткам. Целитель похолодел, осознав, что не знает никого из них - он даже не мог как следует разглядеть их. Коты словно оставались в тени, а их запах уносил ветер. Голоса котов тоже звучали как-то странно, почти знакомо.
Лугоцвет опустил голову на лапы и обратился в слух.
- Мы вели лису до самой границы, надеемся, она будет держаться от нас подальше, - докладывал чей-то звонкий голос.