Не успел я даже обмакнуть в рюмку губы, как случайно увидел ее, вернее, какой-то яркий свет, перевернувший все внутри меня. Это был не внутренний крик одурманенного животной страстью самца, скорее, это был стон раненного любовью: «Вот это да…»
«Закуси удила, жеребец, у тебя жена, да и не по твоим зубам корм – она у нас в управлении торговли работает, завтра тебя за сексуальные домогательства уволят…» – пыталась меня вразумить буфетчица Галка. Но что может остановить лавину в горах или цунами?
Мне было неважно, что с ней за столом сидели какой-то мужчина и еще одна женщина. Я подошел, начал что-то рассказывать, угощать их шампанским, и даже не знаю как, но мы оказались с ней вдвоем, а ее знакомые каким-то образом испарились.
Никому еще я не дарил столько цветов. У бабки-торговки от радости дрожали руки, когда она пересчитывала деньги, полученные за красоту.
В ее взгляде я прочитал, что у меня «не все дома», но в глазах вместе с тем был и восторг. Когда на улице появляется кто-то с большим букетом цветов, у окружающих это вызывает разнообразные чувства, от нескрываемой зависти у женщин до саркастической ухмылки у экономных мужчин.
В обеденное время шумная, гомонящая толпа отдыхающих растекается с пляжа по летним кафе, пивным ларькам, а более состоятельные или те, кто очень хочет такими казаться, – в рестораны и бары, под прохладу кондиционеров. Но только те, кто действительно понимает прелесть отдыха у моря, располагаются в тени колючих сосен и с удовольствием уписывают принесенные из дому бутерброды, запивая сухомятку теплым лимонадом или пивом. То тут, то там слышатся уговоры сердобольных мамаш: «Ну, заинька, скушай еще!» – и карапуз лет четырех берет в ручонку огромный бутерброд с колбасой, из-под которой вытекает растаявшее на солнце масло, и жует, жует, жует.
Мы спрятались от всей этой толпы в маленьком кафе на пять столиков, где подавали только мороженое, шипучий лимонад и сладкий ликер «Мокка» к чашечке бразильского кофе. Это место – настоящий рай для влюбленных пар, здесь не воняет жареной картошкой и бифштексами, от которых пропадает лирическое настроение, тут легкий запах кофе приятно дурманит голову и придает встрече какой-то шарм.
Букет цветов заслонял ее лицо, я отодвинул его в сторону. Мы совсем не знали друг друга, но мне казалось, что мы никогда и не расставались.
Как быстро летит время, когда тебе хорошо! Колючие розы мы оставили у знакомых в каком-то баре и просто бродили по пляжу, взявшись за руки.
В груди у меня было ощущениу непонятного счастья и не верилось, что такое может быть. Я даже забыл, что женат, вернее, не забыл, – опасение, что встречу каких-нибудь знакомых, подспудно присутствовало, а в общем-то, было все равно.
– Ты меня помнишь? – спросила она. Я напряг память, нахмурив лоб.
– Вы, наверное, та пожилая женщина двадцати пяти лет от роду, с которой мне повезло общаться в электричке, когда я находился в потрепанном виде?
– А что у тебя на руке за кольцо – наверное, в этом виноваты орнитологи? – своим вопросом она заставила меня спуститься с небес на землю. Я уставился на свой окольцованный палец с наигранным удивлением:
– Утром еще не было!
Вечером в ресторане «Laiks» я несколько раз заказывал одну и ту же песню «Пока не меркнет свет, пока горит свеча», прижимал ее к себе и медленно топтался в танце.
Рассвет мы встретили, когда уже выходили из бара «Jūras pērle». Я попытался культурно затащить ее в кусты, целовал в шею, губы, она же над моими попытками весело, по-девичьи, смеялась и тянула меня совсем в другую сторону. Конечно, я был пьян, но больше от ее присутствия, чем от вина.
Я записал ее телефон на ресторанном счете и остался один на перроне станции Лиелупе.
Электрички пробегали мимо одна за другой с интервалом минут в пять, люди уже ехали на работу и с любопытством посматривали на сидящего на скамейке, то ли кого-то провожающего, то ли встречающего. И были правы – в этот день я что-то в своей жизни проводил, а что-то встретил.
Сколько раз я обманывал женщин, глядя в их доверчивые глаза, сосчитать будет трудно, хотя можно. Да и сам я тоже был обманут не раз, но в тот момент, когда в телефонной трубке голос объявил мне, что такой гражданки тут нет, я не поверил и набрал номер еще раз. На пятый раз трубку уже просто не подняли.
Рюмка водки – неплохое лекарство от любовной боли, но только в том случае, если не начинает ее полностью заменять. Хотя мы были знакомы всего один день, я казался себе обманутым и покинутым женщиной, как если бы мы прожили с ней много лет.
Андрис работал в управлении торговли и занимался досугом молодежи – устраивал вечеринки, культпоходы, был хорошим организатором и изрядным выпивохой. Когда он появился на пороге заведения, в котором я праздновал поминки по несостоявшейся любви, то с удовольствием подсел ко мне за столик, решив разделить со мной мою тоску. «Так ты об этой говоришь, о рыжей Наташке? Она же мой начальник!» – я предупредительно поднял палец вверх: «Не рыжей, а золотой, придурок». На «придурка» он немного обиделся, но, видя мое «перегретое» состояние, простил мою грубость и даже обнадежил: «Записывай телефон, влюбленный бегемот!» – и продиктовал мне заветные цифры.
Как я люблю наш приморский город, но не жарким летом, а поздней осенью, когда пустеют его прибрежные улочки и на пляже изредка появится чья-нибудь укутанная от ветра фигура. В воздухе витает тоска по летнему шуму и гаму тысяч голосов, половина ресторанов и кафе уже закрыта, и ты наслаждаешься чашечкой горячего кофе, наблюдая, как крупные капли дождя, растекаясь, барабанят по оконной витрине приютившего тебя кафе. А сейчас этот гомон раздражает, хочется где-нибудь от него спрятаться, а когда он пройдет, начинаешь по нему скучать.
– Добрый день! Ты извини, что не позвонил сразу, времени не было. – На том конце провода явное замешательство, и я продолжаю:
– Может, пообедаем где-нибудь вместе? – раздумывая, она немного помолчала и голосом далеко не радостным согласилась:
– Ну, давай пообедаем.
Час дня – это пик горячего солнца, забитых ресторанов и окрошки с отварным яйцом и сметаной.
Мы сидим в большом деревянном сарае, названном почему-то рестораном, он тянет в лучшем случае на рабочую столовую. Но холодный борщ со свеклой тут отменный.
Сегодня я с ней серьезен, как никогда и ни с кем, пытаюсь ей понравиться не как безалаберный весельчак, а как серьезный человек. Но это всего на несколько минут, из меня так и прет разная ерунда, и мы хохочем как сумасшедшие.
– Ты меня до работы не провожай. Увидимся вечером, позвони!
Когда мужчина влюблен, он слегка ненормальный, и малейший намек на возможность взаимности делает его удивительно глупым. От радости мне хотелось прыгать до небес и сотворить что-нибудь необыкновенное. Наверное, подвиг. Я зашел в тот же сарай, где мы обедали, и заказал пятьдесят грамм. Через час я уже был готов перевернуть весь мир.