— Эй, ты, наверное, Меченый? — окликнул его один из долговцев.
Долговцы предельно кратко ввели его в курс дела, и они вместе рванули вдоль главной улицы, отстреливая засевших в пятиэтажках монолитовцев. На одном из домов Меченый успел заметить табличку с надписью «проспект Ленина». Неожиданно улицу преградило поставленное поперек здание, и долговцы свернули направо. Меченый не пошел с ними — помог только выбить монолитовских снайперов из здания, похожего на детский садик, и свернул влево.
— Спасибо за помощь, Меченый! — поблагодарили по рации долговцы. — Как видно, у тебя своя дорога! Что ж, удачи!
Меченый осторожно пробрался между группой искрящихся голубыми разрядами «электр» и стеной полуразрушенной хрущевки. Свернув за угол, он увидел впереди, в сыром и зябком предрассветном тумане, контуры здания очень знакомых очертаний. Он сделал еще несколько шагов. Все сомнения отпали — это был Дворец культуры. Именно тот ДК, куда он неоднократно ходил на елки, в детский бассейн-лягушатник и в секцию волейбола, где читал в библиотеке научную фантастику и перелистывал подшивки журнала «Юный техник»… Его родной ДК в его родном городе. Не хватало только светящейся синим надписи по крыше фасада — «Дворец культуры „Энергетик“.
— Массаракш, — выругался сталкер. — Змеиное молоко!
Глаза застилали слезы, и больше всего ему сейчас хотелось плюхнуться на землю, точнее, на бетонные плиты главной площади родного города и разрыдаться в голос. Это его родная Припять, он нашел и вспомнил ее! Что же с тобой случилось, любимый город? Почему теперь все говорят о тебе как о мертвом городе в центре Зоны?
Он автоматически взглянул влево, в сторону улицы Лазарева. Взгляд зацепили высотные дома вдоль улицы, но совсем не те, которые он ожидал там увидеть… Знакомых шестнадцатиэтажек с гербами, куда они вместе с соседскими ребятами ходили кататься на лифте и с крыш которых так замечательно были видны антенны РЛС, не было. Той самой РЛС, которую все здесь называют Выжигателем Мозгов и которую он все-таки отключил. Или нет, как же она может быть той самой?..
Меченый в замешательстве остановился на перекрестке. Вместо длинного «тольяттинского» дома между высотками находился приземистый застекленный павильон с вывеской «Гастроном». Пройдя по улице чуть дальше, он убедился, что здесь нет ни здания ГПТУ, где учился его сосед Серега, ни нового КБО с его любимым кафе-мороженым на углу Спортивной. Не было и самой Спортивной, не было и восьмого дома сразу за бассейном… Меченый почувствовал себя как в кошмарном сне, когда что-нибудь родное и привычное внезапно оборачивается чужим и пугающим…
В полной растерянности он достал КПК, включил его и прочитал очередную цитату: «Я забрался в свою комнату и попытался поэкспериментировать с книгой-перевертышем. Однако в ней что-то застопорило. Может быть, я делал что-нибудь не так или влияла погода, но она как была, так и оставалась „Практическими занятиями по синтаксису и пунктуации“ Ф. Ф. Кузьмина, сколько я ни ухищрялся». «Понедельник начинается в субботу», — понял Меченый. Стругацких он тоже вспомнил. Читал — именно в этой самой библиотеке в этом самом ДК. Или не совсем в этом?..
Меченый не помнил, как он добрался до Монолита. Не помнил, как прятался от вертолетов в радиоактивных развалинах промзоны ЧАЭС, как метался в поисках входа в Саркофаг, кидал гранаты в БТР, снимал снайперов с гаусс-пушками, засевших на крыше главного корпуса, как блуждал по коридорам здания, отстреливаясь от солдат «Монолита», и как попал в шахту бывшего реактора. Опомнился, только когда увидел перед носом разломанные ТВЭЛы. Он не помнил, видел ли он их когда-то раньше, и не мог сказать, как он их узнал. Впереди виднелось какое-то голубоватое сияние, радиометр захлебывался в писке. Меченый принял радиопротектор, повесил на пояс все, какие были, артефакты, защищающие от радиации, и шагнул навстречу сиянию. Это и был мифический Монолит — огромный монокристалл, исполняющий желания, святая святых одноименного клана. Кто бы мог подумать, что он существует на самом деле… А на самом деле, существует ли?
— Я вижу твое желание, человек! — Меченый не мог понять, действительно ли он слышит голос Монолита или тот звучит только в его мозгу. — Все, что ты пожелаешь, будет исполнено. Говори!
Меченый засмеялся. К чему разговоры, раз уж он пришел туда, куда его заранее вели, раз все его мысли известны и все его действия просчитаны наперед?
— Это же все ненастоящее, я же знаю, что так быть не может, — сказал он. — И мой город ненастоящий, и станция никакая не взорвалась, и год сейчас не 2012-й… Вы меня просто обманываете. Или пугаете. А мне не страшно.
— Я исполню любое твое желание, человек, — повторил Монолит. — Говори!
— Хоть бы ничего этого не было! — в сердцах махнул рукой Меченый.
— Рома, семь-пятнадцать. Просыпайся. — Мамина прохладная ладонь быстро провела по Ромкиным волосам. — Я убегаю, завтрак на столе.
— Что? — Ромка прямо-таки подскочил, сбросив одеяло.
— Не опоздай в школу, — предупредила мама уже с порога. — До вечера!
Ромка сел на краю дивана, зачем-то разглядывая свою правую руку и мучительно пытаясь вспомнить, что ему такое снилось. Что-то очень интересное и страшное одновременно. Разрозненные обрывки сна быстро уплывали из памяти.
Ромка подошел к окну, в задумчивости покатал босой ногой волейбольный мяч. За ночь стекло покрылось искристыми морозными узорами, и за окном ничего не было видно. Ромка подышал на стекло, потом прижал к нему ладонь, протапливая в изморози маленькое окошко. Все равно в темноте ничего было не разобрать, только горели фонари на улице и окна соседних домов. Тогда Ромка забрался на подоконник и высунул голову в форточку.
В комнату ворвались остро-свежий воздух и клубы морозного тумана. На улице все было как обычно. В «Лазурном» свет еще не зажгли, а в школе уже светились окна столовой. Скользили по стенам домов и расчищенным пешеходным дорожкам блики света от редких проезжающих мимо машин. Искрились в этих пробегающих бликах деревья, кусты и провода в инее. Прошел полупустой пока что рейсовый автобус, завернул к магазину, забрал с остановки озябших пассажиров. В скверике у кулинарии укутанная в шарф тетя Таня с третьего этажа неторопливо прогуливала своего добермана. В южной стороне, далеко за крышами домов, привычно светились огоньки атомной станции, куда только что уехала к утренней смене мама.
Успокоенный Ромка спрыгнул с подоконника, наскоро сделал зарядку и побежал умываться, чтобы и в самом деле не опоздать в школу.
— Не сталкер, а прямо Алиса в Стране чудес какая-то, — досадливо поморщился главный остряк. — «Хоть бы ничего этого не было!» Будет, дружок, можешь не сомневаться — будет.
— Это ведь ребенок, — пожал плечами его скептически настроенный коллега. — А чего мы, собственно, ожидали?
— Я так и знал, что наша очередная попытка моделирования опять закончится полным провалом, — спокойно заметил третий сотрудник. — Наш подопытный снова вернулся. Нашел свой город и вернулся, как и следовало ожидать.