За годы независимости в Прибалтике сформировался целый класс людей, которые зарабатывают себе на жизнь тем, что профессионально боятся России. С утра до ночи бдят, ожидая от нее коварств всяких, и в своей бдительности доходят уже до того, что боятся поп-исполнителей, старых фильмов, гастролей российских театров и, самое главное, эфира российских телеканалов. Последние настойчиво предлагается отключить или, как минимум, сократить количество информации на русском языке. В Литве готовится к повторному чтению соответствующий закон, в Эстонии планируют создать собственный прибалтийский канал на русском языке, противопоставив его российским (Единый балтийский канал — ЕБК). Сразу в нескольких опросах абсолютное большинство русскоязычных жителей Прибалтики заявили, что не будут его смотреть, но в деле борьбы с «мягкой силой» Кремля денег не жалко даже на самые безнадежные проекты. Шапочки из фольги массово ещё не раздают, но вообще клиническая картина такова, что, видимо, всё к тому идет.
Осенью 2014 года в Латвии презентовали мюзикл «Цукурс. Герберт Цукурс». С песнями и танцами в нем рассказывается о латвийском летчике и военном преступнике, убитом в 1965 году в Латинской Америке израильскими спецслужбами. Герберт Цукурс входил в карательную команду Виктора Арайса, руководил убийствами евреев в рижском гетто и с особым наслаждением убивал лично. Из показаний свидетелей: «Я хорошо знал Цукурса. В последних числах ноября 1941 года вечером я вошел в гетто и увидел Цукурса сидящим на лошади. Он стрелял по евреям, которые были собраны вместе. Чтобы развязать звериные инстинкты, Арайс и Цукурс хватали младенцев арестованных людей и на виду у всех разрывали их у себя на груди. Цукурс кричал: „Дайте мне напиться крови!“» [49] .
В мюзикле этот этап биографии главного героя, конечно, обойти не могли, хотя посвящен он национальному герою Первой республики, авиатору и изобретателю, совершавшему головокружительные перелеты через половину земного шара. Но в самом конце шоу, уже после убийства супергероя, на сцене появляются две женщины, которые его любили. Одна говорит: люди считают, что он был преступник, убийца. А вторая отвечает: но ведь суда же не было, как они могут знать наверняка (Цукурс, как и многие нацистские преступники, после войны бежал из Европы и 20 лет скрывался от суда в Латинской Америке). Занавес. На этом мюзикл заканчивается. Его основная мысль, таким образом: Герберт Цукурс — герой и объект для подражания, а если кто считает иначе, то суда не было, и ничего вы теперь не докажете!
Самое примечательное в этой истории даже не то, что подобный мюзикл был поставлен, а то, что общественность он как-то даже особо и не возмутил. Привыкли уже, видимо («Обыкновенный фашизм» — всё-таки удивительно точное название у фильма Ромма). Ультраправые уже столько лет лепили из Цукурса латышского супермена, что потрясенные чувства нормальных людей успели несколько притупиться, адаптировавшись к постоянному шоку. В Латвии издавали книгу о покоряющем небо герое-любовнике, которого коварно убили «кровавые евреи». Распространяли почтовые конверты с изображением народного героя. Посвящали ему выставки, проводили информационные кампании, призванные оправдать своего старого/нового героя. Теперь вот мюзикл.
Именно таких людей делают героями в странах Балтии взамен низвергнутых советских. Новый пантеон героев там создается путем героизации нацизма с восхвалением нацистских преступников, местных коллаборационистов, сотрудничавших с Гитлером, и националистического бандитского подполья.
В 1942 году сотрудничавшая с Гитлером гражданская администрация оккупированной Латвии предложила немцам сформировать добровольческий батальон в составе 100 тысяч латышей. Немцы не сразу, но приняли это предложение: так появился Латышский легион в составе войск СС. Костяк легиона составляли добровольцы — убежденные националисты, верившие, что Третий рейх вернет Латвии независимость, и ненавидевшие русских и евреев. При этом призывники, забранные в армию принудительно, имели право выбирать, где им служить: на оборонных работах, в обслуживающем персонале у немцев или в латышском легионе СС. Большинство выбирали легион…
«Именем бога я торжественно обещаю в борьбе против большевиков неограниченное послушание Главнокомандующему вооруженными силами Германии Адольфу Гитлеру, и за это обещание я, как храбрый воин, всегда готов отдать свою жизнь», — клятва, которую приносил каждый латышский легионер.
Преступления легионеров в Польше, Белоруссии, Псковской и Ленинградской областях России задокументированы очевидцами во всех этих странах. Зверское убийство поляков в Подгае: «…Остальных пленных польских бойцов — 32 человека — латышские легионеры связали колючей проволокой, облили бензином и сожгли заживо в закрытом овине… По утверждению Иосифа Корена, очевидцы, местные жители, рассказывали, что солдаты латышского легиона СС во время сжигания поляков живьем пели и плясали вокруг овина. О преступлении латышских легионеров стало известно через три дня, когда деревня была отвоевана и освобождена польскими войсками, обнаружившими останки 32 своих сгоревших товарищей» [50] . Массовое убийство мирного населения в Белоруссии: «В начале мая мес. (1944 года) в районе деревни Кобылиники в одной из ложбин мы видели около трех тысяч тел расстрелянных крестьян, преимущественно женщин и детей. Уцелевшие жители рассказывали, что расстрелами занимались „люди, понимавшие по-русски, носившие черепа на фуражках и красно-бело-красные флажки на левом рукаве“ — латышские СС» [51] .
Аналогичными преступлениями занималась и эстонская дивизия СС. «На территории оккупированной Ленинградской области с начала 1942 г. карательные функции осуществляли эстонские коллаборационистские подразделения (в одном из которых служил недавно скончавшийся и с госпочестями захороненный в Эстонии Х. Нугисекс), а с лета 1942 г. — 282-й, 283-й, 285-й латышские полицейские батальоны. Эти каратели принимали участие в прямом уничтожении мирного населения. Значительный вклад в массовую гибель населения Ленинградской области внесли эстонские пограничные полки „Омакайтсе“, блокировавшие границу Эстонии и Ленинградской области и таким образом препятствовавшие бегству мирных жителей из зоны голода. В сохранившихся в Государственном архиве Российской Федерации итоговых отчетах „Омакайтсе“ эта борьба с голодающими отмечается как большое достижение эстонских коллаборационистов», — говорит российский историк Александр Дюков об участии прибалтов в блокаде Ленинграда [52] .